Месть драконов - [59]

«Любовь моя…» — прошелестел у нее в голове шепот Ионет.

Она прищурилась от яркого света. Рука, сжимавшая ее руку, задрожала еще сильнее — и вот она уже держит рукоять меча, такую надежную и знакомую, как будто она всю жизнь ее не выпускала. Рука налилась силой, неясное мерцание слилось в одну белую полосу. Хрустальный меч возвратился к ней.

Элспет била дрожь, у нее закружилась голова. Меч сверкал, как несколько месяцев назад, когда впервые стал ее частью. Клуаран исчез, словно его никогда не было. На том месте, где он только что стоял, осталась обожженная земля. На мгновение ее пронзил ужас и чувство вины.

— Он не исчез, это только так кажется, — сказала Эоланда. По лицу феи бежали слезы, но голос был настойчивым. — А ты должна пустить в ход то, что от него получила. Скорее!

Между камнями вверх рванулся огненный столб, озаряя их кроваво-красным светом. Тримман, Кэтбар и Эдмунд стали швырять в него камни. Элспет увидела, что огненный столб имеет очертания человека: то был сотканный из пламени великан, каким был до него Огненный дракон. Там, где он ступал, занимался пожар. Камни, попадавшие в него, проделывали в нем дыры, пламя в них бледнело, и на мгновение поступь великана замедлялась, но затем он снова ускорял шаг. Великан неудержимо надвигался на Элспет. Его раскаленные добела глаза были прикованы к ней, он разевал рот — такую же черную пещеру, какой была пасть дракона, — так же изрыгал языки пламени.

«Не бойся, — раздался в голове у Элспет голос Ионет, теперь звонче и сильнее, чем прежде. — Ведь ты сумела ранить дракона, даже когда я была всего лишь слабым лучом!»

Страх покинул Элспет. Она крепко держала меч, все тело ощущало его силу. В голове у нее звучали теперь сразу два голоса: они вступали поочередно, словно исполняли дуэтом песню, и оба были ей знакомы, как ее собственные мысли. Ободренная ими, она устремилась вперед, размахивая ослепительно горящим мечом, чтобы нанести первый удар по ногам великана.

Вокруг нее бушевало пламя, но его кровавые языки никак не могли до нее дотянуться, и она знала, что это Эоланда в последний раз защищает ее. Великан с криком отпрыгнул, потом упал на колени, нависнув над мечом. Превратившись в огненный водоворот, он устремился прочь, но в это время протянувшиеся от него черные щупальца дыма обвились вокруг ее шеи.

«Бей еще!» — дружно скомандовали два голоса, и она полоснула мечом по дымным завиткам, словно то была плоть великана. Раздался визг, и ее окутал непроницаемый черный дым. Лишь меч в ее руке продолжал светиться, как белый факел. Она прорубала дорогу в дыму — и оказалась у высокого валуна.

Не зная, как ей быть, она отпрянула. Валун высился над ней, и она уже протянула руку, чтобы коснуться его шершавой поверхности.

— Не трогай! — крикнула Эоланда.

Элспет рубанула по валуну мечом, и он растаял в воздухе. Вместо него перед Элспет возникла маленькая человеческая фигура. Эдмунд! Он тянулся к ней, чтобы защитить, хотя взгляд его был полон ужаса.

Элспет зажмурилась и нанесла новый удар.

«Он слабеет! — подбодрили ее хором два голоса. — Прижми его к камням».

Но это было невозможно. Сверкавший в ее руке меч был единственным твердым и надежным предметом, все остальное вокруг нее непрестанно менялось. Туман стал лесом, и деревья от ее ударов вспыхивали, как спички; потом на голову ей обрушилась волна, рассыпавшаяся на бесчисленных человечков — все, как один, с лицом Эдмунда… Ей оставалось лишь стоять насмерть, как велели Клуаран и Ионет, направлявшие каждый ее удар. Ей казалось, что несколько ударов достались великану, но противник превращался в ничто, когда она рубила его мечом, и принимался дразнить ее в новом обличье. Она слышала крики ободрения или предостережения своих друзей, но она не знала, кто кричит, — они или Локи?

Элспет видела вокруг себя волков с вываленными огненными языками; они подступали к ней все ближе, как бы яростно она их ни разила. Эоланда истошно закричала, и они пропали. И вот она опять стоит в кругу из камней, а напротив нее — Локи.

Он широко улыбался, обращаясь к фее:

— Ну что, Эоланда? Я снова сокрушил твои чары. Как видишь, мне лучше не мешать.

Он повернулся к Элспет, и из его разинутого рта вырвалось пламя. Он протянул к ней руки, и в каждой выросло по раскаленному клинку. В лицо Элспет ударил жар. За спиной у нее всхлипывала Эоланда.

— А вот теперь, малышка, мы сразимся, — молвил Локи.

Эдмунд не участвовал в схватке Элспет с противником, не устававшим менять свое обличье. Он стоял рядом с Эоландой, защищавшей отважную девочку своими чарами, и швырял камни, понимая, что это мало могло помочь. Кем бы ни обернулся Локи, он старался не касаться валунов, но, когда в него попадал камень, он утрачивал часть своей силы. Эдмунд думал, как сокрушить его мощь, против которой пока был бессилен даже хрустальный меч.

А потом Эоланда вскрикнула от боли, и все иллюзии рассеялись. Сначала Эдмунд решил, что его подруга нанесла Локи смертельный удар, но тот остался невредим, а Эоланда сползла на землю.

— Я больше не могу ее защищать, — простонала она. — Главное, чтобы до нее не добрался огонь!