Мерлин. Моргана. Артур - [78]
— Хотя Моргана с давних пор выказала себя врагом Круглого Стола, — сказал Артур, — и презрела закон Логриса до такой степени, что была осуждена на вечное изгнание самим Мерлином, будучи ученицей его более любимой, чем я, и наследницей не мыслей его, а познания, я охотно предоставлю ей покровительство и союз. Что до войны, то мне надо подумать. А теперь расскажи мне о Моргане, о теле ее и о душе, о ее жизни, ее острове, о себе самой и других ее подданных. Поведай также все, что известно тебе о Вивиане и что узнала от нее королева о пребывании Мерлина в Дольнем лесу.
И Артур стал с жадностью слушать летопись Авалона, восхищаясь политическим и научным гением Морганы, но одновременно ужасаясь, ибо в деяниях ее немыслимым образом сочетались абсолютная тирания и забота об общественном благе, произвол и справедливость, чувство ответственности и доходящее до жестокости безразличие, великодушные порывы и безжалостный расчет. Самым разительным проявлением этого последнего противоречия была ее искренняя любовь к нему, от которой она отреклась и которую принесла в жертву своему мятежу, порожденному ненавистью к человеку. И сына своего Мордреда зачала она не во имя любви, но с холодным намерением воспитать его как орудие против Логриса, словно это был попавший в ее руки инструмент. Он понял также, ибо постиг на собственном опыте, какие смешанные сообразно деяниям и поступкам чувства испытывают к Моргане ее подданные: обожание и страх, плотское влечение и мистическую любовь, которая после победы над Клаудасом превратилась в обожествление — языческое благоговение вкупе со священным трепетом.
Уже стемнело, а Бондука все продолжала рассказывать, и Артур предложил ей разделить с ним вечернюю трапезу. Когда она закончила свое повествование, он произнес:
— Ты говоришь о Моргане так, словно она богиня и одновременно возлюбленная — с религиозным преклонением перед той, кого любишь. Это присуще всем ее подданным или же у тебя при ней какая-то особая роль?
— Твои слова верны, государь, — ответила Бондука. — Я преклоняюсь перед ней с религиозным благочестием и люблю ее, ощущая желание. И в этом благоговении души и тела я не отличаюсь от других обитателей Авалона. Ибо королева Моргана духом своим и плотью способна ввергнуть в рабство обожания любого человека, наделенного мыслью и волей, будь то мужчина или женщина. Моя особенность в том, что я не испытываю страха перед ней, ибо она спасла меня от смерти, и жизнь моя имеет смысл лишь в той мере, в какой принадлежит ей. Сверх того, она сделала меня домоправительницей Авалона, своей посланницей, самой доверенной служанкой и — иногда — подругой своих ночей. На ее ложе я познала наслаждение и любовную страсть, какие нельзя описать словами и какие никто вообразить не может.
Она говорила спокойным тоном, как если бы открывала тайну и одновременно очевидную истину. Однако душевное ее волнение было столь велико, что слезы струились у нее по щекам. Артур смотрел на нее задумчиво и любовно.
— Мне кажется, — сказал он, — что я могу.
После долгой паузы он продолжил:
— Не оставляй меня одного на эту ночь. Будь по-прежнему посланницей Морганы, передающей не только слова ее и просьбы, но также жесты и влечение. Не откажись предстать на одно мгновение лишь телом, которого мы с ней можем касаться, невзирая на разделяющее нас расстояние, мостками над этой ужасающей меня бездной, смягчающим боль летучим бальзамом, ибо разлука с Морганой для меня словно незаживающая рана, исцелить которую способен только сладостный дурман губ ее и чресл. Она — дивная ночь, не дающая покоя моим ночам, изгоняющая желанный, как забвение, сон, которым ты, быть может, одаришь меня на несколько часов. Согласна ли ты?
— Да, государь.
На следующий день после отъезда Бондуки Артур решил продолжить прием иноземных послов. Он увидел, что в числе многих других аудиенции у него просит посланник Клаудаса, и решил перед этой встречей созвать находящихся в Кардуэле тридцать пэров Круглого Стола на внеочередное собрание, чтобы избежать отсрочки, необходимой для приглашения тех, кто пребывал в своих далеких провинциях. Присутствовали здесь, помимо прочих военных вождей и должностных лиц, заместители Артура как командующего армией — Кэй и Гавейн, а также Мордред, который был возведен на этот пост и провозглашен пэром Круглого Стола за подвиги в войне с пиктами, став самым молодым и самым новым его членом. Артур, желая узнать, как расценивают пэры возможность похода против Клаудаса, повторил то, что рассказала ему Бондука, умолчав, однако, об убежище Мерлина и замке Владычицы Озера, где укрылись наследники Бана и Богорта, которых будто бы приютил и поместил в надежное место он сам. Сразу же после него первым взял слово Кэй.
— Война! — воскликнул он. — И тысячу раз война! Ты не можешь, государь, с кротким спокойствием взирать, как тебя грабят, отнимая завоеванную тобой Арморику, все три ее королевства, павшие вследствие силы и слабости — силы волка Клаудаса, слабости пса Кардевка, который предал своих союзников и тебя самого, ибо, отказав им во всякой помощи, он признал покровительство захватчика над собой. Впрочем, это меня нисколько не удивляет, ведь редоны — коварное туземное племя — на словах всегда клялись в верности, а на деле этим бретонским пастухам власть твоя всегда была ненавистна. На мой взгляд, решить нужно только один вопрос, а именно: выяснить, сколь велика армия врагов, чтобы послать необходимое для победы войско — всех логрских бойцов, если понадобится.
