Место на земле - [7]
— Скажи мне, Занкалуни, а что же ты все-таки умеешь? На что ты способен в этом мире?
Занкалуни стоял молча, с раскрытым ртом и медленно чесал голову… В этот момент поднялся один из наших озорников и бойко сказал:
— Господин учитель, он умеет петь! У него прекрасный голос!
Наш учитель «закона божьего» наряду с твердым характером обладал и некоторым чувством юмора. Нередко он далее рассказывал во время уроков смешные истории, которые когда-то с ним приключились.
Шейх Баракат тотчас же воскликнул:
— Это правда, Занкалуни? Ты умеешь петь?
Не дав Занкалуни ответить, мы все хором закричали:
— Правда, господин учитель, он умеет петь!..
Занкалуни подтвердил правильность наших слов. Потом он сел, вытащил коран и приготовился читать нараспев. Глубокая тишина воцарилась в классе.
И вот Занкалуни запел…
Было похоже, что взорвалась бомба и осколки ее разлетелись во все стороны — весь класс разразился хохотом. Шейх Баракат понял нашу шутку, сначала улыбнулся, а потом спрятал лицо в платок. Но Занкалуни как ни в чем не бывало продолжал петь, все больше воодушевляясь. Тогда учитель обратился к нему со словами:
— Молодец, Занкалуни!.. Отлично, Занкалуни!..
С этого дня Занкалуни занял свое место за общим обеденным столом, распрощавшись с унизительным местом у стены.
Во время еды он показывал пальцем на наказанных учеников, дразнил их со злорадством и, громко смеясь, бросал им финики.
Занкалуни теперь получал самые высокие оценки по «закону божьему» и потому считался первым учеником у шейха Бараката.
Однажды во время урока вдруг в класс вошел директор школы. Он хотел лично проверить знания учащихся. Внимательно просмотрев классный журнал, директор обратил внимание на отличные отметки Занкалуни, и, явно обрадованный такими результатами, он обратился к ученику:
— Мухаммед Занкалуни!
Ручной слон зашевелился на своей парте, а шейх Баракат помрачнел и стал усиленно вытирать пот, проступивший у него на лбу. Директор сказал, обращаясь к Занкалуни:
— Ну, молодчина, можешь ли ты напомнить нам, каковы правила омовения?
Учащенно забились наши сердца, наступила гробовая тишина. А губы Занкалуни не выдавили ни единого звука.
Директору показалось, что ученик не слыхал его, и он повторил свой вопрос… И тут Занкалуни уселся на место, вытащил из ранца коран и запел своим громким, противным голосом.
Повернувшись в сторону учителя, директор увидел побледневшее лицо шейха Бараката, который тщетно пытался скрыть охватившее его волнение. Потом мы услыхали голос директора:
— Хватит! Кол! Получишь только хлеб, Занкалуни!
Через несколько дней к нам пришел уже другой учитель «закона божьего».
А Занкалуни занял свое прежнее место в углу столовой, вынужденный довольствоваться одним только хлебом и теми финиками и орехами, которыми делились с ним его одноклассники. Причину этого поворота в своей судьбе он даже не пытался понять.
Трамвай № 2
Перевод В. Борисова
Был восьмой час вечера, когда трамвай № 2 отошел от остановки. В вагон вошла девушка. Она выбрала место в углу и принялась жевать серу, разглядывая немногочисленных пассажиров. На ее худом лице, бледность которого не мог скрыть слой дешевых румян, не было покрывала.
Заметив девушку, кондуктор нахмурился и подошел к ней:
— Билет…
Девушка не обратила внимания на кондуктора. Она то расправляла, то вновь собирала складки своей выцветшей мулайи[10], из-под которой был виден край ветхого синего платья, украшенного полинявшими узорами.
В грубом голосе кондуктора послышались высокие, злые нотки:
— Билет!.. Билет!..
Он стоял перед девушкой, бросая на нее презрительные взгляды. А она улыбнулась ему заискивающей улыбкой и сказала:
— Клянусь пророком, я схожу на второй остановке.
— Сходишь? На второй остановке? Каждый день так. Клянусь аллахом, если ты не сойдешь сейчас же, я выброшу тебя из вагона…
— Твое право… Подожди немного, у меня сейчас нет мелочи.
— Одним словом, или заплати, или сходи…
Глаза девушки быстро обежали пассажиров и остановились на юноше, сидевшем напротив с учебниками в руках. Он был одет дешево, но прилично.
Она склонилась к нему и, не переставая жевать, попросила:
— Эфенди! Вы не дадите мне шесть милимов?[11]
Кондуктор заворчал:
— Какая наглость! Оставь пассажира в покое…
Не обернувшись, она ответила:
— Какое тебе дело? Эфенди рад одолжить мне на билет…
Юноша улыбнулся, чуть сдвинул феску на лоб, достал шесть милимов и купил билет. Разгневанный кондуктор отошел. Лицо девушки озарилось победной улыбкой, она положила руки на подлокотники сиденья и сказала:
— Сумасшедший!.. Клянусь пророком, он просто сумасшедший!..
