Мешок с несчастьями - [22]

Такого напора никто от нее не ожидал. Но они плохо знали Настю, или вернее совсем ее не знали, и лучше бы не знали. Когда мы все вошли в кассу пересчета, никакой работой там и не пахло, а Виолетта проводила разъяснительную лекцию среди народа. Жалко, что не удалось ее послушать, но все равно результаты были налицо. Как на героев, смотрели на двоих, на Данилу и Сысоя. Вот удостоились чести, вот кому бабы к концу дня языками поставят памятники, так это им. Я как пришлый, не местный мало кого интересовал, если есть свои герои, им и доска почета. Кассирши с любопытством смотрели на нас, ожидая развития событий.

Сысой выступил вперед и предложил всем находящимся в комнате:

– Сейчас мы по минутам вспомним, что происходило вчера в кассе, это необходимо для выяснения истины.

– А что, не понятно разве кому-нибудь куда делась сумка? – спросила одна из девушек, самая боевая.

Я с благодарностью посмотрел на нее.

– Не понятно! – ответил ей начальник охраны, – может быть вы ее, где в угол здесь запрятали, а мы зря только уважаемых и достойных людей от дела отрываем.

Данила успокоил его:

– Ничего, мы потерпим.

– Ну, что же начнем, – предложил начальник охраны и как в кабинете управляющего посмотрел на Виолетту.

Виолетта стала рассказывать про вчерашний день с самого начала.

– Вчера, с утра как всегда мы начали работу. Я отдала те сумки, что находились у меня в сейфе на пересчет девочкам. В одиннадцать часов, приехали инкассаторы Николай с Петром и привезли новые сумки. Я их записала в журнал. В том числе вот в этот журнал записана и сумка под номером тринадцать, в которой находилось сто тысяч долларов.

Все тут же стали смотреть в журнал, как будто оттуда должна была появиться пропавшая инкассаторская сумка.

– А ты Виолетта, помнишь еще сказала, вот мол какая маленькая сумка, а в ней лежит сто тысяч долларов, – вовремя вспомнила вчерашнюю реплику бойкая девица.

– Ну и что, сказала и сказала, что здесь такого? – огрызнулась Виолетта. А бойкая девица неприязненно глядя на своего непосредственного начальника, старшего кассира Виолетту, продолжала:

– Ничего такого, только непонятно, зачем ты акцентировала на этой сумке наше внимание? И потом именно эта сумка пропала.

Неловкость, возникшую в кассе разрядила наша подружка, языкастая Настя: Теперь у нее в руках был хоть один косвенный довод подтверждающий причастность Виолетты к злополучным долларам. Настя почему-то именно ее подозревала, а не простоватого Сысоя, начальника охраны.

– Она видно заранее знала, что именно эта сумка пропадет.

Но не так то легко было вывести из равновесия Виолетту. Как ни в чем не бывало, она продолжала рассказывать:

– После этого мы все пошли пить чай и я закрыла кассу пересчета. К нам тогда присоединились Николай с Петром. Когда мы попили чай, я вышла и отдала им пустые сумки, после чего они уехали на инкассацию, а мы приступили к работе. Через час снова приехали Николай с Петром и снова привезли сумки из магазинов. Я записала их номера, и они прошли в соседнюю комнату доедать торт.

– Торт доедать, или вино допивать? – снова влезла с каверзным вопросом бойкая кассирша.

– Кому что нравилось, тот то и делал, у нас сейчас свобода. Я предложила всем закончить работу и перейти в соседнюю комнату.

До этого кассирши не очень внимательно слушавшие, теперь навострили уши. Если первая часть нашего следственного эксперимента протекала у них на глазах и не вызвала никаких эмоций, то продолжение рассказа про хранилище они слушали боясь пропустить любое сказанное слово. Как же, вечером каждая у себя на улице будет, самым достоверным источником свежайшей информации. А Виолетта продолжала дальше свой рассказ:

– Тогда все пересчитанные деньги, я сложила вот в этот сейф, и она показала на сейф стоящий посреди кассы пересчета, а непосчитанные сумки решила на тележке отвезти в хранилище. И для этого попросила ребят, чтобы они мне помогли.

– А зачем было сумки в хранилище возить? Ты что не могла их здесь, в сейфе в кассе пересчета оставить? – снова вылезла с вопросом та же кассирша.

– Не могла! – ответила Клавдия. Мне стало интересно, объяснит ли она, почему не могла их оставить здесь в кассе пересчета, и надо было обязательно везти их в хранилище или нет. От этого, многое зависело. Часть подозрений автоматически тогда снималась с Виолетты.

– Если бы я их оставила здесь в сейфе в кассе пересчета, вы бы до обеда сидели и ждали, пока я приду на работу и открою этот сейф, потому что ключ от него есть только у меня. А когда я их отвозила в хранилище и сдавала начальнику охраны под расписку, он рано утром мог открыть хранилище и привезти вам тележку, отдав мешки в работу. Простоя бы у вас не было. И вы не сидели бы и ждали, пока я приду, а до обеда работали.

– Логично, – подумал я.

Если врет, то красиво, не подкопаешься. А Виолетта продолжала:

– Затем я пересчитала непосчитанные сумки, записала их номера в акт и повезла в хранилище с мальчиками. В это время, когда мы проезжали мимо, кто-то из вас выставил в коридор пустую коробку из под торта, пришлось ее взять с собою и попросить мальчиков, чтобы они ее выкинули.