Место, где пляшут и поют - [35]

— Некогда! — зарычал он. — И бежать, кстати, некуда. Внизу мордовороты денег ждут. —Денег? —проговорил Гущин, запустил пятерню в бороду и погрузился в тяжелые раздумья.

Он довольно долго молчал и скреб бороду. — А вы, что же, — сказал он наконец, — отсняли, значит… фильму свою? Сундуков кивнул на Флягина. Тот показал кассету. Гущин неопределенно покачал головой

и снова ушел в себя. — Будешь просматривать? — нервно спросил Сундуков. — Обязательно! — очнувшись, сказал Гущин. Пока он возился с аппаратурой, Сундуков, не находя себе места, метался по комнате,

трогая модели судов и выглядывая в окно. Предчувствия терзали его все сильнее.

Гущин вставил кассету, выпрямился, неодобрительным взглядом пробуравил коллегу и сказал веско: — Сядь и не мельтеши! Кино будем смотреть. Сундуков сел на стул, втянул голову в плечи и затих. Хозяин медвежьими шагами пересек

комнату, придвинул поближе к экрану старое кресло и сел. Флягин остался стоять,

небрежно привалившись плечом к стене. Гущин нажал на кнопку пульта. Сундуков не сразу узнал помещение, откуда его вчера с позором изгнали. На экране комната казалась мельче, но ярче — настоящее гнездышко разврата.

— Хорошо видно! — одобрительно сказал Гущин.

Некоторое время все терпеливо рассматривали интерьер, потому что на экране ничего больше не появлялось. Потом Гущин оживился, уронил пульт и восхищенно заметил: — Ого! Вот это женщина! Еще через некоторое время он громогласно осведомился: — А где же этот? — и ткнул пальцем в спину Сундукова. Сундуков вздрогнул, а Флягин хладнокровно пояснил: — Типаж оказался не тот. Прошло еще пять минут. Гущин зашевелился в кресле, недоуменно хмыкнул и подобрал с

пола пульт. Сундуков в панике перевел взгляд с экранного Флягина на живого —тот стоял в прежней независимой позе и с интересом изучал свои ногти. В динамиках слышался разочарованный женский смех.

Гущин опять заскрипел креслом и, не утерпев, спросил: — Слушай, Флягин, ты, наконец, снимаешь в фильме штаны? — В этом фильме? — зачем-то уточнил Флягин. — В этом — нет. Гущин повторно хмыкнул, подождал еще несколько секунд, а потом безнадежно махнул

пультом и выключил телевизор. Никто не шелохнулся —все продолжали, затаив дыхание, глазеть на черный экран. — Да-а… —длинно выдохнул наконец Гущин и сказал убежденно: — Такого похабного фильма я в жизни не видел!

Флягин смущенно хохотнул. Сундуков обернулся к нему и с упреком сказал: — Что ж ты… типаж! —Сам бы попробовал! —парировал Флягин. —Когда кругом огни, и этот плешивый в

ширинку с камерой лезет. Это хорошо, что я штаны не снял, а то еще смешнее вышло бы! Гущин с кряхтеньем вылез из кресла, смотал пленку и торжественно вручил ее Сундукову. — А ведь денег, ребята, я вам не дам! — ласково сказал он. Флягин уже откровенно захохотал. — А ведь пулемета я вам не дам! — в тон добавил он.

—Вот именно, —кивнул Гущин. —Кино ваше некоммерческое оказалось —его на детских утренниках крутить, как профилактику от СПИДа. Женщина, конечно… —он покрутил буйной головой. —Такая женщина, ребята, как мечта —раз в жизни… Может, дадите телефончик? А вот мужская часть меня не убедила. Решительно не убедила!

Сундуков слушал его и не понимал ни слова.

—Постой! —прервал он, растерянно потирая лоб. —Ты, что же… раздумал дать мне взаймы?

Гущин весело посмотрел на него.

—А с чего ты собирался отдавать долг? С каких прибылей? Ты просто возьмешь сейчас у меня тысячу долларов и бросишь их в сортир — так ведь надо понимать?

—Да, в общем-то, так… —упавшим голосом произнес Сундуков. —Только что же теперь делать?

—Как что? —поднял брови Гущин. —Я ж говорю —отметить надо! Обмыть кинематографический, так сказать, дебют! — Он подмигнул Флягину. — Сбегаешь?

Флягин почесал в затылке и пояснил:

—Раз уж ты точно денег не даешь, значит вниз спускаться опасно. Нас там, как минимум, отметелят, —и, подумав, уточнил: —Или даже убьют. У меня соседа за шестнадцать тысяч грохнули. В рублевом эквиваленте.

—Та-а-ак! —сказал Гущин и сел в кресло. Некоторое время поразмышляв, он спросил: -Где они вас ждут?

Сундуков на всякий случай выглянул в окно и сказал:

— На улице. Только что толку — выход-то со двора один.

Гущин хлопнул себя по коленям и объявил:

—Сделаем следующим образом! Я сейчас вывожу “жигуль” —вы прыгаете на заднее сиденье, ложитесь и контрабандой выезжаете со двора… Надеюсь, номер квартиры вы им не сообщили? Нет? Ну, уже хорошо. —Он поднялся, достал из ящика стола связку ключей и распорядился: —Смотрите в окно —как встану у подъезда, сразу спускайтесь. Только дверь не забудьте прихлопнуть!

Когда они остались вдвоем, Сундуков одарил друга уничтожающим взглядом.

—Ну, что?! Что ты таращишься?! —заорал Флягин. —Ну, не смог я! И ты бы не смог! Только извращенец может заниматься сексом, когда… И вообще это твоя идея!

— Моя идея! — фыркнул Сундуков.

—Ну не моя же! —задохнулся от ярости Флягин. —Мне бы никогда и в голову не пришло такое скотство!

— Да? А кто уверял, что человек — это свинья? - поинтересовался Сундуков. — Кто меня уговаривал?

— А что мне оставалось делать?! Если ты, идиот, наобещал всем денег?

Сундуков открыл рот, чтобы ответить, но понял, что, если попытается говорить, то издаст лишь жалкий всхлип. Он упал в кресло и, обхватив голову руками, глухо застонал. Флягин настороженно посмотрел на него, потом на цыпочках подошел к окошку и выглянул во двор.