Месть фортуны. Дочь пахана - [7]
— Посеял память про нее. И взяв себя в руки, пропел тихо:
…все, что было, все что было,
все давным-давно уплыло…
— Не темни, Сивуч! Зачем же тогда у тебя и сегодня сердце болит? Значит, помнишь. Выходит, не все в ней плохо было? — подметила Капка.
— Ишь, дошлая фря! Хочешь чтоб я раскололся? Мала покуда! Вот погоди, на будущее лето можно с тобой про это ботать. А нынче — не дергай за душу! Не то осерчаю! — отодвинулся от девчонки подальше. Но та репейником пристала:
— Меня к тому времени кенты загребут в малину. Так и не сумеешь рассказать. Не надо всегда опаздывать, — прижалась головой к плечу и согрела его душу. Сивуч обнял Капку. Заговорил тихо, только для нее:
— Я не ждал для себя этой беды. Думал, обойдет, пощадит фортуна. Но… Не тут-то было… Короче, похиляли мы тряхнуть одного барыгу. Должок за ним водился давний. Слупить хотели и бухнуть со шмарами. Как оно всегда водилось. Ну, возникли мы. Стали трехать с хорьком. И тут я услышал музыку. Она сверху лилась на меня. Как дождик весенний. Теплый и очищающий. Я своим ушам не поверил. Ведь все годы не признавал никакой музыки кроме фени. Не верил, что люди любить ее могут. Считал, темнуху лепят на уши. А тут, стою, как усравшись, развесил лопухи и чуть слюни не пустил, до того проняло меня, до самой печенки. И спрашиваю барыгу, откуда в его хазе козлиной эта музыка взялась? Он лопочет, мол, это наверху дочка играет. На пианино. Я не поверил. Ну как сумеет вонючка родить такую дочь, какая так играет? И похилял наверх. Там я ее увидел. Она была как музыка, что шла из-под ее пальцев. Втюрился я в нее по самые лопухи. И уж какой там навар, сам готов был у ног ковриком лечь, только бы не прогнала. Перекинулись с ней парой фраз. Понял, чиста она, как дитя. Ну куда я ей? На что нужен? Опустился вниз. Глядь, кенты барыгу уже за душу взяли. Я их в сторону. Барыге еще отсрочку дал. И своих выволок. Те зенкам не верят, что это со мной. А я и сам не знаю, иду, как шибанутый. И все тянет меня к ней. Хоть взглянуть, словом перекинуться. Но как? И через неделю, оторвался от кентов, возник к барыге. Тот нас через месяц ждал. И, увидев меня, чуть штаны не измочил. Ты, что, родимый?! — говорит мне. — Иль запамятовал, как условились? — спрашивает, дрожа всей задницей. Я его в сторону отодвинул, мол, ни к тебе, козлу, возник, не мешайся промеж ног, — и прямиком наверх попер. К дочери барыги. Она в это время в комнате прибирала. Увидела меня, побелела вся, задрожала и спрашивает:
— Зачем пожаловали к нам? Отец вас через месяц ожидал.
— Ну, а я ей в ответ, дескать ни к нему топчу тропинку. К ней меня сердце привело. Да так и ляпнул, мол, по кайфу ты мне пришлась. Занозой в душе застряла. Дышать без тебя не могу. Она смотрит дрожа и отвечает:
— Вы, не беспокойтесь, отец отдаст требуемое. А меня оставьте в покое. Я к этим делам вашим отношения не имею. На свои заработанные живу. Учусь и работаю. Так что претензий ко мне быть не может.
— Я чуть не обалдел. Попробовал убедить, что пришел к ней с чистой душой, мол, впервые влюбился по-настоящему. И деньги, и ее отец не имеют к тому никакого отношения. Она слушать не хочет. Одно твердит:
— Оставьте все свои притязания ко мне. Я ни о чем не хочу знать…
— Обидно стало. Ушел я от нее, как оплеванный. Велел себе забыть… Но, одно дело приказать, совсем иное выполнить. Мучился я недели две. Бухал, как проклятый. И вот как-то возвращаюсь с кентами из ресторана, глядь, трое поволокли в подворотню бабу. Сумку вырвали, на ходу с нее барахло срывают. Очередь обговаривают. Та вырывается. Но ей пасть кляпом заткнули. Шпана, что с них взять? Жируют по ночам, свое срывают. Мы в их дела не вмешиваемся. Но вдруг удалось ей кляп вырвать и заорать:
— Помогите!
