Месть «Красной вдовы» - [47]

— Вы мне их уже даете! Продолжайте!

— Вы ищете убийцу Ральфа Бендера. Почему бы не посмотреть на проблему, опираясь на литературу?

— Что? — воскликнул Г.М. — Профессор, что с вами случилось? Может, вы просто слишком много выпили?! Что вы хотите этим сказать?

— Вот что. Вы предполагаете, что Гийо, глядя через отверстие в ставнях, по существу присутствовал при смерти Бендера. Он, по-вашему, не видел убийцы, но понял, каким образом был отравлен Бендер, и, заметив что-то, мог открыть личность убийцы. Пусть будет так! Возьмите какой-нибудь справочник и прочитайте основные правила составления хорошего описания. «Когда вы входите в комнату, в первую очередь вы замечаете то, что вам сразу бросается в глаза: цвета, обстановку, массу предметов, освещение и т. д…» Что же видел Гийо Бриксам, глядя через отверстие в ставнях? Что он мог заметить такого, чего не заметили мы? Его поле зрения было ограничено, но яд, вероятно, поразил Бендера именно в этом небольшом пространстве.

Г.М. задумчиво посмотрел на него.

— Неплохо, — одобрил он. — Видите ли, я не подходил к окну снаружи, но я подходил к нему изнутри, так что… Вот человек, который нам нужен, — сказал Г.М., показав через окно на Местерса, поднимавшегося по ступенькам клуба. — Он был там и сможет нам помочь.

Инспектор сразу понял, в чем дело.

— Значит, вас интересует какое-то движение, сделанное Бендером, на основании которого Гийо мог заключить, какое средство употреблено для совершения преступления, и благодаря этому определить, кто убийца.

— Да, — сказал Терлен, — но прежде всего выясним, что он мог видеть: вы находитесь снаружи, приникнув глазами к отверстию в ставнях. Что вы видите?

Местерс размышлял.

— Мало, только узкую полоску, тянущуюся до самой двери. Нельзя видеть ни кровати на левой стороне, ни камни и туалет — на правой. Кроме двери видна лишь часть ковра и… подождите: когда вы привели Бендера в комнату, что он сделал?

— Он выдвинул один из стульев, что стояли вокруг стола, и сел, — ответил Г.М., — стул, принадлежавший «Господину из Парижа», находился в конце стола — если только круглый стол вообще может иметь конец, — и с правой стороны он мог быть виден из окна. Когда мы вошли в комнату после его смерти, стул был на прежнем месте, но повернут от стола и немного от него отодвинут…

— Так и есть, — подтвердил Местерс, — через ставни мог быть виден только этот стул и небольшая часть стола. Значит, дверь, ковер, стул и краешек стола — больше ничего.

— Следовательно, он был убит в этом узком пространстве, — сказал Терлен. — По положению стула можно предположить, что он сидел за столом, в профиль к окну, но это нам ничего не дает. Вы ведь все проверили, не так ли? Вы не обнаружили ничего необычного в этих вещах: в столе, стуле, ковре, дверях и ставнях окна?

— Нет, — ответил Местерс, — но важно узнать, какой из этих предметов мог заставить Гийо заподозрить чье-то преступление, когда никто, кроме него самого, никогда раньше не входил в эту комнату. Кроме того, движение, сделанное Бендером, должно было быть необычным, если оно навело Гийо на чей-то след. Я хочу сказать, что просто сидеть за столом и смотреть вокруг себя — было бы недостаточным. Вероятно, Гийо увидел какое-то движение: удар кулаком по челюсти, или удар каблуком, или…

Тут в клубе «Диоген» произошла неслыханная вещь, заставившая даже прибежать портье.

— Мозоли! — воскликнул Г.М. возбужденным голосом. — Вот разгадка! Кровь в умывальнике, друзья, как же я был глуп! Как ограничен! Нет, Местерс, я вам ничего не скажу. Вы вчера задели меня своей историей о мозолях, и я во что бы то ни стало хочу отплатить вам тем же!

Местерс спокойно ответил:

— Я не знаю, что пришло вам на ум, сэр, но важно лишь то, что у вас в голове что-то блеснуло. Я сумею обуздать свое любопытство. Позвольте мне только вам напомнить, что сейчас половина четвертого, а мы обещали до четырех часов быть на Керзон-стрит.

— Вы правы, но я должен сначала позвонить по телефону. Не спрашивайте меня о причине. Как называется отель, в котором жил Бендер?

— «Блюм-Берри», это на Монгери-стрит. Спросите мисс Андерсон.

Когда Г.М. вышел, потирая руки, Местерс обратился к Терлену:

— Старый добряк начинает поднимать голову, и я рад этому: так же измучен он был только одним происшествием в отеле «Ройал-Скарлет». Если он добьется успеха, к нему вернется вера в себя.

— Что это он надумал?

— Не имею представления! Но вы были совершенно правы, утверждая, что все предметы, находившиеся в комнате, были безвредны. Я не хотел признаваться при сэре Генри, но мне приходили в голову самые необыкновенные идеи! Мы исследовали даже ковер, ища в нем яд или отравленную иглу, но без результата. Я размышлял и о кусочке пергамента, об игле или о листике из записной книжки Бендера, которая не найдена нами. Мне приходила на ум даже история, в которой жертва умирает, облизнув палец, листавший страницы отравленной книжки, Но это предположение было отброшено, поскольку кураре не ядовит, если его принять таким образом. Я столько наслышался о разных трюках, расследуя всякого рода убийства, что больше не решаюсь притронуться ни к чему в этом проклятом доме, не надев предварительно толстые перчатки.