Мёртвый континент - [24]

Идёт вперёд, глядя под ноги, чтобы не споткнуться о корни. Лес постепенно становится плотнее, в голую грудь впиваются иголки, приходится отводить ветки руками, чтобы не хлестнуло ненароком по лицу. Несколько раз чувствительно запнулся, едва не упал. Наконец, деревья смыкаются сплошной стеной. Злой, расстроенный, Павел останавливается. Прямая дорога дело доброе, но гладко было на бумаге, да забыли про овраги…

Двигаться дальше можно только на танке или сидя в кабине бульдозера. Павел плюет, вполголоса, словно кто услышит, ругается. Делать нечего, придётся оставаться здесь до утра, а там думать, как идти дальше. Опускается на колени, чтобы очистить землю от опавших иголок и тут краем глаза замечает просвет. Ветви растут не от самого низа, а чуть выше. Получается чистое пространство на вершок от земли, такая полоска. И вот между корней, упавших сухих веток и лесного мусора Павел замечает светлое пятно. Не то просека, не то дорога, но какая тут может быть дорога? Продираться сквозь колючки неохота, но любопытство пересиливает. Ободравшись и исколовшись, злой до предела на самого себя, Павел с руганью вываливается на довольно широкую просеку. Сразу бросается в глаза, что проложена давно, земля усыпана ветками, обломками деревьев и что странно, щепками! Под ногами чувствуется твёрдая корка, как будто стоишь на бетонной плите. Получается, что через лес проложена дорога, только вот колеи не видно, словно ездят на асфальтоукладчике.

Идёт вперёд, внимательно вглядывается под ноги и обнаруживает то, что искал – громадную кучу навоза. Теперь все ясно. Это тропа американских слонов. В прошлом, когда Мёртвый континент был заселён людьми, сюда завезли большое количество этих животных. Их содержали в зоопарках, в цирках. Удивительно, но после Катастрофы  гиганты выжили. Мало того, по странному капризу природы, приспособились к новым условиям, стремительно мутировали и стали похожи на далёких предков – мамонтов. Но в отличие от них питаются не только мхом, но и любой другой растительностью. При случае могут закусить свежим или не очень, мясом. Именно всеядность помогает выживать в суровых условиях, если у животного узкая специализация в питании, оно погибает. Современный мамонт достигает в высоту более пяти метров, хобота нет, голова с вытянутой, как у лошади, мордой, крепится к туловищу длинной мощной шеей. Вместо бивней кабаньи клыки, только раз в двадцать больше. Громадное туловище укрыто трёхслойной бронёй: сначала идёт слой сала, потом толстая кожа с хрящевой прослойкой. Волосяной покров достигает толщины в двадцать – тридцать сантиметров у матёрых самцов. Некоторые исследователи считают его ближе к гигантскому доисторическому вепрю, что обитал в этих местах миллионы лет назад. Нашлись остряки, что предложили назвать животное вепремонт. Американский мамонт или вепрь – настоящее чудовище, убить которое можно только выстрелом в упор из безоткатного орудия.

Встречаться с чудищем на ночь глядя совсем не хотелось, но и лезть обратно в колючую чащу тоже как-то не очень… Ладно, решил Павел, тропа все равно ведёт в нужном направлении, вепремонты вряд ли ходят по ней туда сюда, так что надо идти, а там видно будет. Пошёл, а потом побежал, стремясь наверстать упущенное время. Тропа, вернее, дорога, лежит прямая, как стрела. Видно, вепремонты не любят петлять, как-то несолидно для таких сильных зверей. Начинается подъём. Дорога взбирается на горку, на вершине расплывается круглой поляной – наверно, тут ёлки были вкуснее – и валится с откоса в низину. Павел бежит, внимательно глядя под ноги. Тут и там темнеют крупные кучки навоза, можно вляпаться по колено.

Навстречу доносится неясный шум. Дорога сворачивает в обход громадного камня, звуки стихают. Но как только Павел оказывается с другой стороны, ясно слышит приглушённые расстоянием крики, злобный рёв какого-то существа. Сквозь деревья мелькают огни. Ещё несколько секунд, лес расступается. Посредине поляны темнеет провал, из чёрной ямы раздаётся свирепый трубный рёв. Вокруг бегают и размахивают руками маленькие человечки в лохмотьях. Потрясают самодельными копьями, радостно орут. Несколько человек стоят на краю ямы, безостановочно швыряют камни, другие подтаскивают. В сторонке, важно сложив руки на груди, с видом Наполеона под Москвой, расположился мужчина в яркой одежде неопределённого фасона. Внезапно из ямы высовывается громадная голова. Пасть разинута до предела, надрывный рёв несётся над лесом, заглушая все звуки. Охотники в лохмотьях бросаются без памяти кто куда, кого-то сбивают с ног. Мгновенно вспыхивает драка, поднимается галдёж. Тот, что в яркой одежде, истошно вопит и крики моментально стихают. На краткое мгновение воцаряется тишина, потом из ямы раздаётся рёв, люди вторят радостными криками. Опять выстраиваются на краю, швыряют камни. Павел понял, что попал с корабля на бал. Местные аборигены, потомки коренных американцев в пятом поколении, устроили засаду на вепремонта и теперь добивают несчастного зверя камнями. Точно, как их далёкие пращуры питекантропы. Или неандертальцы. Он слышал краем уха о туземных племенах, что обитают в лесах. Живут охотой, собирательством, промышляют грабежом древних развалин. Племена безобидные, но могут по глупости и жадности напасть на людей. Решил подобраться поближе, чтобы наблюдать за битвой. Идти-то дальше все равно нельзя.