Мертвый город - [9]

— А из этого следует… — отстраненно проговорил Эпсли.

— Невозможное! — прорычал Маршалл. — Из этого следует что они создали машину времени!

Они шли по берегу почти идеально круглого озера. Маршалл раздраженно сказал:

— Это было высокое здание! Нижняя часть почти не пострадала! А следующий за ней уровень практически уничтожен! Что может нанести такой ущерб строению, способному простоять двести столетий, — а заодно создать огромное озеро? Пятьдесят килотонн тротила, взорванных одновременно? Что уничтожило город? Как могла рухнуть такая цивилизация? Она должна была оставаться неуязвимой, а если у них было оружие, соответствующее общему уровню развития, даже современные люди едва ли сумели бы с ними справиться…

Вновь воздух задрожал от таинственных пульсаций. В груди поселилось неприятное ощущение. Сначала оно было совсем слабым, но постепенно усиливалось, пока не достигло кульминационной точки…

— Senores! El aeroplano! [3]

Пеоны шумели и показывали пальцами. Маршалл и его спутники резко обернулись и увидели над центром круглого озера странный предмет, гладкая поверхность которого сияла в лучах солнца. Его размеры составляли примерно пятьдесят футов на двадцать, и никаких крыльев, пропеллеров и шасси. По периметру шли огромные двери. А внизу было видно непонятную конструкцию, напоминающую ноги гигантского кузнечика, но гораздо более сложную и довольно маленькую по сравнению с самим летательным аппаратом.

У них на глазах устройство начало меркнуть, а потом, в течение всего нескольких секунд, полностью исчезло. Одновременно прекратилась пульсация воздуха.

— Ты сказал, что такое невозможно? — негромко спросил Эпсли. — Это была машина времени, Маршалл. Ничем другим это быть не могло. Я сразу все понял, когда увидел собственными глазами. Вот чего я боялся!

— Сейчас они просто проследовали мимо, — угрюмо заметил Маршалл. — Но это все меняет! Они могут приземлиться и здесь. И куда, черт побери, они полетели? Надеюсь, они не вернутся!

Но его надеждам не суждено было сбыться.

На следующее утро Маршалл выглядел так, словно не спал всю ночь. За завтраком он резко бросил:

— Да, я признаю: мне страшно! Однако мы должны вернуться в пещеру. Мы заберем пластины, которые нам удастся снять, и ужасную картину сверху. А потом отправимся на побережье. Если мы покажем это произведение искусства специалистам, нам поверят. Мексиканское правительство в таких случаях проявляет здравый смысл. Мы вернемся сюда с полком солдат, чтобы предотвратить разграбление. И еще попросим доставить пару зениток, которые будут обстреливать пространство над озером. А затем мы попытаемся во всем разобраться.

Эпсли только вздохнул. На лице Берроуза возникло упрямое выражение, но он промолчал.

— Насколько я знаю людей, — через некоторое время проговорил Эпсли, — картины будут восприняты как суперсовременное искусство — хотя им двадцать тысяч лет! За них заломят такие цены, что у всех глаза вылезут из орбит. Картины попадут в музеи. Но мне бы не хотелось, чтобы в доме, где я живу, висело что-нибудь подобное!

Маршалл бросил на него сердитый взгляд.

— Вы представляете, какой поднимется вой, когда мы скажем, что нас напугала машина времени? И как над нами будут издеваться?

— Ну и что? — проворчал Эпсли. — Честно говоря, не думаю, что опасность грозит только нам. Как я уже говорил, если они имели — имеют — оружие, соответствующее их культуре…

Маршалл сердито пожал плечами. Именно этот вопрос его сейчас тревожил больше всего. Он молча закончил завтрак и оставил небольшую группу пеонов собирать оборудование. Трое археологов и большая часть индейцев отправились мимо озера к входу в курган.

Они успели пройти три четверти пути, пеоны плелись чуть позади по заболоченному берегу, когда воздух вновь запульсировал. Пеоны повернулись к озеру и остановились. Американцы инстинктивно последовали их примеру и стали смотреть в том же направлении.

В воздухе появился туман, он начал сгущаться по мере того, как усиливались пульсации. Неожиданно в шестидесяти футах над водой засверкал металлический предмет в форме цилиндра. Он оставался на виду около двух секунд, а потом исчез. Колебания прекратились.

Пеоны зашумели, а потом вновь зашагали к кургану. Они считали, что это всего лишь un aeroplano. И хотя они видели самолеты и слышали о них достаточно, чтобы их не бояться, никто из пеонов не знал столько, чтобы понять: перед ними возникло нечто из чужого мира.

Побледневший Эпсли шагал вместе со всеми. Маршалл скрипел зубами. У них было лишь два варианта — немедленно убираться прочь или поступить так, как они планировали, — захватить с собой хоть какие-то доказательства, чтобы не сбегать с пустыми руками. Они подходили к кургану.

Маршалл решил не терять времени понапрасну. Берроуз взял троих человек, и они принялись выбивать из стены кургана металлическую пластину. Эпсли был поручен второй барельеф, а сам Маршалл отправился наверх с шестеркой пеонов, которые взяли с собой шесты и брезент, чтобы снять круглую скульптуру — если ее можно было так назвать — и спустить вниз. Маршалл надеялся, что ее удастся погрузить на носилки, подвешенные между двумя мулами, и доставить на побережье. Все принялись за работу.