Мэрилин Монро - [41]

Трудно сказать, действительно ли Джо Шенк воспользовался именно этим путем к сердцу двадцатилетней Нормы Джин, искал ли он этот путь, нужна ли она ему была на самом деле как любовница, нужны ли ему вообще были к тому времени любовницы и что за услады тешили ему сердце. Все эти вопросы, скорее, риторичны — и по той причине, что ответ на них найти попросту негде, и оттого, что любой ответ тут ровным счетом ничего не прояснит. И если этот человек меня заинтересовал, то только потому, что он среди первых встретился Мэрилин по дороге на ее голливудскую Голгофу. Он и в силу своего положения в Голливуде, и в силу своего возраста и кинематографического опыта мог упорядочить ее жизнь, быт и обучение профессии. Меня не волнуют его «особые» склонности и пристрастия — какими бы они ни были, они не должны исчерпать заинтересованность в человеке. Однако беда Мэрилин заключалась в том, что, кто бы ни попадался ей на жизненном пути, для всех физические отношения фактически исчерпывали интерес к ней. В этом смысле Джо Шенк не оригинален.

Человеком он был своеобразным и по-своему колоритным. Вместе со своим младшим братом, Николасом (многолетним президентом корпорации «Лоев», куда входила знаменитая компания «МГМ»), Джозеф Шенк родился в волжском городе Рыбинске; детьми братья были увезены в Америку, где сделали весьма и весьма недурную предпринимательскую карьеру. Ко времени знакомства с Мэрилин Джо Шенку исполнилось шестьдесят девять лет, из которых тридцать были отданы кинобизнесу. За плечами у него числились руководство тремя кинокомпаниями и отсидка (в 1941 году) за неуплату налогов. Он отличался поистине квазимодовской внешностью (Мэрилин говорила, что у него «лицо омара») и многолетним пламенным интересом к женскому полу. Его сотрудница, писательница и сценаристка Анита Лус пишет о нем с невозмутимостью хроникера: «Он был великолепным образчиком силы, излучающей магнетизм. Джо мог бы лидировать в любой сфере деятельности… По опыту Джо знал, что секс подразумевает многие причуды, и пользовался им весьма агрессивно, что для него, по-видимому, представлялось вполне обычным делом; однако он отдавал себе отчет в том, что его садистские наклонности могли перепугать любую девушку, еще не посвященную во всевозможные сексуальные тонкости».

Надеюсь, теперь-то понятно, почему именно Джо Шенк послужил для Мэрилин прототипом легендарного мистера Киммела, как помним, якобы нехорошо обошедшегося с маленькой Нормой Джин?

Систематические визиты Мэрилин к богатому старику, прославившемуся «особыми пристрастиями», естественно, не могли не вызвать и обостренного интереса к ней, и жгучей зависти. Завидовали ей десятки девушек-«старлеток», находившихся в сходном положении, ибо, как и Мэрилин, полагали, что Шенк по-прежнему всесилен и в состоянии обеспечить «звездное» и благополучное будущее любой из своих протеке. Интерес же к ней проявляла голливудская пресса, как и сегодня, жившая в те дни сплетнями и слухами. Конечно, мало приятного пользоваться информацией, почерпнутой из подобного источника, но где взять другую? Кроме того, помимо сплетен о Шенке здесь встречаются и чисто фактические наблюдения. Вот некоторые из них, позволяющие представить себе жизненные обстоятельства, в которых очутилась бывшая миссис Дахерти, всецело посвятившая себя одной цели — стать «звездой».

«Один из лос-анджелесских репортеров рассказывает, как был с визитом у Шенка и застал его сидящим у бассейна в его доме на Холмби-хилз. Появилась Мэрилин в купальнике из одного куска тесно прилегающей ткани, выглядела она в этом наряде, как всегда, восхитительно. Она принялась забирать у гостей заказы на выпивку. Репортер не сводил потрясенного взгляда с этой блондинки — не то актрисы, не то манекенщицы, не то официантки. Это заметил Шенк: «Давай! Хочешь, веди ее наверх, в спальню». Не знаю, воспользовался ли репортер приглашением Шенка, но его наблюдение немаловажно, ибо дает нам представление о том, какой была Мэрилин в 1947 году, когда были сделаны некоторые из отобранных мною фотографий. С этим наблюдением перекликается и написанное журналисткой Шейлой Грэхэм: [В то время] «самую важную роль она сыграла, обслуживая выпивкой, сигаретами и сигарами Даррила Занука, Джо Шенка и их приятелей, пока они в особой комнате на студии резались в карты. Кроме нее были там и другие «старлетки», дожидавшиеся своих хозяев. Их называли «карточными девочками» (Gin Rummy Girls), и спустя полгода или год большую их часть меняли другой группой «старлеток», которым приходилось исполнять те же самые обязанности. И только одна усилиями ее покровителя Джо Шенка оставалась на многие [восемнадцать] месяцы».

Надо ли пояснять, что этой «одной» была Мэрилин? Воистину она стала прикасаемой, то есть готовой если и не на все, то, во всяком случае, на многое. Что же касается профессионального влияния Джо Шенка, то в этом вопросе Мэрилин (да и не она одна) сильно заблуждалась. Дело в том, что, хотя Шенк и числился одним из шефов компании «XX век — Фокс», практически он от дел давно отошел (производством фильмов на студии полноправно и самовластно распоряжался Занук) и повлиять каким-либо образом на развитие событий был попросту не в состоянии. Более того, дружба Мэрилин со старым Шенком (или я уж не знаю, что там было на самом деле) только убедила Занука в нецелесообразности продлевать с ней контракт: в Голливуде любили и любят победителей, а не отошедших от дел маразматиков, и если «старлетка» не может сообразить, с кем ей, простите, спать, зачем она нужна?