Месть Ночного Никто - [26]

– По-моему, Най заболел, он еле на ногах стоит, как он будет драться?! – толкнула я Машку.

– А? Кто болен? Что не стоит? – дернулась она. Но тут ударил гонг – и бой начался. Жадно глотающая чужой успех публика заулюлюкала – она признала Ная своим фаворитом и теперь жаждала новых адреналиновых фонтанов.

От первой атаки соперника Чемпион ловко увернулся, затем сотворил что-то затейливое локтями и снова под рев публики будто играючи задел противника ногой. Тот пошатнулся. Но не упал, а застыл в оцепенении. Казалось, одно движение – и бой будет закончен. Я выдохнула – может, мне лишь показалось, что вначале Чемпиону было так плохо? Как вдруг именно Най резко качнулся куда-то вбок, на секунду у него закатились глаза. Ошалевший то ли от нокдауна, то ли от такой удачи противник помедлил – он не верил своему счастью. А потом бросился вперед и выкинул ногу, пытаясь ударить Ная в голову. И хотя я сидела в двух шагах, все равно не могла бы сказать, от удара ли упал Най или свалился в обморок еще до того, как на него обрушился звериная мощь Пхая. Все промелькнуло слишком быстро. Судья подскочил к боксеру и принялся считать. Публика разочарованно свистела. Но делала это как-то растерянно, без задора. Никто не понял, что произошло. Най так и не смог подняться. На ринг вышли санитары с носилками и Чемпиона понесли к раздевалке.

– Нечисто играют! – неожиданно зло сказал Виталий. – Этот Най упал раньше, чем получил удар!

– С ним что-то случилось! Я видела – он был не в себе еще до второго раунда! – подхватила я.

Лана сидела молча с застывшим лицом. Она не вскочила, не вскрикнула – будто закаменела. Я прикинула – не любовь ли у нее с Чемпионом?

И тут Машка недовольно прошипела мне в ухо: «Интересно, как мы теперь найдем Тао? Судя по всему, этот Най теперь не скоро сможет нас друг другу представить. Как бы сам не преставился…»

Я подумала, что хваленый цинизм врачей – ничто по сравнению с цинизмом прожженных пиарщиков. Как вдруг…

– Где моя сумка? – вскричала я, потянувшись к перекинутому через спинку стула ремешку. Сумки не было. Я так увлеклась схваткой, что забыла обо всем. А еще говорят, в Таиланде не воруют!

– Что случилось? – повернулся ко мне Виталий.

– У меня сумку стащили!

– Кто стащил? – живо вскинулась Машка.

– Откуда же я знаю?

– Подождите, не паникуйте! Может, ты сама ее где-то забыла? Вспомни, когда ты ее в последний раз видела? – Виталий цепко оглядывался по сторонам.

Я сидела в остолбенении, вспоминая, сколько денег было в кошельке, и радуясь, что паспорт и банковские карточки остались в сейфе номера.

– Сейчас я точно вызову полицию! – угрожающе сказала Машка, как будто все это время кто-то упорно не давал ей броситься в объятия местных стражей порядка.

– Это не она? – вдруг спросил Виталий, метнувшись к дальнему столику, посетители которого уже ушли. На полу сиротливой голубкой белела моя сумка. Я бросилась к ней как к родной.

– Как она там оказалась? – строго спросила Машка Виталия. Тот даже рассмеялся:

– Маша, чес слово, не виноватый я! Я тут был, у вас на глазах! Ты посмотри (это уже мне) – что-нибудь украли?

Я лихорадочно шарила по шелковой подкладке. Главная ценность – кошелек – был на месте. Я еще раз перетрясла содержимое – мне казалось, что я не нахожу там чего-то привычного. Но вспомнить так и не смогла.

– Все на месте! – отрапортовала я.

– Может, кто-то из зрителей случайно ее зацепил, она и отлетела? – прикинул Виталий. – Или просто не успели вытащить кошелек.

– Я пойду, узнаю, что с Наем, – бесцветным голосом сказала Лана.

– Но мы еще увидимся? Мы не доспорили, что значит движение?.. – Виталий пытался остановить тайку, но она уже вспорхнула со стула, как птичка с жердочки, и ее хрупкую лилейную красоту унесло дуновением ветра.

– Если что узнаю, я позвоню! – пропела она нам, скрываясь в раздевалке.

– Что она должна для вас узнать? – сделал стойку Виталий.

– Когда принимает местная махатма массажа, – нашлась Машка. А меня вдруг заколотил легкий озноб. Я вспомнила, что пропало у меня из сумочки. Ключи. Ключи от дома в Москве.

Кому здесь в Таиланде они могли понадобиться?

…До отеля мы доехали молча. Машка всего лишь раз пять сказала в пространство: «Нет, ну какие сволочи!», но поскольку ни я, ни Виталий благоразумно решили не уточнять, о ком, собственно, речь, то разговор так и не завязался.

На рецепции Виталик без энтузиазма спросил: «Ну что, по рюмочке?», но, увидев наше угрюмое качанье головами, растворился в ночи со словами: «Что-то вы, девочки, сегодня скучные!»

– За день нахохотались! – мрачно сказала Машка, и мы с ней не сговариваясь упали на кресла у стойки бара.

– Ну если нам здесь еще и не нальют! – с угрозой прошипела Машка, оглядывая бесхозные ряды бутылок и пустое место регистраторши. Но я так и не узнала, какие бедствия грозили несчастному отелю. Дверь приоткрылась, и в нее просунула голову блондинка с вытаращенными голубыми глазами: глаза повращались, как прожекторы, осматривая комнату, споткнулись о нас, голова исчезла, и через секунду вместо нее появилась целая девушка. Вернее, целых две девушки. Они были в купальниках – ну что, экстравагантненько. Для полдвенадцатого-то ночи.