Мертвые львы - [73]

– Артиллерийские учения?

– Ага. Наверное, для отвода глаз.

– Это еще почему?

– Может, тут новое оружие разрабатывают. Химическое или еще какое. И не хотят, чтобы мы об этом знали.

Ривер хмыкнул.

– Думаешь, я шучу?

– Если честно, я не имею ни малейшего понятия, – признался Ривер.

– Вот сейчас мы с тобой все и разведаем.

Ривер не сразу сообразил, что Йейтс указывает на заросли, темневшие у ограды и ничем не отличавшиеся от тех, мимо которых Ривер брел последние полчаса. Для этого ему и понадобился Грифф – чтобы показать, как пробраться на полигон.

– Ну, веди, – сказал Ривер.

– И как давно вы работаете, кхм, в Министерстве энергетики?

– Мы же с вами договорились – о работе ни слова.

– Простите. Один из моих недостатков. Мне трудно расслабляться и отдыхать. – Его взгляд скользнул по весьма откровенному декольте Луизы. – Не невозможно, просто трудно.

– Давайте мы с вами попробуем решить эту проблему, – сказала она.

– За это надо выпить. – Он поднял бокал.

Она уже забыла, как называется вино, а ведерко со льдом закрывало этикетку, но он упомянул год урожая, что на памяти Луизы случилось впервые. Ее гастрономические изыски ограничивались датами «годен до», а не годами урожая.

– Примите мои соболезнования по поводу смерти вашего коллеги, – сказал он. – Мистера Хардинга?

– Харпера.

– Да-да, простите, Харпера. Вы были близки?

– Мы работали вместе.

– Именно на работе я обзавелся самыми близкими друзьями, – сказал он. – Наверняка вам его очень не хватает. Давайте помянем его.

Он снова поднял бокал. Помедлив, Луиза подняла свой.

– За мистера Харпера, – сказал Пашкин. – Светлая память.

– За Мина.

– Я уверен, что он был очень хорошим человеком. – Он отпил вина.

Помедлив, Луиза тоже сделала глоток.

Официант принес заказ и начал расставлять на столе. От вида и запаха еды Луизу замутило. Она только что помянула Мина с человеком, который, по ее мнению, был виновником его смерти. Нет, рвотные позывы надо немедленно подавить, впереди еще целый вечер. А Пашкина надо развлекать, флиртовать с ним, пока они не поднимутся к нему в номер. Тогда и приступим к делу.

Она хотела знать кто. И хотела знать почему. Ответов на эти вопросы потребовал бы и Мин, будь он жив.

– Что ж, – сказала она далеким голосом, кашлянула и повторила: – Что ж. Вас устраивают планы на завтра?

Он погрозил ей пальцем, как суровый священник:

– Луиза, о чем мы с вами только что говорили?

– Я просто вспомнила здание. «Иглу». Впечатляет, не правда ли?

– Прошу вас, отведайте. – Он положил ей на тарелку какие-то закуски.

Голода она не ощущала, хотя что-то глодало ее изнутри, вот только едой этой боли не притупить. Луиза натянуто улыбнулась, подумав, что выглядит жутковато; уголки рта словно бы растянули рыболовными крючками. Несмотря на свое несметное богатство, Пашкин, как настоящий джентльмен, сделал вид, что ничего не заметил.

– Разумеется, впечатляет, – сказал он, и Луиза мысленно встряхнулась: он говорил об «Игле». – Неприкрытый капитализм, бесстыдно вознесшийся над городом. Я полагаю, о Фрейде сейчас упоминать без надобности.

– Да, покамест рановато, – машинально ответила она.

– Однако же без него не обойтись. Где деньги, там и секс. Прошу вас, отведайте. – Он шевельнул вилкой.

Прозвучало так, будто он приготовил все своими руками, и Луиза решила, что это еще один признак богатства: начинаешь считать себя источником всех удовольствий окружающих.

Она начала есть. Язык отказывался разбираться во вкусе гребешков, политых каким-то ореховым соусом. Однако же гложущая боль внутри, которую не могла притупить еда, немного утихла, словно бы отступила. Еще кусочек. И еще. Чувство голода вполне простительно.

– А там, где секс, всегда возникают проблемы, – продолжил он. – Я заметил, что по всему городу расклеены плакаты и в новостях постоянно говорят о демонстрации протеста. «Остановите Сити». Ваше начальство в Министерстве энергетики этим не обеспокоено?

Эта шутка начинала надоедать.

– Да, время не самое подходящее. Но нашей завтрашней поездке ничего не помешает.

– Странно, что власти разрешили провести демонстрацию в рабочий день.

– Организаторы посчитали, что не имеет смысла митинговать в Сити в выходные, когда все банкиры уезжают за город.

В сумочке Луизы зажужжал телефон – пришла эсэмэска. Луиза ни от кого сообщений не ждала и читать их не хотела, поэтому невозмутимо проткнула вилкой еще один гребешок.

– А беспорядков не ожидается? – спросил Пашкин.

На прошлых демонстрациях били окна и поджигали автомобили, но в разумных пределах.

– Подобные мероприятия проводятся под надзором полиции. Жаль, конечно, что все так совпало, но с этим ничего не поделаешь. Однако же никаких осложнений для вас не возникнет.

Аркадий Пашкин глубокомысленно кивнул:

– Я целиком и полностью полагаюсь на вас и уверен, что вы с вашим коллегой обеспечите мою безопасность.

Она улыбнулась, на этот раз гораздо естественнее. Может, оттого, что знала: после сегодняшнего вечера Пашкин уже ни в чем не сможет положиться на нее.

Если останется жив, конечно.

Ривер почему-то думал, что на другой стороне все будет иначе – проще и легче. Вслед за Гриффом он пробрался сквозь густые заросли, протиснулся в прореху ограды и обнаружил, что все осталось по-прежнему, только тропа исчезла, а грязи стало больше.