Мертвый - хит сезона - [7]

мертвого подразделения в офисах LVMH в Милане. Говорил, что весь ее талант был

заключен в её носе, что было комплиментом, поскольку он выступал на столько, что

требовал собственного почтового индекса. Нос был её изюминкой, подчеркивающая её и

без того прекрасную внешность. Она была метр семьдесят ростом, с шестым размером

одежды, безупречной кожей, миленькой стрижкой «под мальчика», прямыми зубами,

длинной шеей и так далее и тому подобное. Да Лора бы отдала все за тот нос.

– Что случилось прошлой ночью? – спросила Лора. – Кто был тот парень?

Кармелла отмахнулась, ее и без того красные глаза опухли.

– Одна подопытная морская свинка, которая почти врезалась в меня, когда я проезжала

по Восьмой, – сказала она, вероятно драматизируя. – Я назвал его testa di cazzo, но я же не

знал, что он знает итальянский. Он преследовал меня три квартала, чтобы сообщить мне,

что он меня понял, а затем попросил номер.

Она вытащила из своей сумки бутылек с глазными капелями.

– Значит, ведьма мертва?

Лора кивнула, пытаясь понять, как ей разрезать плечевой шов без ножниц.

– Они отвели Джереми на допрос. Он вернется.

– Мне они сказали, что они арестовали его. – сказала Кармелла закапывая глаза.

У Лоры появилось дыхание.

– Но это же смешно. Зачем ему убивать своего поручителя? Это все равно что убить

курицу, несущую золотые яйца.

Кармелла подошла к столу Лауры, по–видимому, отказавшись от идеи сделать хоть что–

нибудь сегодня. Она не страдала трудоголизмом, поэтому то Джереми и взбеленился из–

за той рубашки. Если бы Кармелла успела выполнить свою работу вовремя, то Лоре не

пришлось бы тащиться в воскресенье на работы. Она могла, как все люди сидеть дома и

смотреть воскресные программы по телевизор и мечтать о своем о женском. От этих

мыслей ее оторвал вопрос Кармеллы.

– Ты когда–нибудь видели их контракт? – спросила Кармелла.

– Зачем мне их контракт? – спросила Лора.

– Ну, все знают, что это самое сложное в бизнесе. Этот контракт практически лишил его

какого–либо способа самостоятельно зарабатывать деньги. Ну… и ты же знаешь, как наш

Сент–Джеймс зарабатывает деньги.

– Это бессмысленно – возразила Лора.

Кармелла закатила глаза. Поскольку Лора редко контактировала лично с Джереми, она

не участвовала в служебных сплетнях и не сплетничала. Если бы она хотела что–нибудь

узнать, то отправилась напрямую к источнику. На второй день её карьеры в компании

Джереми так и сказал: «Мой модельер – это мое дело. Если ты не глаза и уши швейной

мастерской, я буду слеп». Она полагала, что такой подход самый оптимальный в

отношениях модельеров и основателей компаний.

– Милая, да эта дамочка связала его по рукам и ногам, – сказала Кармелла, вытаскивая

пачку Gitanes. Лора почувствовала, как у неё в гневе сжимаются пальцы в кулак. – Он не

мог даже начать новую линию со своим именем. Не мог принимать заказы без её

подписи. Продукцию можно было продавать только в определенные магазины. И то, она

всегда брала это все на себя. И это был контракт на двадцать лет, который эта стерва

могла продлить в любое время, и он ничего не мог сделать.

– Он никогда не согласился бы на это, – возразила Лора.

– Ему было девятнадцать. Что ему было делать? – невозмутимым голосом ответила

Кармелла.

Мысль о том, что кто–то использовал Джереми, потрясла Лору. Он был высокомерным,

острым на язык, когда ему это было нужно, что и случалось в большинстве случаев.

Подобная практика делового общения была чем–то вроде религии для него.

Кармелла посмотрела на кабинет Джереми. В нем тоже был выход на балкон, он же и

комната для курения, но дверь была запечатана полицией.

– Убить её? Тебе не кажется, что это слишком? – спросила Лора.

– Я же не говорю, что он её и убил. Дорогая, пожалуйста. Я только предполагаю, что у

него была на то причина. Слушай, я пойду подымлю. Ты будешь?

– Нет, спасибо. Ты же вернешься?

Кармелла пожала плечами и набрала что–то в своем мобильном телефоне.

– Я должна кое–что доделать. А потом пойду домой отсыпаться. Вчерашняя вечеринка

еще не закончилась. Если я вернусь на неё, на все еще будет идти. Клянусь.

Она многозначно покрутила бедрами и надела пальто, прижимая свой мобильник к уху.

Скорее всего, она вернется на вечеринку, – подумала Лора.

Лора снова осталась одна. Только в приемной по–прежнему маячили два детектива, а

ножницы никак не хотели разрезать плечевой шов, твидового платья–жакета со стразами

и овальным вырезом, предназначенного для ношения с прозрачным кружевным

камзолом. Платье было слишком длинным и Лоре пришлось укоротить его, сделав

складку на кальке под мышкой, а затем открыть плечо и отрегулировать все остальное,

чтобы ткань по–прежнему сидела ровно. Это была модель 101, для тех, кто не боялся

привлечь внимание.

Не выдержав мучений со своими ножницами для бумаги, она позаимствовала ножницы с

стола Тиффани, как раз в тот момент, когда и вошла помощник дизайнера.

– Разве на них есть мое имя? – спросила Тиффани. И хотя, будучи на несколько лет

младше Лоры и находясь на посту помощника дизайнера, что на три ступени ниже

должности модельера в офисной иерархии, Тиффани имела все шансы в будущем стать

начальником, поскольку была дизайнером.