Мёртвый сезон. Конец легенды - [5]

Первоначально он поступил на физико-математический факультет Петербургского университета… В то время, однако, признанной и бесспорной «столицей» русской физики была Москва, где вокруг блестящего ученого Π. Н. Лебедева собралась первая русская школа физиков… В одной из ее лабораторий и начал свою научную работу Т. К. Молодый. По окончании университета в 1913 году он преподавал физику в различных средних заведениях Москвы, а затем в 1919 году перешел в Первый Московский университет, где преподавал до самой смерти…

С самого начала революции Трофим Кононович постепенно втягивается в широкую работу общественного характера. Революция как нельзя лучше отвечала его умонастроению и его действенной энергичной натуре. Понятно, что он принял ее с энтузиазмом и, не жалея своих сил, жертвуя интересами научной работы, бросился в работу общественную. Началом этого периода его деятельности послужила работа в «Комиссии по улучшению быта ученых-врачей»… В конце 1921 года двое известных ученых О. Ю. Шмидт и А. Г. Калашников пригласили Трофима Кононовича для работы в Государственное издательство. Там он наладил издание многих научных журналов. При всех своих многочисленных и ответственных обязанностях Трофим Кононович никогда не забывал науку. Именно его стараниями был создан «Журнал прикладной физики», который стал отдушиной для многих ученых…

Последний год жизни он был уже совершенно больным. Несмотря на это, он продолжал нести на своих плечах весь груз своих сложных обязанностей. Окружающие и близкие не раз пытались настойчиво просить его сократить свою работу. Но это было совершенно бесполезно. Он не хотел сдаваться. До самого последнего мгновения своей жизни он оставался на посту.

Будем же надеяться, что история нашей революции и нашей науки сохранит для потомства имя одаренного ученого, все свои силы положившего на то, чтобы дать возможность наилучшим образом работать другим». “

Вот таким героическим человеком был мой дедушка, отец моего отца. Бабушка Евдокия Константиновна, в девичестве Наумова, родилась в Хабаровске в многодетной семье купцов, переселенцев из России, и была тринадцатым ребенком. Упомянем из всех ее сестер только трех: Анастасию, Татьяну и Серафиму, поскольку они сыграют немалую роль в судьбе моего отца…

Бабушка Евдокия блестяще закончила хабаровскую гимназию, затем в 1909 году уехала в Москву, где поступила на Высшие женские курсы, впоследствии ставшие Вторым медицинским институтом, и получила диплом врача-хирурга. С этой профессией она не расставалась всю жизнь. До Великой Отечественной войны работала хирургом общего профиля, во время войны — ведущим хирургом эвакогоспиталя, а затем вплоть до 1965 года была ортопедом-травматологом. Такова ее, так сказать, профессиональная линия жизни.

Со своим мужем, то есть моим дедом, познакомилась еще в Хабаровске в 1906 году. Они очень полюбили друг друга, но обвенчались в силу разных житейских обстоятельств только в январе 1917-го. В августе того же года появилась на свет их первая дочь, Наташа, сам герой нашего повествования, Конон Трофимович, родился в январе 1922 года в гинекологической клинике на Пироговской улице. А в октябре 1929-го произошло несчастье — от повторного инсульта умер глава семьи Трофим Кононович, и Евдокия Константиновна осталась вдовой с двумя детьми на руках. И тут начались всяческие бедствия, в том числе и безденежье. Кстати, к этому времени в стране была введена карточная система. С питанием в семье стало очень плохо. Некоторое подспорье появилось, когда Евдокия Константиновна стала получать пайки в Доме ученых — один обед на троих. За ним, как правило, ходил восьмилетний школьник Конон. А на плечи его сестры Натальи легла вся работа по дому…

Помощь пришла нежданно-негаданно. В августе 1931 года в Москву на несколько дней приехала старшая сестра бабушки Анастасия Константиновна. Она еще до революции уехала из Хабаровска в Китай, а оттуда перебралась в Калифорнию, где заработала кое-какой капиталец и даже перетащила к себе еще одну сестру, Татьяну, которая открыла там небольшую балетную школу. Отмечу тут же, что еще одна сестра, Серафима, обосновалась в буржуазной Эстонии, выбрав для постоянного проживания город Тарту… Так вот, приехав в Москву, Анастасия Константиновна пришла в ужас от бедственного положения своей родной сестры Евдокии и тут же предложила ей забрать на время обоих детей, Наташу и Конона, в Калифорнию, где пообещала обеспечить им более сытую жизнь и хорошее образование. Наташа отказалась сразу и категорически, сказав, что «никогда не расстанется с мамой». Сначала отказался по примеру сестры и Конон, но после того как ему пообещали купить в Калифорнии велосипед, он уступил…

После этого начались хлопоты по оформлению выездных документов для Конона, к которым подключились влиятельные друзья покойного Трофима Кононовича, включая даже президента Академии наук. И тут возникла еще одна, казалось бы, непреодолимая трудность. Американские иммиграционные власти отказались предоставить визу советскому школьнику, у которого родители не живут за границей. Тогда ведь еще не были восстановлены дипломатические отношения с Америкой… И вот тут, по воспоминаниям ближайших родствент ников, очень «ответственные товарищи» из числа друзей дедушки Трофима обратились к начальнику НКВД Генриху Георгиевичу Ягоде. Будущий «враг народа» дал указание помочь. Во всяком случае, по указанию «свыше» батюшка из церкви «Успения на могильцах», где крестили Конона, выдал ему новую метрику о том, что он является «внебрачным сыном» Трофима Кононовича и младшей сестры его законной жены Серафимы Константиновны. Загранпаспорт на Конона был оформлен. Для вящего подкрепления «легенды» было решено, что тетя Серафима заберет своего «внебрачного сына» в Тарту, где тот будет ждать американской визы. Такая вот получилась история. И черт его знает, этого Ягоду. Почему он помог? Может быть, уже тогда «энкавэдэшник № 1» положил глаз на мальчишку, решив подготовить его к будущей роли разведчика-нелегала?