Месть железного дворфа - [7]

Фелбаррские дворфы с сомнением переглянулись.

— Да неважно все это, — отмахнулся Атрогейт, — Два поколения дворфов пришло и ушло с тех пор, как я звал домом это место. Теперь всего лишь Атрогейт. Просто Атрогейт.

— Мы с тобой вдвоем еще поговорим, — сказал ему король Эмерус. Атрогейт кинул кислый взгляд через плечо на Дзирта, но тот лишь снова ободрительно его хлопнул.

— Атрогейт — герой Несма, — произнес Дзирт. Затем он отошел и встал рядом с Кэтти-бри, положив ладони ей на сильные плечи, — Как и эта девушка, моя жена.

— А ты прям большой любитель огненно—рыжих человеческих девиц, ух! — провозгласил Рваный Даин, отсалютовав женщине кружкой.

— Действительно, — подтвердил Дзирт, — Думаю, скоро объяснят. Вероятно, этим как раз займется четвертый из нашей компании, кто тоже сегодня здесь.

Отойдя от Кэтти-бри, он нагнулся над столом и кивнул рыжему дворфу, что сидел на другом конце ряда Боевых Топоров. Тот кивнул в ответ.

— Малыш Арр Арр? — удивился король Эмерус, — Так ты, оказывается, с ними, а не с Боевыми Топорами?

— С обоими, — ответил Бренор.

Эмерус фыркнул и покачал головой.

— У меня уже голова кругом от этой истории, — донеслась с адбарской стороны жалоба Оретео Шипа.

— Ой, да ты еще ничего и не слышал, — заверил его король Коннерад. Заверил их всех, поднял с пола мешок и бухнул его на стол перед собой. С благоговением открыл и извлек на свет весьма известный однорогий шлем.

— Видели уже такой? — спросил он Эмеруса.

— Похож на шлем Бренора, — отозвался король Фелбарра.

Коннерад кивнул. И внезапно отправил легендарный предмет скользить вдоль стола направо, мимо Дагнаббета и Бангало Тампа, прямо в руки ожидавшего это Малыша Арр Арра.

— Что? — одновременно вырвалось у короля Эмеруса и некоторых других.

Малыш Арр Арр повертел пойманный шлем в сильных руках, осмотрев со всех сторон. А затем, глядя Эмерусу прямо в глаза, нацепил древнюю корону Мифрил-Халла на голову.

— Узнаешь меня теперь? — хитро спросил Бренор, — После всего, через что мы вместе прошли?

На лице Эмеруса отразилось замешательство. В поисках ответа, он повернулся к Коннераду.

— Тот, кто сейчас перед тобой и кого ты знал как сына Реджинальда Круглого Щита и Увин… — начал Коннерад, но замолчал, чтобы вдохнуть поглубже. Он покачал головой, будто и сам с трудом верил в то, что говорил.

— Меня зовут Бренор! — не дал ему договорить молодой дворф в однорогом шлеме, — Бренор Боевой Топор, Восьмой и Десятый король Мифрил-Халла. Сын Бангора, и моего папу ты, друг Эмерус, вроде неплохо знал. Да, я — сын Бангора, ясно?

— Не позорь свою мать! — прорычал Рваный Даин, угрожающе вставая из—за стола. Бренор и глазом не моргнул.

— Но также и сын Реджинальда Круглого Щита, — продолжил он, — Я родился вновь у Увин, моей матери, и она замечательная женщина, не сомневайтесь.

— Чушь! — настаивал Рваный Даин.

— Кощунство! — добавил Оретео Шип.

— Чистая правда! — прикрикнул Бренор на них обоих, — Бренор — имя, что дал мне отец, Бангор!

— Вы же не можете в это верить? — спросил Эмерус Коннерада, и тут же повернулся к Дзирту, — Ты—то должен знать лучше всех прочих!

— Он… — Дзирт произнес слова медленно, обдуманно, — Бренор.

— А разве ты не знаком с ним, король Эмерус, — поинтересовалась женщина рядом с Дзиртом, — И разве ты не признал меня?

— Да как бы я это сделал… — спросил Эмерус. Почти спросил: окончание фразы застряло у него в горле, стоило ему внимательней присмотреться к рыжеволосой спутнице Дзирта.

— О, боги… — пробормотал он.

— Кэтти-бри? — выдавил Рваный Даин, забыв дышать.

— Именно, боги, — подтвердила женщина, — Миликки, в основном.

— Хотя и с благословения Морадина, Думатойна и Клангеддина, уж поверьте! — добавил Бренор, — Говорю вам, я сидел на их троне в Гонтлгриме. Думал, что буду пировать в их чертогах, но они рассудили иначе.

— И вот в час нужды мы здесь, — завершила Кэтти-бри.

Собравшиеся оживились, но король Эмерус прервал их, коротко бросив:

— Не может быть.

Затем он продолжил:

— Я познакомился с тобой здесь, давно еще! Я знаю тебя, Малыш Арр Арр! И когда я навещал твою мать, то смотрел, как ты учишься биться…

Король Цитадели Фелбарр внезапно прервался, вспомнив кое-что удивительное. Он взглянул на Парсона Глейва и Рваного Даина. Оба с улыбками закивали, тоже припоминая, как совсем молодой сын Реджинальда Круглого Щита играючи расправлялся с воинами куда старше и опытней.

— Все это не может оказаться враньем! — напирал Эмерус, — Ты рос на моих глазах!

Твой отец — друг мне и капитан моей стражи! Не можешь же ты его так опозорить!

— И не позорю, — заспорил Бренор, качая головой, — Я сделал то, что должно. Но не мог тебе рассказать, хотя, поверь, хотелось!

— Какое кощунство! — заорал Эмерус.

— Погоди, — перебил его Рваный Даин, и как раз вовремя: старому дворфу нужна была передышка, чтобы остыть. Рваный Даин кивком попросил у Эмеруса прощения и, когда тот велел продолжать, обратился к Бренору:

— Так ты говоришь, это Бренор бросился на великана в Раувинских горах? Король Бренор с готовностью отдал бы жизнь, чтобы товарищи могли спастись?

— Увидел великана — прибил великана, — как ни в чем не бывало пожал плечами Бренор, хотя болезненные воспоминания заставили его вздрогнуть, — Кстати, как там Мандарина Яркий Поплавок? — поинтересовался он, глядя на Эмеруса, — Она спасла меня, понимаешь. Она, да еще твой советник, славный Парсон Глейв.