Месть Исард - [10]

— Если бы нужна была моя смерть, удавка бы затянулась. Свет убьет меня или нет?

Ответила ему тишина.

Креннель перевел взгляд на свою руку и щелкнул выключателем. Активировались встроенные в стены длинные световые панели, потолок отразил свет на пол Комната, декорированная в коричневых и бурых тонах, заполнилась теплым сиянием. Креннель выпрямился во весь рост и медленно развернулся к своему гостю. Принц-адмирал умел производить впечатление, а учитывая обстоятельства, сейчас впечатление было необычайно важным.

Вот тут посетитель его превзошел.

Вернее, посетительница. Креннель не видел ее несколько стандартных лет, если не считать пары-тройки ночных кошмаров. Немного ниже его ростом, распущенные черные волосы — лишь две белые пряди обрамляют лицо, которое удостоилось бы похвалы на многих планетах. Высокий лоб, четко очерченный подбородок, высокие скулы, прямой нос, только две детали портили впечатление от портрета.

Во-первых, глаза. Левый горел алым, словно раскаленная лава, как будто радужка налилась кровью после радиоактивного ожога. Бледная голубизна второго глаза казалась холоднее замороженного метана, и одного взгляда гостьи хватило, чтобы у Креннеля побежали по спине мурашки. Женщина излучала могущество. Креннель находил ее соблазнительной и одновременно сознавал, что она сожрет его с потрохами, если придумает способ.

Второй изъян в ее редкостной красоте — сеточка шрамов, разбегающихся от небольшой отметины на правом виске. Креннель пристально изучал лицо женщины, обнаружил легкую асимметрию и предположил, что это результат серьезной травмы, потребовавшей хирургического вмешательства. Поговаривали, что Разбойный эскадрон похвалялся, будто бы они прикончили Снежную королеву на Тайферре. Выходит, соврали.

Креннель неторопливо снял проволочную петлю с шеи и швырнул на пол.

— Ты уверена в том, что творишь, Исард? Женщина холодно улыбалась.

— Я могла бы убить тебя здесь, в кабинете. Твои люди пришли бы утром и нашли в твоем кресле меня. Уясни, я могу забрать твою жизнь, не успеешь даже моргнуть, но пока у меня нет такого намерения.

Ее речь звучала ровно и холодно; Креннель хорошенько обдумал сказанное, перед тем как ответить. Он расчленял фразы в поисках истины, не желая признавать, что сто гостья говорит правду. Он погибнет в ту же секунду, когда позволит себе хотя бы вообразить, будто у Исард нет тайных планов. И все же обман не обнаруживался. Пока что. — Значит, тебе что-то понадобилось.

— Все то же, что и всегда. Сохранение Империи моего господина.

Креннель счел возможным рассмеяться и уселся на краешек широкого стола.

— Ранение лишило тебя парочки болезненных воспоминаний. О потере Центра и гибели Императора.

Черты женщины заострились.

— Я отлично все помню! И ношу эту боль в моем сердце.

А оно у тебя есть?! Креннель не изменился в лице.

— Тогда тебе должно быть известно, что недавно погибла и надежда на возрождение.

— Ты о Трауне? Креннель выгнул дугой бровь.

— А ты?

Женщина прижала ладони одна к другой — палец к пальцу.

— Траун был великолепен, этого у него не отнимешь. Но ему недоставало правильной точки зрения. Дай ему задание, он его выполнит безупречно. Сомневаюсь, что кто-нибудь лучше него сумел бы утихомирить дикарей. Он потрясающе действовал против Новой Республики. Но ему никогда не приходило в голову, что порой огневая мощь вселяет больший ужас в сердца. А ужас сам по себе оружие дальнего радиуса действия.

Металлическая ладонь принц-адмирала стиснула край столешницы.

— Я и раньше указывал на этот его недостаток.

— Что еще взять с экзота? — краешки губ Йсанне Исард лениво поползли вверх. — Они жаждут сравняться с людьми, не догадываясь, что мы высшая раса. Они не прикасаются к рычагам власти, которое им дает высокое положение, а следовательно, не могут вызвать в нас уважения, которое мы оказываем равным себе. Они рядятся в дорогие одежды, прикрываются благородством, подражают нам во всем и не видят, что если не рискнут совершать поступки, ведущие к власти, то и не приобретут ее.

У Креннеля застучало в висках. Сердце колотилось быстрее от слов, произносимых сиплым негромким голосом, почти шепотом. Исард высказывала мысли, которые лелеял принц-адмирал с тех самых пор, как мальчиком помогал отцу сжигать жилища не-людей, чтобы агрокомбинат мог превратить их земли в свои угодья. Интонация этой необыкновенной женщины, убеждение, уверенность — все находило отклик. Исард знала, о чем он думает, знала, что может раскрыть перед ним свою душу и не стать объектом насмешек.

Креннель заставил себя дышать.

— Значит, ты согласна, что Республика Мон Мотмы — оскорбление всего человечества.

— «Оскорбление»? Как вы добры, принц-адмирал! — Исард встала и принялась расхаживать по дуге, ни разу не приблизившись к собеседнику ближе чем на три метра. — Она мерзость. Не так давно ботаны были весьма недружелюбно настроены против мон каламари, а ведь оба народа — уважаемые члены Новой Республики. Они до сих пор вооружаются в надежде когда-нибудь — на следующей неделе, в будущем году, в грядущем десятилетии — создать собственные империи и припомнить давние обиды и ссоры.