Место встречи назначает пуля - [55]

– Здесь.

Крячко извлек из кармана своих джинсов телефонный аппарат Сергея, который при обыске машины нашел под сиденьем водителя.

Глава 9

Тремя днями ранее.

В шезлонге у огромного голубого бассейна сидел Армен Джелкумян и рассматривал образцы строительной плитки, сделанной под натуральный камень. Коттедж в Переделкине в принципе его устраивал. Большой и комфортный, построенный в стиле хай-тек, он не требовал никаких изменений и улучшений в дизайне. Просто последнее время Джелкумян часто вспоминал поселок, где родился. Он был ребенком, когда семья переехала в Ереван, поэтому воспоминания были расплывчаты, но забор из камня перед домом он помнил очень хорошо. Плитку привезли поздно вечером, и Джелкумян так и просидел всю ночь у бассейна, выбирая похожую и решая, куда ее применить. Сигнал рации прервал его размышления.

– Да, Жора.

– Михайловский подъехал, – сообщил охранник.

– Очень хорошо. Убери собаку и проводи его к бассейну, – распорядился Джелкумян и отключил рацию.

Он поднялся, убрал образцы в мешок, запахнул плотнее халат и снова устроился в шезлонге.

– Доброе утро, Армен Артурович, – поздоровался Михайловский и протянул Джелкумяну руку.

– Доброе, Витя, доброе. Садись, – ответил он рукопожатием и указал на шезлонг напротив. Не поворачиваясь, Джелкумян обратился к охраннику: – Жора, завтрак. – И, радушно улыбаясь, поинтересовался у Михайловского: – Надеюсь, ты еще не завтракал? Что-то ты плохо выглядишь. Неужели девять утра для тебя рано? Если б я знал, встречу позже назначил. Или снова на героине сидишь?

– Нет, я завязал. Просто чувствую себя неважно. Простудился, наверное. Жарко, сквозняки, – глухо произнес Михайловский, присаживаясь, и достал из кармана сигареты и зажигалку.

Появился охранник с маленьким столиком в руках, на котором стояла пепельница. Михайловский был здесь не первый раз, и Жора помнил его привычки. Он поставил столик между хозяином и гостем, достал зажигалку и дал прикурить Михайловскому.

– Все, Жора, иди. – Джелкумян всегда был предельно сух в общении с прислугой. Увидев, что жена несет завтрак, он заулыбался, поторапливая ее: – Нина, ты хочешь, чтобы гость умер от голода? Видишь, какой он худой? Давай быстрей, я тоже проголодался!

Завтрак состоял из соленого сыра, крупно нарезанных овощей, зелени, красного сухого вина и ржаного хлеба. Джелкумян был убежден, что настоящий лаваш в Москве найти невозможно. Нина поставила нехитрую закуску на стол, налила вино в длинные стаканы и молча встала рядом с Джелкумяном. Уже немолодая женщина с вымученной улыбкой и грустными глазами, Нина выглядела еще старше из-за темного платка на голове и черного платья с длинными рукавами. Джелкумян любил свою жену. Они прожили без ссор более двадцати лет, и Джелкумян, несмотря на многочисленных любовниц и детей на стороне, всегда возвращался к ней.

– Иди, Нина. Спасибо. Мы сами здесь управимся… – Поблагодарив жену, Джелкумян взял кусок хлеба, положил на него зелень и сыр и, откусив бутерброд, вновь обратился к Михайловскому: – Не стесняйся, бери, что на тебя смотрит. Сыр Нина сама делает. Такого в магазине не купишь.

– Большое спасибо, но я вообще-то не голоден, – поблагодарил Михайловский, но, чтобы порадовать хозяина дома, затушил сигарету, взял кусочек сыра, откусил и, покачивая головой, выразил свое одобрение. – Действительно, очень вкусно, Армен Артурович. Ваша жена превосходно готовит.

– Я новый заказ получил. Человек очень серьезный. Хочет машину красивую и редкую, чтоб только у него одного была. – Кавказец дожевал бутерброд, взял стакан и сделал глоток вина. – Прекрасное вино. Что ни говори, а французы в этом деле разбираются. Наше дурачье виноградники в горбачевскую кампанию повырубили. Лозу убили, теперь, дебилы, во Франции вино закупают. – Он сделал еще один глоток и опять без всякого перехода продолжил: – Вылетаешь сегодня вечером. С итальяшками я договорился. Все-таки жадные они люди. Чтобы деньги хорошие получить, землю носом рыть будут, а эксклюзивную машину достанут. Недели не прошло, как отзвонились и доложили, что «Кадиллак» в Дюссельдорф доставлен.

– Я не смогу. – Михайловский прикурил сигарету и, сделав пару жадных затяжек, продолжил: – Не успею. Ткаченко заезд устраивает через два дня. Я участвую. Могу опоздать… Если, конечно, очень постараться… Но это других денег стоит.

– Попробуй вино. – Джелкумян снова сделал глоток. – По-моему, кислит немного. Ты не находишь? – Он повертел стакан в руке и вылил его содержимое на землю. – Обманывают народ. Во французские бутылки местный суррогат разливают. А народ подделку отличает. Народ не любит, когда его за дурака держат. Да? – Кавказец поставил стакан на столик. Посмотрел на Михайловского исподлобья и спокойным тоном продолжил: – Я в курсе твоих дел с Ткаченко и знаю, сколько он тебе платит. Я тебе всегда в три раза больше за перегон давал, чем он за один удачный заезд. Деньги это большие, Витя, и ты об увеличении гонорара даже не думай. Неужели я на лоха похож, который за непыльную работу переплачивать будет?

– Дело не только в деньгах, – пошел на попятную Михайловский. – Вы, Армен Артурович, заказы мне даете не часто, а Ткаченко гонки постоянно устраивает. И без меня они еще ни разу не проходили. Где гарантия, что вы мне снова работу предложите, если я на гонки опоздаю? Так что какой-никакой, а стабильностью я рискую. А за риск, как вы сами понимаете, сумму надо бы поднять. – Он неторопливо взял стакан и попробовал вино. – А вино действительно с кислинкой. Но не суррогат. Хорошее вино. Просто молодое. Не обманули народ, Армен Артурович. Что в бутылке должно быть, то и налили.