Мерле и Стеклянное Слово - [15]

А потом, совершенно неожиданно, она кончилась.

Лестница вывела их в зал, облицованный зеркалами, как и все в крепости. Стены состояли из многочисленных зеркальных пластин, как фасетные глаза насекомого.

— Интересно, кто их тут чистит, — пробормотала Мерле, скрывая страх, который внушала ей вся обстановка.

Наверное, зал был круглым и пустым, но из-за тысячекратно отражавшихся друг в друге зеркал невозможно было установить его точные размеры. С таким же успехом он мог оказаться лабиринтом с узкими коридорами. Ослеплявшее их сияние Фермитракса полыхало со всех сторон, ничуть не помогая делу. Лишь Юнипе оно не доставляло беспокойства. Ее зеркальные глаза смотрели и видели сквозь яркий свет и иллюзию бесконечности.

Вдруг раздался страшный рев.

В первое мгновение Мерле подумала, что кричал Сет. Потом она увидела, что их окружает сотня сфинксов.

Потом оказалось, что ревел один-единственный сфинкс: темноволосый мужчина с львиным туловищем песочного цвета.

В плечах он был шире, чем любой портовый грузчик на набережной Венеции. В руке он держал длинное, в человеческий рост, меч-копье. Лезвие меча отражало сияние Фермитракса. Это было похоже на факел.

Сет выступил вперед и сказал что-то по-египетски. Потом, чтобы все поняли, добавил:

— Ты говоришь на языке моих., друзей?

Сфинкс кивнул, взвешивая в руках меч-копье. Он не опускал наконечника и не сводил опасливого взгляда с Фермитракса.

— Ты Сет? — спросил он жреца Хоруса на языке Мерле.

— Да. И я имею право здесь находиться. Только слово Фараона значит здесь больше, чем мое.

Сфинкс фыркнул.

— Слово Фараона! Фараон приказал схватить тебя при первой же возможности. Каждый знает, что ты предал Империю и сражаешься, — он запнулся, — на стороне наших врагов.

Его короткая заминка объяснялась тем, что он уже не мог себе представить, какие враги еще остались у Империи после войны, длившейся десятилетия.

Сет склонил голову. Но то, что показалось сфинксу смирением, на самом деле было приготовлением к… Вот именно, к чему? К магическому удару, который разорвет противника на куски?

Мерле не суждено было этого узнать, поскольку в этот самый момент к сфинксу подоспела помощь. За его спиной через почти незаметную щель между зеркалами появился отряд воинов-мумий. Их отражения тысячекратно разошлись по стенам, как гирлянда вырезанных из бумаги фигурок, растянутая невидимой рукой.

На мумиях были доспехи из кожи и стали, которые, однако, не могли скрыть, что бессмертные воины необыкновенно сильны. Несмотря на пепельно-серые лица и круги под глазами, они не выглядели такими изнуренными и наполовину истлевшими, как остальные мумии Империи. Вероятно, когда их вытащили из могил для будущей службы в армии Фараона, они еще не успели долго пролежать в земле.

Воины встали позади сфинкса. Зеркала не давали определить, сколько их было. Мерле насчитала четырех, но она могла ошибиться. Вокруг золотой сетки на затылке Сета замерцал, заискрился воздух. Такое марево иногда стоит над землей в жаркий летний день.

Магия Хоруса, сообразила Мерле. А вдруг жрец направит свои чары на них самих, а не на их врагов?

В то же мгновение старший воин поднял серповидный меч. Сфинкс обернулся к Фермитраксу и девочкам. Он не сразу понял, что жрец склонился перед ним вовсе не в знак почтения. Увидев над головой Сета кипящий воздух, сфинкс обнажил копье, чтобы броситься на жреца… И тут меч мумии вонзился ему в спину.

Воины подскочили к лежащему на полу сфинксу и зарубили его насмерть. Убедившись, что сфинкс мертв, предводитель мумий медленно обернулся. Его взгляд скользнул по Фермитраксу и девочкам, а затем остановился на Сете.

Золотая сетка на голове жреца раскалилась добела, а в руках появились огненные шары, сделанные, казалось, из лавы.

— Нет, — сказал воин. Его голос звучал на удивление живо. — Мы не из этих.

Сет колебался.

— Оставь их, Сет, — крикнула Мерле.

Она не рассчитывала, что жрец послушает ее, но тот почему-то не пускал в ход огненные шары.

— Они ненастоящие, — сказала Королева внутри Мерле.

— Мумии?

— Они тоже. Но я имею в виду шары. Они только иллюзия. Во лжи и обмане жрецы Хоруса разбираются лучше всех. И, разумеется, в алхимии и в воскрешении мертвых.

— Значит, он не сможет сжечь воинов?

— Только не с помощью этого дешевого фокуса.

Мерле глубоко вздохнула. Она видела, как старший воин-мумия поднес левую руку к лицу и потер его. Серый цвет исчез, темные круги под глазами смазались.

— Мы не более мертвы, чем вы, — сказал он. — Но прежде чем мы друг друга перебьем, может, стоит, по крайней мере, выяснить, не лучше ли нам поработать вместе?

Мужчина говорил с сильным акцентом, его «р» звучало странным образом резко и раскатисто.

Огненные шары Сета погасли. Воздух над его головой успокоился.

— Я, кажется, знаю, кто они такие, — сказала Королева. — Мерле, вспомни-ка, что ты нашла в покинутом палаточном лагере в самом пекле. Прежде чем появились лилимы и все разрушили.

Мерле понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, к чему клонит Королева.

— Куриные когти?

— Да. У тебя они с собой?

— В рюкзаке.

— Скажи Юнипе, пусть достанет.

Секундой позже Юнипа уже рылась в ее рюкзаке.