Мёртвый континент - [2]

Командир на мгновение замирает возле стола председательствующего, коротко командует:

- Товарищи офицеры!

Абсолютная тишина на мгновение прерывается коротким шумом двигающихся стульев, офицеры садятся. Звуки смолкают, присутствующие замирают каменными изваяниями. Генерал хмуро смотрит на стопку бумаг. Председатель суда поспешно прячет руки под стол, выпрямляет спину, пытаясь сесть по стойке смирно. По квадратному лицу начальника хим. службы бегут крупные капли пота, на бледных щеках хорошо видны красно-синие прожилки. В громадном зале офицерского собрания бригады тишина такая, что кажется, будто люди перестали дышать и моргать. Алферов небрежно проводит ладонью по бумагам, глаза быстро бегут по тексту. Всём видно, что генералу противно и гадко читать всё эти протоколы, объяснительные записки и пояснительные доносы.

- Что можете сказать в своё оправдание, капитан? – рокочет командирский голос.

Павел посмотрел в окно. Далёко на горизонте собираются свинцовые тучи, надуваются злостью и дождём, неторопливо ползут на город, чтобы пролиться холодной водой на людей, что посмеют не спрятаться от гнева природы. Взгляд возвращается в зал, скользит по равнодушным лицам офицеров. Никто не смотрит на него, всё прячут глаза.

Что ответить? Он действительно был пьян в тот вечер. Не заладилось всё ещё с прошлого понедельника. Жена давно бурчала, что уйдёт, если он не выбьет у начальства квартиру поближе к центру и подальше от части. Давно стоят на расширение жилплощади, уже пора и потребовать. Пришлось идти в штаб, к зам. по тылу. В коридоре встретился начальник штаба, полковника Родионова. Радостным голосом сообщил: только что звонили из Москвы: утверждены всё кандидатуры представленных к наградам по результатам последнего рейда на Мёртвый континент. Кое-кому из офицеров досрочно присвоят очередные звания, а его, Павла, наградят орденом «За мужество» третьей степени. Неприятно резанули слух слова – за мужество третьей степени … Это как? Разве можно делить мужество по категориям или степеням? Давным-давно, в Великую Отечественную войну солдат и офицеров награждали медалью «За отвагу». Простенькая такая медалька, в официальной табели о рангах стояла невысоко, но ей гордились всё! Не было выше награды для солдата, разве что орден Славы, но то ордена, а тут простая медаль. Почему? Да потому, что за отвагу! И всём понятно, что награждённый не трус! А тут? Мужество третьей степени … Значит, есть четвёртой, пятой, десятой степени. Ну что за чушь, а?

Всё эти мысли промелькнули в голове за одно мгновение. Павел только взглянул в радостные глаза начальника штаба бригады, выдал:

- Я отказываюсь от награды.

- Что? – удивлённо вытаращил глаза полковник.

- Я отказываюсь от такой награды! – громко повторил Павел, - от мужества третьей степени.

Родионов мгновение непонимающе смотрит на Павла, ещё не веря собственным ушам, тихо спрашивает:

- Ты что, обалдел? Ты понимаешь, что говоришь?

- Так точно. Разрешите идти, товарищ полковник? Есть!

Не дожидаясь разрешения, поворачивается через левое плечо, словно на строевом плацу, шагает к выходу. Родионов недоумевающе и раздражённо смотрит вслед. Отворачивается, медленно шагает по коридору. Раздражительность во взгляде истаивает, в глазах появляется странное выражение … какого-то смутного понимания, что ли?

Через три дня жена устроила скандал, обозвала тряпкой, никчемой, как-то там ещё, но он уже не слышал – быстро собрался, ушёл в часть. Зашёл в кафе, хотел просто посидеть вечер, тут, как назло, компания: господин Сидельников со товарищи! Павел глянул, брезгливо отвернулся, но взгляд зацепился за стакан с водкой в руке Сидельникова. На дне тускло блеснули золотом две большие звёзды! «Так вот кому звание досрочно, - понял Павел, - Юрочка и близко к рейду не был, а поди ты, героем стал! Подхалимы из кадров включили в списки, лизоблюды папочкины из оперативного отдела состряпали наградную аттестацию и вот на тебе, ещё один дикорастущий подполковник»! Стало противно. Во рту появился такой привкус, будто майские жуки насрали. Залпом выпил стакан водки, сплюнул.

… они с Юрочкой были хорошо знакомы ещё с курсантских времён, оба учились в военном институте в одном взводе на факультете спец частей. Юрочку уже тогда побаивались. Дело в том, что его папа был замом командующего и вот-вот должен стать главкомом войск. Таких «сынков» хватает в военных институтах, ведь у генералов и маршалов тоже есть дети. Только вот разные они. Одних сокурсники видят на присяге и на выпуске, когда вручают дипломы и погоны, других только на экзаменах. Но большинство учится наравне со всеми; папы, понюхавшие в своё время пороха, понимают, что отпрыскам надо вдосталь хлебнуть солдатской каши с солёным потом. Разные они, генеральские сынки. Был в бригаде такой забавный парень по имени Иван Дядечка. Окончил тыловой факультет, получил назначение в продовольственную службу (сразу начальником!), но перевод на повышение предыдущего начальника службы от чего-то там задержался и назначили лейтенанта Дядечку на вакантное место командира ДРГ – диверсионно-разведывательной группы. Ну, не было другой должности! Командование старалось не грузить молодого лейтенанта, но у Ивана была уникальная способность привлекать к себе мелкие неприятности. Он стал участником всех курьёзных и смешных происшествий, которые только происходили в бригаде. Другого давно бы обвешали взысканиями по мелочам, но Ивана нельзя. Что делать? Пришлось дать лейтенанту боевое задание. Офицеры понимающе усмехались – не пойдёт парень в рейд, не царское это дело, прапорщик вместо него покомандует. Но не тут-то было! Дядечка жутко возмутился, когда начальник оперативного отдела предложил ему побыть на прод. складе вместо командировки за Атлантический океан. Замы комбрига хором уговаривали строптивого лейтенанта тыловой службы не лезть в пекло, не нужно это ему… Куда там! Упёрся Иван, даже пригрозил, что отцу пожалуется, а он у него в главке сидит, начальник автослужбы войск! Махнули замы рукой на уговоры, дали разрешение. Зато зам. командира ДРГ, прапорщика, заинструктировали до слёз по мерам безопасности лейтенанта Дядечки …