Мэрфи из Обыкновении - [72]

– Вот здорово! – восхитилась Электра после первого же глотка. – Облы.., обла.., обалденная вкуснятина!

Видимо, эффект спотыкания, в первую очередь, сказался на ее речи. Восторженно закатив глаза, девушка приложилась к скорлупке снова.

– Постой, не пей так много, – воскликнул Грей, заподозрив, что она захмелела.

– Не мог.., гу, – спотыкаясь на каждом слоге пролепетала Электра. – Эта настойка, она такая настойчивая'.

Грею все это казалось, по меньшей мере, странным. Движимый любопытством, он сделал осторожный глоток, но не почувствовал никакого эффекта: напиток приятный, освежающий, но чтобы на чем-то там настаивал или заставлял спотыкаться… Ничего подобного.

– Ма-ло вы-пил! – пробормотала, заметив выражение его лица, Электра.

Он отпил еще с тем же результатом (точнее, с полным отсутствием такового).

– Дай-ка сюда… – Электра потянулась к его скорлупке (при этом ей удалось-таки споткнуться на ровном месте), отхлебнула и вытаращилась.

– Это не спотыкач, – разочарованно, но зато куда более отчетливо, чем недавно, произнесла она, – а самый настоящий квас. Как я понимаю, в твоей чашке все сквасилось.

Грей, желая уяснить все до конца, отпил и из ее скорлупки, но и там оказался квас.

– Все дерево сквасилось, – вздохнула девушка. – Наверное, там осталось всего пара глоточков настоящей настойки, да и те я выпила.

Нельзя сказать, чтобы это объяснение звучало исчерпывающе, по за неимением иного пришлось удовольствоваться им.

Они вернулись к месту стоянки, куда остальные уже натащили собранной окрест снеди, сладких засахаренных брусков брусники, кислых ягод с росшей неподалеку развесистой клюквы, пончиков, которые натрясли прямо с куста в сорванное с него же пончо, целую ветку сочной ветчины и даже сыр, беззаботно катавшийся в масле, пока его не сцапали. Кое-что из предложенного выглядело для Грея непривычным – взглянув, скажем, на плоды черемухи, он едва не подумал, что это мухи, – по такие мелочи его уже не смущали.

Ксанф нравился юноше все больше и больше: все в этой стране казалось устроенным не в пример лучше, чем у него дома, и если даже в распивочной вместо спотыкача оказывался просто квас, то что из того? В Обыкновении такое случается сплошь и рядом. Хорошо еще, просто квас, а не простокваша!

Когда Грей и девушки улеглись, трое четвероногих расположились вокруг лагеря на равном расстоянии друг от друга: они намеревались спать стоя, а поскольку сон у них чрезвычайно чуткий, нести в то же самое время караул. Грей полагал, что при такой охране за безопасность можно не волноваться. Один гиппогриф чего стоит: этаким клювом долбанет, мало никому не покажется.

***

После скромного завтрака, состоявшего из хлебцев с хлебного дерева, ромовых баобаб (понятно откуда) и птичьего молока (его как-то ухитрился надоить Ксант, но ведь ему, понятное дело, с птицами договориться легче), Грей и девушки пешком двинулись к горе. У подножия ее опоясывала речушка, по перебираться вброд не пришлось: найдя узкое место, все трое просто ее перепрыгнули.

– Теперь все будет в порядке, если только мы не нарвемся на Пифона или на менад.

Грей понятия не имел, о ком речь, но насчет Пифона подумал, что это, наверное, какая-то разновидность питона, а значит, с ним действительно лучше не встречаться. Но чем плохи менады?

– Кто они такие? – полюбопытствовал он.

– Дикие женщины.

Звучало интригующе, ведь их «дикость» могла проявляться по-разному. Например, в привычке обходиться без одежды. Впрочем, это Грей уточнять не стал и спросил о другом.

– Ну, а если мы с ними все-таки столкнемся? Что тогда?

– Тогда и видно будет. Электра может поднапрячься и шандарахнуть одну из них током, но после этого ей потребуется зарядка. Нада может превратиться в здоровенную змеюку: против Пифона, конечно, не потянет, но одну менаду укусить вполне сможет. Я тоже смогу принести пользу: усилить нужное свойство в нужный момент совсем не вредно. Кроме того, у меня есть Зеркало, так что можно связаться с замком.

А можно и не связываться, братец наверняка следит за нами по Гобелену, и коли нам придется несладко, поднимет тревогу. Ксант недалеко, может примчаться и двоих из нас унести, хотя он не любит скакать по земле. Вариантов много, по лучше всего нам ни с кем не встречаться. Что, кстати, не так уж невероятно: Клио наверняка знает, что мы идем к пей, и вряд ли допустит, чтобы с нами случилось что-то дурное.

– Клио?

– Муза Истории. Мы о ней говорили, когда замышляли путешествие. Ты что, слушал заткнув уши?

– Я прослушал имя, – покраснел Грей.

– Ну прости, Грей, – улыбнулась Айви. – Я пошутила: никто и не ждет, чтобы ты все знал о Ксанфе. Во всяком случае, сегодня.

– Ага, подождем до завтра, – со смехом вставила Электра. Самая энергичная из них, она шла первой, за ней шла Айви, следом Грей и замыкала шествие Нада. Взбиравшаяся на гору тропа была нехоженой и крутой, так что для облегчения подъема все еще внизу выломали себе трости из особого тростника, называвшегося ковыль. Такая трость не просто помогала идти, но ковыляла сама, буквально таща за собой путника.

Неожиданно Электра остановилась.

– Здесь развилка, – сказала она. – По какой тропке идти дальше?