Прошло несколько дней. Трамвай № 2 подходил к крепости. В седьмом часу вечера он пересек большой мост аз-Замалика и углубился в квартал Булак. Лавки и кафе, тянувшиеся по обеим сторонам улицы, как бы приветствовали трамвай разноцветными огнями витрин.
Едва вагон подошел к остановке Абу аль-Аля, кондуктор выскочил из него и скрылся в толпе. Вскоре он вернулся с двумя пирогами, от которых еще поднимался пар. Пироги были начинены рисом и кусочками мяса. Один пирог он дал водителю, а другой оставил себе.
Трамвай медленно продолжал свой путь. Водитель и кондуктор занялись пирогами и не обращали внимания на входящих и выходящих пассажиров. Только время от времени слышался резкий звук рожка да шум трамвая, который то останавливался, то снова бежал по рельсам.
Под названием «арабская литература» подразумевается литература Египта, Ливана, Сирии, Ирака и других арабских стран Ближнего Востока.Советскому читателю известны некоторые образцы классической арабской поэзии и прозы, но он почти не знает современную арабскую литературу, показывающую жизнь народов арабских стран, борьбу арабов за свою свободу и независимость, активное участие простых людей Египта, Сирии, Ливана и Ирака в движении сторонников мира. Страны Арабского Востока, политическая судьба которых в последнее время сложилась по-разному, имеют общий литературный язык — язык художественной литературы, язык театра, кино, газет, журналов и радио.
Новеллы, включенные в сборник, знакомят читателя с повседневной жизнью Египта начала XX века, с политическими и социальными проблемами. Авторы переносят нас из деревни в город, из глухой провинции, где господствуют прадедовские бедуинские обычаи, в «высший свет» современного Каира, с александрийского пляжа в мрачные застенки тюрьмы; показывают Египет богатый и Египет бедный, Египет плачущий и Египет смеющийся, Египет, цепляющийся за старые традиции, и Египет, борющийся за новую жизнь.Все новеллы сборника объединяет одна характерная для них черта — их гуманистическая направленность, любовь к человеку.
Сборник представляет лучшие образцы современной новеллистики Арабской Республики Египет. В нем объединены произведения писателей разных поколений и литературных направлений. Здесь и литераторы старшего поколения, уже известные советскому читателю, — Тауфик аль-Хаким, Нагиб Махфуз, Юсуф Идрис, — и молодые египетские новеллисты, творчество которых еще неизвестно в нашей стране.При всем разнообразии рассказов авторов объединяет острый интерес к событиям сегодняшнего дня, к насущным проблемам своей страны.
Антологический сборник современного египетского рассказа включает в основном произведения 60–70-х годов нашего века. Целью составителя было показать египетский рассказ в динамике его развития. Поэтому в сборник вошли произведения начинающих свой путь в литературе талантливых новеллистов, отражающие новые искания молодого поколения писателей Египта.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Коннектикут, 1830-е. Тринадцатилетний П. Т. Гелиодор, сын конюха, мечтатель и фантазёр, получает в наследство от отца Никель Айленд – землю, которую Гелиодор старший всегда называл королевством, а себя королём. С детства П. Т. грезил о своих будущих владениях и громком титуле – представлял, как благодаря им он вытянет всю семью из нищеты и горя знать не будет. Но наследника ждёт разочарование: на самом деле Никель Айленд вовсе не королевство, а клочок земли на болотах, где нашли пристанище все гонимые и отверженные.
Переиздание повести погибшего во время блокады ленинградского писателя В. Валова. Повесть посвящена детям, помогавшим красным партизанам в борьбе с белогвардейцами во время гражданской войны.
Электронная книга не имеет прямого печатного аналога. В нее включены две приключенческие повести Игоря Всеволжского, опубликованные в годы Великой Отечественной войны. Повесть «Зеленая стрела» печаталась в газете «Пионерская правда» в №№ 31-40 за 1944 г., а повесть «Собака полковника» в журнале «Пионер» за 1945 г. (№№ 1-6). Название книги и обложка сделаны нами. Сохранена орфография печатных изданий с одним исключением — использован твердый знак — V_E.
Мальчик очень хотел завести щенка, хотя бы беспородную дворняжку, но родные были против…
Впервые в России — полное собрание сказок Ганса Христиана Андерсена в одной книге! В этой книге собраны все сказки всемирно известного датского писателя, переведенные на русский язык за последние 150 лет. Проиллюстрированы они лучшими произведениями из букинистических изданий XIX–XX веков и дополнены жизнеописанием и личной перепиской автора. «Жизнь — прекраснейшая из сказок», — утверждал Ганс Христиан Андерсен. Его сказки — неотъемлемая часть и детского, и взрослого мира. Они актуальны для любого возраста.
В волшебной долине единорогов и праздники всегда совершенно волшебные. На празднество в честь дня рождения Авроры, королевы долины, пригласили всех-всех, даже Аишу и Эмили, девочек из нашего мира, и добрых подруг Авторы. Но кто-то хочет сорвать праздник. Блёстки, которыми собирались осыпать именинницу, превратились в жижу, а прекрасные подарки в нарядных коробках оказались испорчены… Аиша и Эмили намерены разобраться и всё исправить. В конце концов без приключений не бывает идеального дня рождения!