Мертвый месяц - [56]

– Никита просил передать, что он будет возле старой церкви.

Ее глаза сомкнулись, и она отступила в туман.

Следовало идти к выходу. Только Тина не помнила, в какой он стороне – ориентирование не было ее сильной стороной, хотя и географическим кретинизмом Тина не страдала. Но если она все верно понимает, должна появиться следующая подсказка. Тина посветила фонарем, но сперва ничто не привлекло ее внимания. А потом впереди зажглись желто-зеленые огни, и Тина направилась к ним.

Огни манили. Словно кто-то рассыпал щедрой рукой светлячков, и они превратились в фонарики. По коже побежали мурашки от ощущения сказочности. Казалось, что Тина видит волшебный сон, в котором именно ей досталась главная роль. Огни не приближались и не отдалялись, они были сродни свету в окне, который горит для уставшего путника. И Тина устремилась к нему, как легкомысленный мотылек, не ожидающий, что опалит свои крылья.

Из тумана выступила торговая лавка. Она была сколочена из темно-красного дерева, изъеденного жуками-древоточцами. Верх лавки был затянут брезентом, за прилавком стоял человек в темном плаще, его лицо скрывал капюшон. На полках и самом прилавке в огромном количестве теснились куклы. Одни сидели на коленях других, нависали над остальными, едва не падали на землю. Продавец, не глядя, вытаскивал куклу из общей кучи и бросал ее в сторону. Тина подошла поближе.

Ее внимание привлекла кукла в пальто темно-оливкового цвета, она валялась среди отбракованных игрушек. Тина подняла ее и перевернула лицом вверх. Это оказалась точная копия самой Тины: знакомые черты лица, тот же цвет волос и глаз. Нос и рот куклы были залеплены липкой лентой, в ее глазах читалось молчаливое отчаяние, как у живого человека. Тина с возмущением освободила задыхающуюся куклу, и тогда продавец за прилавком поглядел на девушку.

Его глаза сияли так же, как те огни, на чей свет шла Тина. А потом белки глаз зашевелились, и из глазниц вылезли два жука-бронзовки. Изо рта и носа продавца хлынул поток насекомых. На зеленых с золотым отливом спинках жуков кто-то нарисовал черепа. Тина отшатнулась от отвращения, но решила подождать, что же произойдет дальше. Жуки слепо бегали по прилавку, шевеля усиками и натыкаясь друг на друга. Они забирались на кукол и неудачно падали с них, опрокидываясь на спину.

Тина внимательно наблюдала, ожидая хоть какой-то намек. Продавец стоял и не двигался, словно вместе с бронзовками его покинула и жизнь. А затем жуки резко взлетели и набросились на Тину. Она отбивалась от них куклой, а бронзовки старались ухватиться за девушку цепкими лапками. Тина зажмурила глаза и крепко закрыла рот: она им не дастся! Один из жуков атаковал нос, стараясь проникнуть внутрь, второй усиками щекотал веки, чтобы Тина распахнула глаза. Переборов отвращение, Тина сбросила бронзовок с лица и с ожесточением раздавила. До чего же гадкие твари! Тина несколько раз вытерла подошвы тапок о траву. Но другие жуки не отставали от нее, и в это время далекие огоньки начали медленно подниматься в воздух.

Тина помчалась прочь, отмахиваясь фонариком. Жуки сияющей свитой летели за ней. Наверное, со стороны это было фантастическое зрелище, если стоять в сторонке и снимать все на смартфон. Тина же ощущала себя героиней фильма ужаса: если жуки ее догонят, от Тины останется лишь кожа да кости. Она легко перепрыгивала через оградки и ныряла под ветви деревьев – обычно подобной прыти от Тины было не дождаться. Бронзовки не отставали.

Бег, бег и ничего, кроме бега по пересеченной местности. Жуки держались, как приклеенные. Тина не представляла, как избавиться от них. Сияющий рой неотступно следовал за девушкой. Совсем скоро Тина выбьется из сил, и тогда бронзовки набьются ей в уши, нос, рот и глаза. И зря Никита будет ждать ее возле старой церкви – Тина никогда туда не придет, останется в могильнике в виде оболочки, набитой жуками.

Тина запнулась о бордюр и растянулась во весь рост, в последний момент успев прикрыть лицо руками. Фонарик отскочил от земли и откатился в сторону. Тина резво вскочила и, не до конца распрямившись, бросилась прочь. Она стремительно мчалась, изо всех сил работая локтями, точно шла на олимпийский рекорд. И лишь через несколько минут до Тины дошло: за ней никто не гонится. Она обернулась: свет фонаря еще был виден, но вскоре он скрылся под темной шевелящейся массой – жуки потеряли ее след.

Тина согнулась пополам: в груди жгло, из глаз выступили слезы. Забег дался нелегко, она долго не могла откашляться. Но времени переводить дух не было: следовало быстрее выбираться отсюда, пока жуки вновь не напали на нее. На ватных ногах Тина отправилась искать выход, но она сбилась с центральной дорожки и теперь не знала, как найти путь обратно. Пришлось шагать наобум.

Идти было тяжело, Тина опиралась на заборчики, чтобы не упасть. Увидь ее кто со стороны – принял бы за пьяную. Тина старалась держаться подальше от подозрительных предметов – сил у Тины на подвиги не осталось, но перед глазами все плыло. И словно в ответ на ее безмолвную просьбу справа от девушки появились кровати. Они стояли стройными рядами. Высокие и низкие, широкие и узкие, сколоченные из дерева и собранные из пластиковых деталей. Одни кровати были застелены шерстяными пледами в клетку, другие – яркими покрывалами из стопроцентного полиэстера. Подушки и валики разных форм и размеров – все навевало мысль об отдыхе.