Месяц ветров - [5]
— Пока нет, — ответил путник, — хочу немного у вас пожить.
Они помолчали.
— Зачем ты это всё рассказывал? — спросил Староста, глядя в глаза путнику. — Эти свои небылицы.
— Небылицы?
— Дурак! — воскликнул старик. — И ты, и я прекрасно знаем, что это всё ложь. Пустыня мертва! А ты прячешься за своими красивыми сказочками, живёшь глупой мечтой.
Путник не отвёл взгляда от колючих глаз старика.
— Да! Живу! Каждый человек имеет право на мечту, в том числе и жители вашего Города. Думаешь, сидеть в этом умирающем месте лучше, чем жить с мечтой в душе?
— Чтобы умереть с мечтой в душе! Если кто-то решит уйти с тобой в пустыню, наслушавшись твоего бреда, то его там ожидает только смерть. А дети? Считаешь, что они не побегут в пасти к китам после твоих сказочек? Тебе не приходит это в голову, когда ты рассказываешь свои небылицы? Убирайся! Уходи прямо сейчас!
Путник покачал головой.
— Нет, я не могу уйти один, — тихо сказал он. — Я такой же упрямый, как и ты. Мне нужны спутники, чтобы продолжить поход к краю пустыни.
— Эх! — Староста махнул рукой. — Дурак! Корк, ты знаешь, что делать…
Старик вошёл в дом и хлопнул дверью, Корк с путником замерли друг против друга. Их руки застыли возле висящих на поясах самострелов.
Как? Как нам быть? Казалось, что грохот наших сердец разносится по всей площади. Ногти Анрики впились в мою ладонь.
Мгновение — и всё произошло. Корк выхватил самострел, но путник успел первым. Щёлкнула пружина. Корка отбросило в сторону. Одновременно раздался второй щелчок, и стрела пробила тело путника. Со спины. Зазубренное острие вышло из груди, тёмная в свете луны кровь брызнула на песок.
Я зажал Анрике рот.
— А-а-а, дьявол, он мне руку прострелил, — извивался Корк, пытаясь вытащить стрелу.
— Ну-ну, всё могло быть и хуже, — сказал Крыса, выходящий из темноты брошенного дома.
Мы вжались в песок. Крыса прятался буквально в десяти метрах от нас.
— Зачем вы поспешили? Я бы всё равно пристрелил эту падаль, как и собирались. — Крыса наступил ногой на мёртвое тело и выдернул стрелу.
— Больно, д-дьявол!.. — стиснув зубы, простонал Корк. — Займись вещами, а тело — в пустыню.
— Не впервой, не учи ученого, — ухмыльнулся Крыса.
Корк поднялся и, шатаясь, вошел в дом. Крыса перевернул тело путника и принялся рыться в залитой кровью одежде. Довольно хмыкнул, видимо, нашёл что-то ценное. Достал из кармана маленькую окровавленную книжку, покрутил в руках и бросил в груду веток. Туда же последовала и опустошённая сумка вместе с картой. Чиркнуло огниво, загорелось пламя. Крыса схватил тело путника за ноги и потащил в нашу сторону.
Я снял самострел с предохранителя. Показалось, что лязг металлической скобы эхом прокатился по площади. Крыса замер и насторожился. Он всматривался в темноту и словно даже принюхивался к запахам. Наконец, охотник быстро-быстро поволок мертвого путника, взяв несколько правее, и исчез во мраке между домами. Я выскочил из укрытия, бросился к костру, выхватил из него сумку и книжку, затоптал трещавшее пламя.
Вперёд! Надо быстрее бежать с этой площади, пропахшей кровью.
— Они придут за нами, — плакала Крошка.
Стас её обнял, плечи девушки вздрагивали в такт тихим всхлипываниям.
— Не придут. Нас никто не видел, — шептал Стас, прижав к себе Крошку и гладя её по русым волосам.
Я встретился взглядом с Анрикой, достал из обгоревшей сумки карту, развернул. Руки дрожали. В глазах рябило от значков и линий. Вот нарисован город, но не наш — чужой. Город перечёркнут чёрными линиями — крест накрест. Вот ещё город — и снова крест. Ещё и ещё…
Кресты, соединённые пунктирными линиями невидимых дорог, покрывали всю карту. Они сидели, словно пустынные пауки, вцепившись в бумагу скрюченными лапами. Перечёркивали надежду.
Я схватил книгу-дневник убитого путника. Обгоревшие страницы скрывали написанную историю. Можно было прочитать лишь несколько строчек в начале и в конце дневника.
«Уровень песка поднялся, кит сумел добраться до города. Города больше нет. Все погибли. Я выжил. Ухожу в пустыню».
И ещё…
«Весь мир мёртв. Города мертвы. Болезнь, чудовища и песок поглотили их всех. Везде только смерть. Я один во всей пустыне».
Кресты, уничтожившие города на карте, плясали перед глазами.
Путник так и не успел сделать следующую запись в дневнике — про наш Город.
Нет больше пустынных кораблей и летающих городов. Нет песчаного народа и высыхающего моря. Больше ничего этого нет…
И не было.
— Он всё это выдумал, да? — тихо спросила Анрика. — Он соврал?
— Путник подарил нам свою мечту, — ответил я. — Рассказал про то, во что хотел верить сам. Он жил надеждой.
Я обвел взглядом Анрику, своих друзей — Крошку и Стаса.
— А карта… Это ведь всего лишь карта. На ней всегда можно нарисовать свой собственный путь.
— Мы всё равно уйдём, да? — посмотрел на меня Стас.
— Да, — сказал я.
А утром они передумали, Стас и Крошка. Они остались в Городе. А я и Анрика ушли.
Собравшись, ушли на рассвете туда, куда летят в месяц ветров огромные свободные птицы…
