Мертвый кортеж - [15]

Однако тишина не продержалась долго. Едва неопрятный закончил подъем и скрылся в городском лабиринте, внизу зашуршала галька. Затем шорох сменился звуком шагов и тихим шелестом одежды, и вскоре на пирс выбрался еще один незнакомец. Кутаясь в плащ и воровато озираясь по сторонам, он прошел к тому месту, где совсем недавно стояли шляпник и неопрятный, опустился на корточки и вытащил что-то из щели между досками. Спрятав предмет в карман плаща, незнакомец убрался с пирса так же быстро, как появился там. Вслед за неопрятным он отправился в Бокстон, позволив городскому порту вновь погрузиться в безмятежный сон.

До рассвета оставалось не так уж много времени.

* * *

— Смотри, куда прешь! — высунув голову в окно, раздраженно гаркнул таксист.

Нежданно-негаданно мы с ним очутились в пробке. Самоходка, стоящая впереди, будто пустила корни, а сзади уже сигналил какой-то чудак на старенькой бордовой повозке; таким образом, мое такси оказалось заблокировано с обеих сторон. Я достал из кармана часы: в принципе, время терпит, но кто знает, сколько мы еще тут проторчим?

— Что там вообще происходит, не в курсе? — спросил я у негодующего гремлина.

— Похоже, в центре какая-то демонстрация, — буркнул водитель и в очередной раз в сердцах нажал на клаксон.

— Бунт?

— Не знаю, сэр, — он покосился в мою сторону. — Вроде бы нет. Отсюда плохо видно.

— А кто там вообще? Люди? Карлы? Нимфы?

— Гоблины, сэр.

— Гоблины… — протянул я задумчиво.

В душе моей зародилось нехорошее предчувствие.

— Пожалуй, пройдусь пешком, — сказал я, протянув гремлину «пятерку».

Он нехотя взял бумажку, но отговаривать меня не решился: клеймо полицейского, что скрывать, нередко позволяло избежать бессмысленных споров. На мой взгляд, идея с татуировками, иллюстрирующими предназначение, значительно облегчила людям жизнь. Ты всегда знаешь, с кем имеешь дело, и говоришь только с теми, кто тебе интересен. На вечеринках, где мне доводилось бывать, я частенько наблюдал за людьми с одинаковыми татуировками, которые оживленно болтали между собой и, кажется, неплохо проводили время вместе.

Шар стирает ненужные барьеры между людьми. Так гораздо проще найти единомышленников.

Так проще жить.

А ведь наши предки далеко не сразу поняли, насколько полезен этот дивный артефакт. Легенда гласит, что, найденный в подземных катакомбах под нынешним королевским дворцом, Шар подвергся тщательной магической проверке, результаты которой оказались весьма неоднозначны, — проще говоря, чародеи Черники доселе никогда с подобным не сталкивались. И, как люди всегда поступают с неизведанным, поначалу артефакт решили попросту уничтожить. Однако направленный магический удар привел к неожиданным последствиям: вместо того, чтобы развалиться на куски, Шар внезапно наполнился светом. Сами того не желая, чародеи невольно пробудили странный артефакт ото сна.

А на следующий день пришли первые пригласительные. И на следующий — тоже. И потом…

Не в силах остановить лавину судьбоносных открыток, тогдашний король, Одульман Веский, издал указ, запрещающий гражданам следовать полученным от Шара указаниям. Никто не верил, что найденная под землей штуковина может даровать королевству светлое будущее. Уж лучше мы своим умом, хоть как-то, хоть кое-как, чем по указке этой странной и, скорее всего, враждебной штуковины!..

Однако такая политика вскоре привела страну в упадок. Все шло к тому, что Чернику, практически обескровленную, голыми руками возьмут могучие соседи, но, по счастью, у королевства нашелся свой герой — только-только взошедший на престол Робин Первый, или, как его нарекли потомки, Мудрый, единственный сын уже помянутого Одульмана. Шар давно заинтересовал юного Робина, охочего до всего загадочного и магического, и вот теперь наконец у него появился шанс испробовать древнюю реликвию в деле. Рассуждал новоиспеченный король до смешного просто: если, поступая артефакту наперекор, страна фактически оказалась на грани вымирания, то, возможно, для возвращения из небытия стоит, напротив, прислушаться к его наставлениям? По счастью, Робин умел зажечь сердца людей. Испуганные жители королевства, не видя иной альтернативы, доверились Шару, и тот не подвел. Как итог, волевое решение Робина Мудрого не только спасло страну от гибели, но и превратило в одну из мощнейших мировых держав. С Черникой считались, к Чернике прислушивались, с Черникой хотели дружить и сотрудничать.

— Покажите ваш паспорт, — не раздумывая, потребовал я, лицом к лицу столкнувшись с орком, чья правая скула была девственно чиста.

— Вы полицейский, да? — на ломаном черничном уточнил незнакомец, засовывая руку за пазуху.

— Без резких движений, — предупредил я холодно.

Рука моя невольно потянулась к правому карману куртки, где, как обычно, лежал револьвер.

— Я — гость столицы, — судя по тону, мои манеры обидели его. — Зачем вы так? Я турист!

— Сейчас посмотрим, какой вы турист, — проворчал я. — Паспорт, сэр.

Он, наконец, нашел, что искал, и спустя секунду тонюсенькая книжечка в матово-черной обложке перекочевала ко мне. На снимке был, вне всяких сомнений, изображен мой зеленокожий собеседник. Я пробежал глазами по строкам: паспорт выдали в Ежевике, восемь лет назад.