Меридианы штурмана Барка - [7]
Сдерживая бешенство, клокотавшее в груди, Сергей повернулся и вышел.
- Ах вы, крысы канцелярские, - ворчал он про себя, шагая по набережной, - не на того напали, к командующему я попаду, даже если для этого придется лезть через печную трубу или систему канализации…
У дома офицеров флота уже собирались группы лейтенантов. Они курили возле входа, разговаривали, обсуждая свои назначения. Сергей изловил одного из своих однокашников, и осмотрел вышеозначенную бумагу. Пригласительный (он же пропуск ) представлял собой розоватый листок на котором типографским способом напечатано несколько предложений, от руки вписана фамилия, внизу стоял фиолетовый квадратный штамп отдела кадров. Бумажка была достаточно примитивная, изготовить нечто похожее для него труда не составит. Нужно только найти, что-то подходящее по цвету. Зайдя в расположенный неподалеку книжный магазин, он купил двухкопеечную школьную тетрадку с розовой обложкой. Оборвав обложку, достав из папки, которую всегда носил с собой, фломастеры, цветные капиллярные ручки, трафаретную линейку занялся делом. Через 10 минут пропуск был готов и был он весьма похож на настоящий.
Теперь он отправился на место для реконогсцировки. У входа в дом офицеров стояли два матроса с винтовками образца 1893 года. Они брали пригласительные и накалывали на трехгранные штыки своих винтовок. Тут же стоял офицер, с повязкой дежурного на рукаве. Когда на штыках накапливалось много листов, дежурный снимал их и складывал в стоящий рядом ящик. Понаблюдав сию картину, Сергей ухмыльнулся, действо было явно опереточное. Режиссер-постановщик, вероятно, был начальник ДОФа, видать недавно посмотрел старый фильм, как к Ленину в Смольный пропускали посетителей.
«Опереточные матросы» накалывали пропуска на штыки, практически их не рассматривая, явно наслаждаясь самой процедурой.
- Должно прокатить, я везучий, - подумал Сергей, подойдя ближе.
К дому офицеров флота с разных сторон ручейками стекались толпы лейтенантов, ручейки на площади сливались в полноводную реку, ведь число выпускников составляло более четырех сотен. Все училища прислали на флот часть своих питомцев, а таких училищ в стране было не мало. Четыре Ленинградских, два Севастопольских. Затем Рижское, Калининградское, Бакинское, Тихоокеанское….Кроме того, выпускники
гражданских высших мореходных училищ, которые не служили срочную службу. Им присваивали лейтенантов и призывали на три года …
Вклинившись в толпу, Сергей выждал, когда офицер отвернулся, и протянул матросу свой рукотворный пропуск. Тот, как и предполагалось, не глядя, нанизал ее на штык. Тут, как назло, дежурный офицер повернулся, скользнул взглядом по штыкам, и, видать, разглядел злополучную бумажку. Она действительно несколько отличалась по цвету от остальных, кроме того, матрос наколол ее текстом вниз, и на обороте хорошо читалась надпись «Тетрадь».
- Ну-ка, дай мне этот пропуск, - сказал офицер матросу, показав на злополучный кусок тетрадочной обложки.
Это был провал, номер явно не прошел. Но дежурный не видел, кто предъявил сию бумагу, что позволило Сергею благополучно ретироваться.
- Ладно, перейдем к плану «Б», - решил Сергей и начал обход здания в поисках черного хода и пожарной лестницы. Лестницы не было, а вот черный ход имел место быть. Это была даже не дверь, а целые ворота, но они оказались наглухо заперты. Вероятно на засов изнутри. План «Б» пока не работал…
Когда Сергей, в расстроенных чувствах, опустив голову, продирался через кусты с восточной стороны здания, его кто-то сверху окликнул по имени. Подняв голову, он увидел открытое окно на втором этаже, из которого валил дым. Вероятно, это была курилка. Из окна выглядывали два его однокашника.
- Серега! Ты чего там по кустам лазишь? Потерял что? Чего не заходишь?
- Кадровики не дали пригласительный, сочли меня не достойным.
- А назначение получил?
- Да. Засунули на сторожевик.
- Как же так?! Ты же у нас подводник!
- Теперь уже нет.
Сергей осмотрелся. Неподалеку от здания росло громадное дерево, отдельные ветви которого почти достигали стены. Одна из веток росла над самым окном. Стоило попробовать.
Здесь необходимо отметить, что решения принятые сгоряча не всегда верные. Это на первый взгляд было окно второго этажа. Учитывая высоту холла и концертного зала на первом этаже, окно по высоте соответствовало окну третьего, а то и четвертого этажа жилого дома. Дерево, хоть и было громадным, но ветка над окном была тонковата. К тому же, сие растение было из семейства тополиных, и древесину имело довольно хрупкую.
Он влез на дерево, забросил парням в окно папку и фуражку и повис на руках на облюбованной ветке. Перебирая руками, приблизился к окну. Теперь подоконник находился от него в метре по горизонтали и в двух метрах вниз по вертикали. Сергей начал раскачиваться на ветке, как на турнике, собираясь спрыгнуть на подоконник.
В момент прыжка, ветка треснула и надломилась, поэтому приземление на подоконник прошло неудачно. До подоконника он не долетел. Ботинки Сергея лишь скользнули по отливу окна и провалились в пустоту. Но схватиться руками за подоконник он успел.
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.