Только некоторое время спустя, когда они оба насытились друг другом, Рафаэль заговорил.
— Ты переберешься в мою спальню сегодня же.
Лана замерла, прижавшись к нему. Перебраться в его спальню?
— У меня нет желания ходить и искать тебя в темноте. — Рафаэль коснулся ее щеки. — Давай будем честными друг с другом, Лана. То, что происходит между нами, быстро не исчезнет, и это нельзя не учитывать. Мы взрослые люди, действующие по обоюдному согласию. Так будем же и вести себя как таковые.
Ей было нечего возразить. В объятиях Рафаэля она испытала потрясающее наслаждение, которого так и не достигла во время замужества. Так просыпаться каждое утро было бы замечательно. В груди забрезжила слабая надежда. Может быть, так будет всегда? Лана жадно разглядывала его лицо, прежде чем заглянуть в серые глаза, ожидавшие ответа. Маленькая морщинка между его темными бровями показывала, что его терпение иссякает.
— Если ты уверен, — тихо ответила она.
— Если бы не был уверен, я бы не предложил.
— Тогда да. Я перенесу сюда свои вещи сегодня.
Рафаэль медленно растянул губы в улыбке.
— Прекрасно. — Он хотел сказать что-то еще, но его перебил телефонный звонок в прихожей. Рафаэль быстро поцеловал Лану в губы и отправился во всей своей великолепной наготе к телефону.
Лана растянулась на простынях, но тут же села, когда Рафаэль вошел в комнату с бледным и искаженным лицом.
— Что случилось? Мария? — спросила она.
— Ей хуже. Доктора решили больше не откладывать. Они будут стимулировать роды сегодня утром. Я отправлюсь в больницу как можно скорее.
— Я поеду с тобой. — Лана выскочила из кровати и стала искать одежду.
— Нет! — возразил он.
Лана прекратила поиски и подошла к нему. Слегка провела рукой по его щеке, чтобы он не отвел от нее взгляда.
— Рафаэль, сегодня тебе нужен кто-нибудь рядом. Что бы ни случилось, я буду с тобой.
Рафаэль заглянул ей в глаза и в них, к своему удивлению, нашел успокоение. Как ни досадно было ему признать это, но она нужна ему. Он вынужден был согласиться, что она окажет крепкую, молчаливую поддержку, которая вдруг стала так необходима ему. Рафаэль постарался точно определить, в какой момент перестал видеть в ней врага и начал видеть нечто большее, чем объект отмщения, но определить не смог.
Он повернулся и поцеловал ее ладонь.
— Спасибо. Будь готова через десять минут.
Малышка Белла была борцом, как и ее мать, которая продолжала цепляться за жизнь с упорством, поражавшим даже докторов. Поддерживавшие ее жизнь аппараты отключили на следующий день после рождения ребенка, и Рафаэль все время, когда не спал, проводил у постели сестры. Прошло четыре дня после рождения Беллы, а Мария все еще дышала. Сканирование показало, что надежда на выздоровление была тщетной, мозговая деятельность Марии на нуле, но что-то продолжало поддерживать ей жизнь, и сколько бы это ни продлилось, он будет рядом с нею.
Рафаэль практически жил в палате, а Лана металась между больницей и домом. Каждый день она привозила ему свежую одежду и молча забирала грязную. Он не позволял ей находиться в палате Марии и видел, что она воспринимает это как своего рода недоверие. Тем не менее он знал, что Лана каждый день приходит к ребенку в отделение интенсивной терапии для новорожденных.
Ее предупредили, что малышку пока не следует держать на руках, это может повредить ее хрупкому тельцу, потому что по сроку она должна еще находиться в утробе матери. Но Лана все равно приходила и просто наблюдала часами за крошечной девочкой. Она не произносила ни слова, также молча уходила, а на следующий день приходила вновь.
Она выглядела разбитой. Рафаэль знал, что выглядит не лучше. Сегодня он предложит ей, чтобы она побыла несколько дней дома. Скажет прямо сейчас. Не нужно, чтобы она изнуряла себя. Он сможет навещать обеих, и Беллу, и Марию. Рафаэль наклонился и поцеловал щеку сестры.
— Счастливо, Мария, — прошептал он ей на ухо и, произнося эти слова, затаил дыхание. Он очень боялся оставлять ее, боялся внезапного ухудшения, но ему надо было идти к Лане, чтобы вразумить ее побыть дома, пока она хорошенько не отдохнет.
Гудение аппаратов, расставленных среди хныкающих крошечных, преждевременно родившихся младенцев в отделении интенсивной терапии, всегда угнетающе действовало на него. Он оглядел палату и кивнул дежурным сестрам. Ланы нигде не было видно, но его взгляд приковало движение в холле.
Рафаэль смотрел, как она идет в отделение, не замечая ничего вокруг. Каждое ее движение говорило об огромной усталости, каждый сделанный ею шаг показывал, какую ношу она взвалила на себя.
У него невольно возникло желание защитить ее. Ей надо поехать домой и отдохнуть. Рафаэль сделал шаг вперед и тут же заметил, что она увидела его. В ее глазах появился свет, озаривший ее уставшее лицо. Его сердце забилось быстрее, когда он понял, как воздействует на нее.
Она подошла к нему, и его сердце переполнилось чем-то, чему он не хотел давать определения. Не сейчас, учитывая создавшуюся горькую ситуацию.
— Я хочу, чтобы ты поехала домой и отдохнула, — промолвил он, когда она подошла ближе.
— Рафаэль, я делаю это каждый вечер.
