Месть кровожадного бога - [19]

Джейн с удивлением смотрела на русских. Чего же они медлят? Странно. Очень странно.

Но тут всё внимание собравшихся переключилось на Тима Овертона и двух матросов. Биолог одел перчатки и поднял орех, удивляясь его увесистости. Он готов был переложить его на пленку, но тут вдруг вскрикнул и отдернул руки.

— Что там опять? — проворчал капитан. — Тим, вы наконец уберете это с палубы?

— Смотрите! — воскликнул один из матросов, тоже заметивший неладное.

Шов, разделявший орех по горизонтали на две равные части слегка разошелся и через узкую щелку наружу полезло нечто непонятное. По виду цветочная пыльца, но изумрудно-золотистого цвета и шевелящаяся. Да, она шевелилась! Медленно ползла вдоль шва и по поверхности «ореха».

— Что это, черт возьми, — пробормотал боцман. — Чертовщина какая-то.

— Пока не знаю, но что-то явно живое, — голос биолога дрожал от едва сдерживаемого восторга и возбуждения. Он выудил из кармана пробирку и стеклянную ложечку. Аккуратно собрал пыльцу со шва и поместил в склянку. Оказавшись внутри, пыльца задвигалась быстрее. Создавалось такое впечатление, что эти загадочные организмы выходят из спячки. Их активность усиливалась с каждой минутой. Тим Овертон, наконец, положил «орех» на пленку и кивнул матросам:

— Давайте, тащите.

Молодые парни с опаской взялись за два конца пленки и понесли находку в лабораторию. Но не прошли они и трех шагов по палубе, как воздух вдруг разорвал оглушительный, пронзительный треск.

ГЛАВА 4

Со стороны левого борта в направлении яхты несся средних размеров катер. На носу его был установлен пулемет, из которого и велся огонь. Откуда и когда появился катер никто не заметил. Скорее всего, напавшие укрывали его в одной из многочисленных бухточек, которыми изобиловало побережье соседнего острова. Катер мчался на огромной скорости, на палубе его толпились чернокожие и смуглокожие люди, вооруженные до зубов. Многие в военном камуфляже и беретах.

— Сомалийцы! — заорал боцман.

Нападение случилось так неожиданно, что никто ничего не успел предпринять. Помощник капитана Фрэнк Лэсли, находившийся в тот момент в ходовой рубке попытался было развернуть судно, но пиратский катер приблизился столь быстро, и оттуда открыли такой яростный огонь, что Фрэнк и все, кто был на палубе вынуждены были лечь ничком. Пули жужжали и зло били в металлический корпус и стены надстройки, со звоном лопались стекла. О том, чтобы спастись бегством нечего было и думать. К тому же яхта стояла на якоре, что только усугубляло положение и сводило к нулю все шансы бежать. Со стороны пиратского судна послышался голос, усиленный громкоговорителем.

— Эй, на яхте, не сопротивляться! Не нужно напрасного кровопролития!

Пират говорил на английском довольно сносно и все его поняли. Вот, катер приблизился вплотную. Сомалийцы — два десятка человек собрались у борта. Вверх взметнулись веревки с металлическими крюками-кошками. Они зацепились за леера ограждения и напавшие проворно полезли на палубу «Норты». Одежда и экипировка бандитов представляла собою какую-то дикую, невообразимую смесь: камуфляжи, майки, бриджи, полуспортивные костюмы, береты, банданы, широкополые соломенные шляпы. Вооружение было столь же разнообразным. У половины АК-47 или чуть более новые модели «калашниковых», а также американские и французские штурмовые винтовки, пистолеты самых разных моделей, охотничьи ружья, ножи с лезвиями разной длины и ширины. У двоих бандитов были ручные пулеметы и ещё у двоих за спинами РПГ российского производства.

Дико вопя и потрясая оружием, сомалийцы заполонили палубу, начали тыкать стволами в спины перепуганных членов команды. Несколько напавших бросились осматривать надстройку, каюты, трюм, машинное отделение и другие помещения судна. Двое ворвались в ходовую рубку и приволокли оттуда Фрэнка Лэсли и радиста Джона Стэнфорда. Их заставили лечь лицом вниз и как всех остальных скрестить на затылке руки. В это же время, двое сомалийцев с пулеметами ринулись к левому борту и открыли огонь по стремительно удирающему катамарану, который при первом же появлении пиратов развернулся и на полной скорости помчался к оконечности мыса, чтобы скрыться за ним. Стрельба продолжалась с пару минуту, потом резко прекратилась.

— Володька, — прошептал Олег. Он был бледен, правая рука слегка дрожала. — Господи…

— Мне кажется, он ушёл, — прошептал Стас. — Гул мотора удаляется. Да… точно… удаляется.

Андрей, сидевший на корточках, рискнул чуть приподняться, чтобы посмотреть так ли это и все ли в порядке с их другом. Но над самым его ухом раздался резкий окрик и ствол «Калашникова» больно ткнулся в спину. Пират, вероятно орал на каком-то из сомалийских наречий. Андрей не понял ни слова, но сам тон и угрожающие интонации не нуждались в переводе.

Последним на палубу захваченной яхты поднялся высокий худощавый человек с очень смуглой кожей, но по виду более европейской, нежели африканской внешности. На нём была военная форма без знаков различия, на бритой наголо голове берет с кокардой, обозначающей принадлежность к танковым войскам Сомали. В одной руке он держал пистолет, в другой угрожающего вида мачете. Взгляд его темно-карих глаз был одновременно колюч и тяжел. Людей, лежащих или сидящих на палубе, он словно бы ещё больше придавливал.