— Голос показался знакомым. Подскочил. Кенты со мной. Не поняли, что случилось. А шпана хохочет:
— Хочешь, уступим первенство! Трахай, пока не очухалась.
Глянул я. А это дочь барыги. Я ее у шпаны отнял. Сумку, барахло забрал у них. Когда ж пришла в сознание, мне пощечин навешала. Подумала, что я все подстроил, чтоб заставить ее обратить на себя внимание. Ну уж тут я не сдержался. Назвал ее дурой и ответил, что силой не беру никого. И впредь, если шпана припутает, перешагну через голову. Сказал, что впервые выручил девку, но очень пожалел о том. Пусть бы ею
шпана натешилась вдоволь. Может, после этого умишка поприбавилось. Хотя, предупредил, от повторения случившегося она не гарантирована. И уж в этот раз помочь ей будет некому. Сказал я и пошел к кентам без оглядки. А они через неделю возникли к барыге. Я не возникал. К шмарам умотался. А барыга засаду кентам устроил. Ментов позвал. Те стремачили когда возникнем. Но дочь моих предупредила. Не дала попасть в клешни мусоров. Те на халяву проканали двенедели и смылись. Ну, а кенты барыгу припутали. Во дворе. Ночью. Приволокли на разборку. И только хотели влупить лярве по самую горлянку, тот барыга глянул на меня, трехает:
— Помоги, спаси, ради дочери. Век твоего добра не забуду!
— Выкупил я его с разборки. Весь свой навар за гада отдал. Кентов уломал не мокрить падлу. Ведь мокрушникам его уже хотели кинуть. Чтобы размазали. Короче — из жмуров его вытащил. Он мне все клешни обслюнявил, зараза. А через педелю, когда я к нему возник, он трехнул, что отправил дочь па Украину, к бабке, от греха подальше. Адрес дать отказался. Ответил, что у нее есть хахаль, за какого она выйдет замуж. И в этом он не стемнил. Через год я ее встретил. Она уже на сносях была. Случайно столкнулись на улице. Она сама меня остановила. Заговорила ласково. Все прощения просила за прошлое. И за себя, и за папаню, какой по бухому делу под машину попал. Так и ушел на тот свет моим должником. А дочери его не повезло. В мужья ей ханыга попался. Бил, обижал на каждом шагу. Она от него через год ушла совсем. Это я узнал, когда в гости возник. Ирка обрадовалась мне… Жизнь заставила поумнеть. Мы с нею в тот вечер допоздна проворковали. Да и то, правду сказать надо, тяжело пришлось бабе. Я помогать ей стал. Незаметно для кентов. Целых пять лет так тянулось. Я ее своей кралей считал. Женой, любовью, счастьем. Но фортуна не пощадила. Засыпались мы в деле. Па банке. И повезли меня в Магадан. Срок дали большой. Да и то хорошо, что не под вышку отдали. Написал я письмо своей мамзели, мол влип в ходку. Если любишь — жди. Она ничего не ответила. А через год замуж вышла. Когда меня освободили, приехал к ней. Мол, вот вышел! Живой, на своих ногах. А там уж трое детей. Один другого меньше. Мужик из-за стола навстречу, мне встал. Меж нами — Ирка — растолстевшая, неопрятная. В засаленном халате. Волосы растрепаны. Глянул я на нее и как-то грустно стало. Она — не любила. А я-то кого любил? Свою мечту? Но она облезла и состарилась. Я успокоил мужика, мол, не дергайся, претензий к твоей крале не имею. Живите и сопите. Сам в малину слинял. Иногда мельком видел ее. Она понемногу выпивать стала. Работала оператором на водоканале. И, как слышал, путалась с мужиками напропалую. Потом болезнь зацепила. Мужик от нее сбежал. А дети, едва окрепнув, тоже спешили уехать из дома скорее. Вот так и старший ее сын. Он любил меня, отцом звал. Сыскал через шпану. Просил вернуться к ним. Но поздно. Остыл я к ней. Вышло-то смешно. Я любил не будучи любимым. А кому нужна судьба такая? Баба приняла меня в лихую минуту, чтоб легче сына растить. Да и самой не мучиться. А я-то намечтал! О любви. Простой расчет не увидел. Она боялась, что спрошу с нее, почему в ходку грев не присылала. А мне не то тепло требовалось. Какого у нее ко мне и в помине не было. Когда так случилось, уехал я с кентами на гастроли. Оттуда опять в зону загремел. И уже всерьез. На трассу попал. Когда выкарабкался, отлежался на море, поверил, что жив, решил поинтересоваться, как же она канает? Жива ли? — усмехнулся Сивуч и закурил.
