Месть негодяя - [16]
…К концу второй недели накопилась усталость. Как будто земля стала вращаться медленнее, сутки стали длиннее, возросла гравитация. Ночи уже не хватает, чтобы выспаться и восстановить силы. И не проходит горло. Из-за боли в горле утренние сцены даются со слезами на глазах. К полудню боль стихает. Или я к ней привыкаю. К боли всегда привыкаешь, ну, почти…
Из-за болезни и усталости я стал раздражительным и критичным. Например, мы получили график на август и у Яны там с десяток свободных дней. Теперь вместо того, чтобы лишний раз пройти сцену или хотя бы помолчать, когда репетируют партнеры, Яна снова и снова названивает своему Вале, дает задания, задает 1000000 дурацких вопросов! За 0,000001 % их я бы на месте Вали давно сбежал, спрятался, сменил телефон, а если бы потребовалось, то сменил имя и фамилию, и сделал пластику лица, лишь бы Яна не нашла и не спросила еще что-нибудь!.. Когда Яна вешает трубку, она не умолкает, наоборот! Как будто мы не присутствовали при ее разговоре, или как будто Глазков и я — это тоже Валя, или как будто она отрабатывает на нас будущие конфликты с ним… Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не взорваться, не попросить заткнуться, не послать в Москву, к реальному Вале, а ведь я должен поберечь силы для трудных сцен! Когда у Паши много текста, он задумчив и глубок, но когда у него в сцене пара реплик, я готов убить и его, а вместе с ним и всех этих клоунов, от которых у Паши все эти бесконечные байки и анекдоты…
…Филипп и Наталья ждут Родиона в привокзальном кафе. Родион прибегает из камеры хранения с большой спортивной сумкой, полной долларов и рублей, украденных у бандитов. Если поймают — верная смерть. Каково девушке, попавшей в такую переделку? Уж, наверняка она думает не о том, где нарастить ногти и стоит ли покупать клубную карту в элитный фитнес-клуб…
— Яна, вы где? — сердится Бонч. — Вы где угодно, только не с нами. Что случилось? Вернитесь!
Еще эти чертовы сосиски! По сцене Родион обязательно должен их активно поглощать. Филипп потрясен, ему кусок поперек горла. Родион парень живучий, уплетает за обе щеки. И, кстати, Наталья, по сценарию, тоже должна. Где-то после десятой серии Родион ей говорит:
— А помнишь, как мы убегали из Москвы после леса? Мы с тобой смеялись и ели сосиски, несмотря на то, что в лесу оставили четыре трупа. А Филипп не мог есть…
Наверное, Яна до этих серий сценарий не дочитала, если не ест, а стоит рядом, как инопланетянка… (Потом мы с Володей за глаза так и будем ее называть.) И больше похожа на Филиппа, чем на Родиона, хотя должно быть наоборот. Почему должно? Да потому, что ей, как и мне, надо сделать все, чтобы у зрителя потом не возникло вопросов: «Почему Наталья выбрала Родиона, а не Филиппа. Что Родион нашел в Наталье? Почему считает ее лучшим, что было в жизни?»
— Я такое количество трупов за всю жизнь не видел, — ворчит Филипп, с отвращением наблюдая, как я поглощаю еду.
— Да, ладно тебе, Филя, это не трупы, это сосиски! — шучу. Про трупы и сосиски родилось на площадке, во время съемок общего плана. В сценарии было только: «Да ладно тебе, Филя!»
Родион в кураже. Азартно говорит, азартно жует, азартно действует! Чтобы потом эту сцену смонтировать, в каждом дубле надо кусать сосиску и макать в кетчуп точно на одних и тех же репликах. Мозг от этого просто кипит! А я еще и не перевариваю сосиски, в прямом и переносном смысле.
В этой сцене у Паши текста почти нет, он расслаблен, между дублями балагурит, рассказывает анекдоты. Я этого не понимаю — мне нужно постоянно быть там, внутри, в тексте, в ситуации, мне нужно быть максимально сосредоточенным на сцене, ничего не забыть! Мне кажется, произнося свои реплики, Паша пережимает. Хочется сделать ему замечание: «Ты же не в театре, друг! В жизни ты так не разговариваешь. Зачем ты делаешь такой голос — как будто Сильвестра Сталлоне озвучиваешь в фильме „Рэмбо. Первая кровь“»?
В добавок ко всему пошел дождь. Съемку остановили. Я прилег в вагончике, открыл «Подвиг» Набокова, пытаюсь читать. Но то и дело отвлекаюсь, слушаю, как капли колошматят по крыше. Не заметил, как задремал. Проснулся от холода. Майка после кадра, не доснятого из-за дождя, все еще сырая. Бегу в костюмерный вагончик за сухой майкой и теплой курткой. Снова пытаюсь дремать. Не получается. Раздраженно думаю: «Ну, почему это все требует какого-то ежедневного и даже ежечасного подвига?!»
После смены всей группой выдвигаемся в ресторан.
…Гигантский, из красного дерева, антикварный буфет, а рядом купленные в ИКЕЕ галогеновые светильники на длинных гнущихся ножках из матового белого металла. Повсюду любопытные артефакты — выкрашенный в серебро настольный бюст Ленина, деревянные грабли, набор вымпелов ДОСААФ за победы в мотокроссах, доисторическая печатная машинка Ундервуд, граммофон, пионерский горн, африканский деревянный бумеранг, пенсионного вида одноглазый плюшевый мишка, широкой морщинистой улыбкой похожий на актера Бельмондо, круглый механический будильник конца шестидесятых, как ни странно, все еще тикающий… В простенках между окнами в черных современных рамочках несколько черно-белых фотографий полуобнаженных недое***х девиц… Что-то подобное творилось в мозгах доброй половины россиян во времена, о которых в нашем сценарии идет речь.
