Метаморфоза мифа - [20]
– Ну, что, что? Всё хорошо? Шура, как ты? Всё нормально? Ты меня узнаешь? Кто я?
Она качнула головой в знак согласия, но это явно принесло ей боль. Девушка поморщилась и тихо вымолвила:
– Да, Олег Владимирович, всё хорошо.
– Ну и ладненько, – он осторожно осмотрел её голову. – Да, рана опасная. Тошнит?
– Угу, – она вновь поморщилась от очередной попытки качнуть головой, – И плывёт всё.
Шурочка закрыла глаза.
Князев привалил её к колесу кабриолета.
– Посиди здесь. Сейчас машина вернётся, и мы тебя отвезём в больничку, а я пока сниму виртуальный скальп с бледнолицего.
Он вновь вернулся к сидящему на земле мрачному Толику:
– Давай, любезный, рассказывай! Чего молчишь? Облегчи душу.
Капитан осмотрелся и увидел гаджеты, вывалившиеся из карманов ветровки Бадаева.
– О! Да тут целый салон сотовой связи на выезде, – он аккуратно собрал аппараты и стал изучать их содержимое: – Этот явно не твой. Владелец женского рода. Так, этот я сомневаюсь, что твой, – отложил он в сторону аппарат Макса. – О! Какая красота! Тысяч десять баксов стоит. Не меньше. Думаю, что такой девайс тебе не по карману. Ну, а этот, возможно твой. Такой же занюханный, как вся твоя жизнь. Так-с, любезный, кто ты такой?
Бадай продолжал упорно молчать. Он не видел смысла в ответах. Это не давало ему никаких новых шансов на жизнь.
– Сдаётся мне, что ты, мил-человек, молчунок! Ну не хочешь говорить – твоё право. За тебя твои пальчики расскажут.
Капитан взял в экспертном чемоданчике Шурочки пакетики и сложил в них сотовые аппараты.
– Может, ты карманник, раз у тебя с собой чужие «педали»? – предположил капитан, но тут же, чуть повертев головой, ухмыльнулся: – Я тебе предложил линию защиты – прикинуться мелким жуликом. Но ты – опытный жучара, прекрасно понимаешь, что сам я на это не поведусь. Щипачи не ходят по лесу и не нападают на работников СКР. Откуда у тебя оружие? – он аккуратно положил в пакетик пистолет Бадая. – И самое для меня любопытное – зачем ты уничтожил съедобную улику. Раскайся! Признайся! Это ты грохнул прокурора? Молчишь. Настоящий индеец! О-хо-хо, – Олег вздохнул и тихонько потрогал рану на голове, – видимо, придётся с тобой повозиться. Да уж, любезный, такие как ты, ну никак не дают мне нормально провести выходные с семьёй.
Словно медведь, сквозь кусты прорвался запыхавшийся Адливанкин. Быстро оглядев территорию, он выругался:
– Вас на пять минут нельзя оставить. На дороге машина горит, здесь тоже хрень полная! Апокалипсис какой-то.
– Я бы даже сказал: апокалипздец.
Сашенька открыла глаза и попыталась улыбнуться. Кудрявый женишок тут же подскочил к ней:
– Что случилось? Мать, моя женщина! Да ты вся в крови! Как ты?
– Нормально, – слабым голосом ответила девушка.
Шура поцеловал её в губы и встал рядом со старшим следователем, злобно уставившись при этом на бандита.
– Олег, что случилось? – спросил он.
– Напал на нас, можно сказать, из-за угла. Уничтожил улики.
– Какие?
– Ладно, не до того сейчас. Ты на дороге разобрался?
– Джип, который стоял на обочине, взорвался.
– Это нашего гостя пытались устранить. Вызвал СОГ?
– Да, санаторники сейчас прибудут. А то мы за них всю работу делаем, – он прислушался к звукам спецсигнала, доносящимся с шоссе. – Кажется, они уже едут. Или это полицейские? Я им тоже позвонил. В горящей машине просматриваются два трупа.
– Это уже совсем ни в какие ворота. Натворили бледнолицые дел. Топорно работают. Я бы даже сказал «томагавкно». Любезный, кто у тебя в машине был? – капитан присел возле Толика. – Опять молчун попался. Ладно, чёрт с ним. Шура, ты оставайся здесь. Мы с Шурочкой не успели до конца прокурора осмотреть. Поэтому отработай всё: и с джипом, и с кабриолетом. Этого в кутузку. Потом с ним поговорим. Блин, ну почему всегда так: как выходные – так полно работы.
– А ты куда?
– Я Сашеньку отвезу в хорошую больницу, а сам затем в контору. Жду тебя там.
Глава «Л»
Лучшее зеркало для человека – его поступки. Пять лет назад Олегу, тогда ещё молодому сыщику, удалось распутать одно сложное дело, связанное с банковскими махинациями и убийством. Все улики указывали на заместителя руководителя банка. Но Князев сумел разобраться и вывел на чистую воду истинных преступников. С тех пор отец подозреваемого считал себя в неоплатном долгу перед капитаном. К нему в клинику Олег и привёз раненного эксперта-криминалиста. Через полчаса ожидания из дверей вышел доктор Данилян.
– Арсен, ну что там с Шурой? – подскочил к нему с вопросом капитан.
– Плохо.
– Что?
– Плохо, говорю. Травма не опасная, но ребёнка она потеряла.
– Ребёнка?
– Ты не знал?
– Откуда? А! Это героиня не моего сердца. Я знаю того, кто мог стать отцом.
– Ну-ну. Могу обнадёжить. Всё будет нормально. У них ещё будут дети. Так что, Олег, успокой её мужа.
– Надо же! Ударили по голове матери, а пострадал ребёнок.
– Скорее всего – это результат стресса. На ранних стадиях беременности такое бывает. Мы её дня три понаблюдаем. Я позвоню, когда можно будет забрать.
– Спасибо тебе, Арсен Геворгович!
– Тебе, Олег, спасибо. Обращайся по любому поводу. Не забывай про старика. У меня, кстати, завтра праздник семейный. День рождения внучки. Приезжай с супругой к нам на дачу. Ты же знаешь, где она. И Людочка, и я, и естественно, Карен – все мы будем очень рады вас видеть.

Игорь Дуэль — известный писатель и бывалый моряк. Прошел три океана, работал матросом, первым помощником капитана. И за те же годы — выпустил шестнадцать книг, работал в «Новом мире»… Конечно, вспоминается замечательный прозаик-мореход Виктор Конецкий с его корабельными байками. Но у Игоря Дуэля свой опыт и свой фарватер в литературе. Герой романа «Тельняшка математика» — талантливый ученый Юрий Булавин — стремится «жить не по лжи». Но реальность постоянно старается заставить его изменить этому принципу. Во время работы Юрия в научном институте его идею присваивает высокопоставленный делец от науки.

Ну вот, одна в большом городе… За что боролись? Страшно, одиноко, но почему-то и весело одновременно. Только в таком состоянии может прийти бредовая мысль об открытии ресторана. Нет ни денег, ни опыта, ни связей, зато много веселых друзей, перекочевавших из прошлой жизни. Так неоднозначно и идем к неожиданно придуманной цели. Да, и еще срочно нужен кто-то рядом — для симметрии, гармонии и простых человеческих радостей. Да не абы кто, а тот самый — единственный и навсегда! Круто бы еще стать известным журналистом, например.

Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света. Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса — который безусловен в прозе Юрия Мамлеева — ее исход таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия. В 3-й том Собрания сочинений включены романы «Крылья ужаса», «Мир и хохот», а также циклы рассказов.

…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…

Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.

«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.