Месть чародея, или Слезы Дракона - [44]

В банкетном зале уже был накрыт огромный стол, сияющий белизной накрахмаленной скатерти и сплошь уставленный тарелками с богатым угощением. Вина разных сортов стояли в красивых прозрачных графинах из горного хрусталя…

После торжественного обеда, продолжавшегося несколько часов, Румбурак засобирался домой.

— Вы останетесь здесь на какое-то время, — сказал он Бруничку и Циде, — отдохнете, повеселитесь. Ни Кобальд, ни Фантомас вас тут не найдут. А мне пора возвращаться домой. С удовольствием погостил бы еще, но слишком много дел. Когда за вами вернусь — пока не знаю, будем действовать по ситуации. Передавайте Двалину и Церберу мои наилучшие пожелания, — чародей застегнул пуговицу плаща и исчез.

А пир в Подземном Дворце продолжался. Гномы и их жены устроили веселые пляски. Музыка гремела, деревянные башмаки отбивали звучную дробь по мраморному полу, дети визжали от восторга, наблюдая, как веселятся их родители. Уход Румбурака никто и не заметил.

— Пойдем, потанцуем? — Циделка схватила Бруно за руку, и они смешались с веселой толпой.

— Ну, вот я и вернулся, — облегченно вздыхая, сказал Румбурак, расстегивая плащ и убирая его в шкаф. — Какие новости?

— Одна новость, но важная. Нюник научился летать! — радостно возвестил дядюшка Помпа. — Вышли мы с ним сегодня в сад, воздухом подышать, а он вдруг начал помахивать крыльями и подпрыгивать на месте. Гляжу — Батюшки Святы! Он от земли оторвался. Потом выше и выше, облетел вокруг дома и приземлился возле меня. Говорит, устал. Крылышки-то еще слабые.

— Вот это да! Хотя, чему тут удивляться? Все идет как надо, малыш правильно развивается. Где он сейчас?

— Умаялся и спит, сердешный! А вы чайку не желаете? Чайник вскипел.

— Нет, спасибо. Я сыт. На банкете и наелся, и напился. Там весело, у гномов. Музыка, песни, танцы! Хотите по дальновизору на них посмотреть?

— А можно? Я бы с удовольствием на детишек наших поглядел!

— Вот, любуйтесь, — чародей вытащил из ящика дальновизор и включил. На экране появились улыбающиеся лица Циделки и Бруничка. Молодые люди о чем-то оживленно болтали. Но слов было не разобрать: музыка все заглушала.

Помпа с восхищением смотрел на них, незаметно вытирая слезы умиления.

— Дай Бог вам счастья, дорогие детки! — шептал старик.

— Не знаю, как Бог, но я все сделаю, чтобы они были счастливы, — сказал Румбурак. — Завтра же попытаюсь встретиться с Кобальдом. Пан Пыпырыжка спит уже?

— Я извините-подвиньтесь, не знаю. Видел, как он ложился, а заснул или нет — не глядел.

— Ладно, и вы ложитесь, поздно уже! А я посижу тут, подумаю, как завтра с Кобальдом разговаривать.

— Марженка! Где ты, глупая баба? — старый тролль сидел в своем кабинете и с нетерпением ждал завтрака. Как обычно, он проснулся очень рано, оделся и отправился в рабочий кабинет играть в компьютерные игры, а при этом делать вид, что занят важными делами.

Дверь открылась, и в комнату вплыла горничная с большим серебряным подносом, на котором стояла тарелка с горячей глазуньей из десяти яиц, беконом и сыром, дымящийся кофейник и вазочка полная замечательного печенья, того самого, с мармеладным верхом.

— Наконец-то, жирная утка! Сколько ждать тебя приходится, — проворчал Кобальд, с аппетитом принимаясь за яичницу, — Кстати, скажи Цидьке, чтобы зашла ко мне до работы!

— Осмелюсь доложить, паничка Циделка не ночевала дома, а ее мобильный не отвечает, — испуганно опустив глаза, пролепетала Марженка.

— Как?! Куда вы смотрели?! Она сбежала! — Кобальд подавился куском бекона от возмущения, покраснел и закашлялся. Марженка несколько раз стукнула его по спине. Ему сразу полегчало, тролль вытерся бумажной салфеткой и сделал глоток кофе.

— Чего бы ей сбегать? Может у подружки заночевала или у приятеля. Дело-то молодое, — предположила Марженка, пытаясь успокоить разбушевавшегося хозяина.

— Какие еще подружки-приятели! Сбежала негодница. Я тут, понимаешь ли, пытаюсь судьбу ей устроить, такого жениха подыскал, и день свадьбы уже назначили! Что же делать теперь? Он человек серьезный и влиятельный, шутить не любит, чего доброго неустойку потребует и возмещения расходов, — Кобальда передернуло при мысли о том, что придется отдавать кому-то деньги, и немалые. — А, может, одумается и вернется? А, Марженка, как ты думаешь? Говори, милая, всю правду, не бойся?

— Да не убивайтесь вы так, куда денется? У нее ни жилья, ни денег, куда девочке идти? Погуляет потыркается туда-сюда, да и домой прибежит, под папино крылышко, — заверила Марженка. — Вы кушайте, кушайте, а то завтрак остынет! Кстати вы еще не забыли, что сегодня к нам в гости пани Дунда Перчикова придет?

— Как? Дунда? Сегодня? — Кобальд снова чуть не подавился. — Представь себе, забыл. Что-то с памятью моей стало… Старею, видимо. Молодец, что напомнила! Иди, распорядись, чтобы обед хороший приготовили, овощей и фруктов побольше, моя Дундочка — вегетарианка. — Кобальд мечтательно прикрыл глаза, и его лягушачий рот расплылся в блаженной улыбке.

Глава 30. Дунда Ужасная

Через несколько часов в гостиной уже был сервирован к обеду стол. Старый тролль сидел в уютном кресле у пылающего камина со свежей газетой в руках, он ждал пани Дунду. Дама, как всегда, немного опоздала. Это было маленькое, тщедушное создание, разодетое в алые шелка. По лицу Дунды возраст определить было совершенно невозможно. Оно было сухим, морщинистым с длинным костлявым носом и колючими черными глазками, под совершенно лишенными ресниц, веками, напоминающими веки птицы. Ее жидкие иссиня-черные волосы спадали на плечи острыми прядями, а большой безгубый рот был густо намазан ярко-красной помадой.