Программа «Теория заговора» на Первом канале за годы своего существования накопила огромный опыт противодействия маркетинговым ловушкам. Здесь собран концентрат полезных советов и важных инструкций, следуя которым, вы: перестанете быть марионеткой корпораций, научитесь получать только качественные услуги и приобретать хорошие товары, начнете питаться действительно здоровой пищей!
Программа «Теория заговора» на Первом канале за годы своего существования накопила огромный опыт противодействия ловушкам, в которые нас заманивают производители. В этой книге собран концентрат полезных советов и важных инструкций, следуя которым вы перестанете быть марионеткой корпораций, научитесь приобретать только качественные товары по выгодной для вас цене и питаться действительно здоровой пищей! Эта книга будет полезна всем. Секрет противодействия маркетинговым уловкам производителей очень простой: возьмите эту книгу и отправляйтесь за покупками — рекомендации программы «Теории заговора» помогут вам не ошибиться в выборе. Вы узнаете, как: — распознать отраву на полке — сократить продуктовые расходы на 30% — защитить себя от зомбирования маркетологами.
«Мои спутники зависли в рыбном ресторанчике, под навесом из сухих пальмовых листьев.Ресторан примостился на сваях, впаянных в морское дно.Берег брезжил вблизи.Под ногами мурлыкало море.И мы улыбались, прислушиваясь, как оно дышит во сне…».
Программа «Теория заговора» за годы своего существования накопила огромный опыт противодействия маркетинговым ловушкам. Здесь собран концентрат полезных советов и важных инструкций, следуя которым вы: • перестанете быть марионеткой корпораций; • научитесь получать только качественные услуги и приобретать хорошие товары; • начнете питаться действительно здоровой пищей.
Сборник коротких рассказов о жизни людей. Место действия всех историй — Израиль, время — период начала второй интифады нулевых, Второй Ливанской войны 2006 года и до наших дней. Это сборник грустных и смешных историй о людях, религиозных и светских, евреях и не очень, о животных и бережном отношении к жизни вне зависимости от её происхождения, рассказы о достоинстве и любви. Вам понравится погрузиться в будни израильской жизни, описанной в художественной форме, узнать, что люди в любой стране, даже такой неоднозначной, как Израиль, всегда имеют возможность выбора — любви или предательства, морали или безнравственности, и выбор этот не зависит ни от цвета кожи, ни от национальности, ни от положения в обществе.
В сборник вошли две повести и рассказы. Приключения, детективы, фантастика, сказки — всё это стало для автора не просто жанрами литературы. У него такая судьба, такая жизнь, в которой трудно отделить правду от выдумки. Детство, проведённое в военных городках, «чемоданная жизнь» с её постоянными переездами с тёплой Украины на Чукотку, в Сибирь и снова армия, студенчество с летними экспедициями в тайгу, хождения по монастырям и удовольствие от занятия единоборствами, аспирантура и журналистика — сформировали его характер и стали источниками для его произведений.
УДК 821.161.1-1 ББК 84(2 Рос=Рус)6-44 М23 В оформлении обложки использована картина Давида Штейнберга Манович, Лера Первый и другие рассказы. — М., Русский Гулливер; Центр Современной Литературы, 2015. — 148 с. ISBN 978-5-91627-154-6 Проза Леры Манович как хороший утренний кофе. Она погружает в задумчивую бодрость и делает тебя соучастником тончайших переживаний героев, переданных немногими точными словами, я бы даже сказал — точными обиняками. Искусство нынче редкое, в котором чувствуются отголоски когда-то хорошо усвоенного Хэмингуэя, а то и Чехова.
У околофутбольного мира свои законы. Посрамить оппонентов на стадионе и вне его пределов, отстоять честь клубных цветов в честной рукопашной схватке — для каждой группировки вожделенные ступени на пути к фанатскому Олимпу. «Анархо» уже успело высоко взобраться по репутационной лестнице. Однако трагические события заставляют лидеров «фирмы» отвлечься от околофутбольных баталий и выйти с открытым забралом во внешний мир, где царит иной закон уличной войны, а те, кто должен блюсти правила честной игры, становятся самыми опасными оппонентами. P.S.
В тот день, когда в обычной старшей школе появилась Старгерл, жизнь шестнадцатилетнего Лео изменилась навсегда. Он уже не мог не думать об этой удивительной девушке. Она носила причудливые наряды, играла на гавайской гитаре, смеялась, когда никто не шутил, танцевала без музыки и повсюду таскала с собой ручную крысу. Старгерл считали странной, ею восхищались, ее ненавидели. Но, неожиданно ворвавшись в жизнь Лео, она так же внезапно исчезла. Сможет ли Лео когда-нибудь встретить ее и узнать, почему она пропала? Возможно, лучше услышать об этой истории от самой Старгерл?
Судьбы персонажей романа «Призрак Шекспира» отражают не такую уж давнюю, почти вчерашнюю нашу историю. Главные герои — люди так называемых свободных профессий. Это режиссеры, актеры, государственные служащие высшего ранга, военные. В этом театральном, немного маскарадном мире, провинциальном и столичном, бурлят неподдельные страсти, без которых жизнь не так интересна.