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
Семь бравых парней из морских частей спецназа США вступают в яростный бой с японскими фанатиками, захватившими грузовое судно `Йюдюки Мару` с радиоактивным плутонием на борту. Задача по освобождению судна неимоверно усложняется тем, что пиратов прикрываютподразделения регулярной армии Ирана... В основу сюжета положены реальные события.
Когда-то он был одним из лидеров организованной преступности, теперь он оперативник организации "Белая шляпа" и борется со своими бывшими подельниками. За его голову назначена награда 250000$, и каждый день в его жизни может оказаться последним.Роман из суперпопулярной серии "Бучер", задвинувшей на задний план "Палача", "Дестроера" и многих других. В свое время книги серии "Бучер" занимали первые места во всевозможных рейтингах, номинировались (и как правило удачно) почти на все крупные детективные премии.
Борьба продолжается. Роман Маковски, преступным путем ставший президентом Соединенных Штатов, всеми средствами пытается укрепить свою власть.В стране почти полностью упразднены демократические свободы, царит произвол и насилие вояк из президентских «Ударных отрядов».Боясь всех и вся, Маковски отдает секретный приказ: тайно арестовать и заключить под стражу армейских и флотских офицеров, в чьей лояльности он сомневается. Заключенных ожидает страшная участь.И вновь «Патриоты», на помощь которым приходят местные индейцы, выступают на защиту справедливости.
Ночь опустилась на Соединенные Штаты.Загадочная организация, именующая себя «Фронтом Освобождения Северной Америки», сеет страх и смерть по всей стране. На улицах городов льется кровь, гибнут мирные люди. Правительство оказалось абсолютно неспособным остановить волну насилия, тем более, что и в государственных структурах затаились сторонники ФОСА.Профессор университета Дэвид Холден – бывший офицер спецвойск – был обыкновенным законопослушным гражданином, пока в один ужасный день жертвой террористов не стала его семья, разделившая судьбу многих сотен невинных жертв.А власти по-прежнему бездействуют…«Если не я, то кто же?» – задает себе вопрос Холден, и вместе с группой своих друзей выступает на защиту демократии.
Дэвид Холден, лидер «Патриотов», был похищен террористами и переправлен в Южную Америку. Дельцы наркомафии, действующие заодно с ФОСА, подвергают его нечеловеческим пыткам, пытаясь добыть нужные им сведения.Однако Холден и не думает прекращать борьбу. Ему удается бежать и неутомимый защитник свободы и демократии продолжает свое дело в непроходимых джунглях Перу.А тем временем в Соединенных Штатах обстановка накаляется. Клика Романа Маковски делает все, чтобы захватить власть в стране и насадить тоталитарный режим.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
…Сахалинские лагеря.Здесь конвой бьет за мельчайшую провинность. Здесь стреляют поверх голов зэков — так, для забавы.Здесь заключенные просят у Бога смерти, как избавления, — или УЧАТСЯ ВЫЖИВАТЬ!Но выживший в аду — выживет где угодно. И каторга жизни в таежном поселке «ссыльнопоселенцев» — истинный РАЙ для того, кто за колючей проволокой зоны уже научился не бояться ВООБЩЕ НИЧЕГО!..
Новый роман Б.Бабкина «Когда закон бессилен» с беспощадной точностью раскрывает подлую сущность мафиози, совершающих преступления чужими руками и поэтому остающихся безнаказанными. Им и коррумпированным представителям власти противостоят честные люди, которые ведут жестокую борьбу с преступниками. Роман отличают напряженный сюжет и стремительное действие, читается с неослабевающим интересом.
Их называли - стукачами. А еще - "сексотами", "суками", "наседками"...Их убивали в "зонах"...С ними сводили счеты на воле...Их клеймили, пытали, калечили...Таков старинный блатной "закон", согласно которому стукач жить не должен!А они - были, есть и, похоже, останутся навсегда.Почему?Об этом, наверное, могут рассказать лишь они сами!
Профессиональный киллер влюблен. Чем привлечь внимание избалованной красавицы? Получив заказ на ликвидацию банкира, он решает «бросить к ее ногам» крупную сумму денег. Красавица спокойно принимает щедрый дар влюбленного, но... замуж выходит за другого!