Диапозон творчества Мишеля Рио очень широк: от детских сказок до научных эссе, но славу он приобрел как романист. Его книги получили пять литературных премий во Франции, изданы во многих странах. Мини-роман «Архипелаг» — это каскад парадоксов. Причудливоестечение обстоятельств в один день изменяет жизнь троих героев: неприступной хозяйки аристократического колледжа, гениального, но безобразного библиотекаря и честолюбивого юнца ученика.
Изысканно-ироничная проза Мишеля Рио — блестящий образец новейшей европейской словесности. Российскому читателю хорошо известны его романы. Диапазон творчества Мишеля Рио очень широк: от детских сказок до научных эссе, но славу он приобрел именно как романист. Его книги получили пять литературных премий во Франции, изданы во многих странах. «Неверный шаг» — история со множеством неизвестных, сочетающая в себе черты классического детектива и философского романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«След варяжской ладьи» — это второй из шести историко-приключенческих романов о события VII–VIII века н. э, возможно происходивших в верховьях реки Волги. Варяжская дружина берет дань с селения и уводит с собой сестер — Кайю и Эльви. Это видят жители соседней деревни и пытаются их спасти. Пользуясь темнотой, они похищают варяжское судно. Вскоре обнаруживается, что вторая девушка, находящаяся на ладье — это не Эльви, а, очень похожая на нее, дочь варяжского ярла. Вот о тех приключениях, которые выпали на долю участников этих событий и рассказывает этот роман.
В книгу литератора, этнографа, фольклориста и историка С. В. Фарфоровского, расстрелянного в 1938 г. «доблестными чекистами», вошли две повести о первобытных людях — «Ладожские охотники» и «Ледниковый человек». В издание также включен цикл «Из дневника этнографа» («В степи», «Чеченские этюды», «Фольклор калмыков»), некоторые собранные Фарфоровским кавказские легенды и очерки «Шахсей-вахсей» и «Таинственные секты».
Данное произведение является продолжением романа «Операция «ЭЛЕГИЯ». Сентябрь 1941 года. Жестокая война набирала свои смертоносные и разрушительные обороты. Все лето, несмотря на отчаянное сопротивление Красной армии и понесенные большие потери, немецко-фашистские войска продвигались к Москве. Руководством СССР было принято решение о переброске хранившегося в Москве стратегического запаса драгоценных металлов вглубь страны. Главный герой Ермолай Сергеев, выйдя из госпиталя, становится участником спецоперации под кодовым названием «Призрак». Многие силы, включая иностранные, хотели бы заполучить масштабный золотой запас страны.
Владимир Абрамов, один из первых успешных футбольных агентов России, на протяжении многих лет являлся колумнистом газеты «Советский спорт». Автор популярных книг «Футбол, деньги, еще раз деньги» (2002 год) и «Деньги от футбола» (2005 год). В своем историческом романе «Хочу женщину в Ницце» Абрамов сумел чудесным образом объединить захватывающие события императорского Рима и интриги российского бомонда прошедших веков с событиями сегодняшнего дня, разворачивающимися на берегах Французской Ривьеры.
Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».
Ж.М.Г. Леклезио недавно стал обладателем Нобелевской премии по литературе, и естественно, что самые разные его книги вызывают сейчас широкий читательский интерес. Он не только романист, но и блестящий эссеист, своего рода поэт эссеистики, и эта посвященная кино книга — прекрасное тому подтверждение. Завсегдатаи киноклубов (каковых немало и по сей день) и просто киноманы с удовольствием обнаружат, что западная интеллигенция «фанатела» по поводу тех же фильмов, что показывались на «музейных» просмотрах в России.
Новеллы французского писателя Андре Пьейра де Мандьярга завораживают причудливым переплетением реальности и фантазии, сна и яви; каждый из семи рассказов сборника представляет собой великолепный образчик поэтической прозы.
Профессор орлеанского Института изобразительных искусств, директор Архива Модильяни в Париже и Ливорно, Кристиан Паризо представляет Амедео Модильяни не только великолепным скульптором, живописцем и рисовальщиком, но прежде всего — художником редкостного обаяния, каковым он остался в истории мирового искусства и в памяти благодарных потомков. В книге дана широкая панорама жизни парижской богемы, когда в ее круг входили знаменитые художники XX века — Пикассо, Брак, Сутин, Бранкузи, Шагал.
В книгу вошли три романа известного литовского писателя, ныне живущего в Израиле, написанные в середине шестидесятых годов и ставшие ярким событием литературной жизни того времени. Романы: На чем держится мир, Вечный шах, Полнолуние. Еврей у Мераса — это просто человек, чистый человек, человек, очищенный от мусора и быта, но чудовищным образом втянутый в мясорубку убийства. Создан для любви, а втянут в ненависть. Создан для счастья, а втянут в войну и гибель. Создан для света, а низринут во тьму.Лев Аннинский Там, дальше — тоже гетто.