Мерцание экрана - [88]
Затем дорожка пропала совсем, остались только многочисленные цепочки следов промеж деревьев. Умы здешних существ были острее и проще и обычно вмещали в себя что-то одно. В основном это были мысли о еде – как добыть ее побольше и самому не стать ею. Иногда животные думали о сексе, и в такие моменты матушка Ветровоск старалась закрывать свой разум. Даже белки – эти грязные мелкие бесята – заслуживают право на уединение.
Некоторое время она шла по берегу реки, стуча башмаками по камням и постепенно поднимаясь вверх по течению.
Голова здесь работала лучше. Внизу, рядом с людьми, в разум постоянно вторгаются чужие шепчущие мысли. О чем конкретно размышляют соседи, она расслышать не могла – разве что в моменты наивысшей концентрации. Впрочем, в бесконечной круговерти забот, треволнений и надежд даже хозяева собственных умов редко сознают, о чем они на самом деле думают. Ведь более загаженных голов, чем человеческие, и не сыскать. Какое облегчение освободиться от этого непрекращающегося мысленного шума!
Однако по-прежнему слышалось слабое жужжание, напоминавшее назойливый писк комара в спальне. Заходить так далеко отваживаются лишь охотники. А еще в предгорьях можно встретить гномов. Впрочем, они знают, что лучше не появляться там, где…
…матушка повернулась и шагнула в щель между двумя валунами, о существовании которой вы бы даже не догадались…
…и оказалась в узком, но длинном и глубоком ущелье, в тенистых местах которого уже лежал снег. Здесь же пытались прорасти несколько не в меру оптимистичных деревьев.
Матушка шла вперед, не останавливаясь. Башмаки шлепали по ручью, прорезавшему щель в скалах. Наконец, матушка добралась до входа в пещеру. Несмотря на то что устье ручья было довольно широким, стороннему наблюдателю могло показаться, что это лишь тень от обломков скатившихся сверху камней. Матушка остановилась перед устьем, оставшись наедине со всепоглощающей тишиной, свойственной любым пещерам мира.
Возле входа в тени сидела Ведьма.
Матушка поклонилась ей (ведьмы никогда не делают реверансов) и проскользнула мимо – в глубь пещеры.
Она не была здесь… Что? Неужто уже десять лет?
Пещеры имеются под всеми Овцепикскими горами – из-за их огромного магического потенциала, – но подземные пустоты не всегда ограничиваются обычными четырьмя измерениями. О некоторых пещерах ходили слухи, что в них легко войти, но трудно выйти. По крайней мере, здесь. И сейчас.
Однако матушка Ветровоск бесстрашно направилась к одному из подземных ответвлений, располагавшихся недалеко от входа. Пещера здесь обладала особым свойством, которое, как чуяла матушка, сейчас ей было совершенно необходимо. Возможно, это как-то связано с формой свода, возможно, с маленькими кристаллами, блестевшими на стенах, но в пещеру совершенно не просачивались мысли.
Ни одна из них не могла проникнуть в нее или выйти наружу.
Матушка села на песчаный пол, чтобы встретиться со своими воспоминаниями.
Через некоторое время они пришли.
Там, в Искре, был один человек, которого стали подозревать в убийстве маленьких детей. Когда ее позвали, она пришла и увидела в его голове чувство вины, извивавшееся подобно красному червяку. А потом она отвела людей на ферму и показала, где копать. Человек бросился перед ней на землю и стал молить о пощаде. Он кричал, что был пьян и совершил преступление под парами алкоголя.
Она навсегда запомнила свой ответ, произнесенный спокойным, рассудительным тоном: «Ты закончишь свою жизнь в петле».
И они оттащили его и повесили, а она осталась смотреть, потому что была обязана ему хотя бы этим. Он ругался на нее, что было довольно несправедливо, поскольку повешение – это чистая смерть. Или, по крайней мере, более чистая, чем та, которой бы его подвергли, если бы жители деревни осмелились оспорить ее приговор. Потом она увидела тень Смерти, явившегося за ним, а за Смертью стояли маленькие яркие фигурки. Через минуту он умер…
Сидевшая в темноте матушка стала раскачиваться.
…Крестьяне кричали, что справедливость восторжествовала. Потеряв терпение, она велела всем разойтись по домам и молиться богам, в которых они верили, дабы не вырастить подобное в себе. Ибо самодовольное лицо торжествующей добродетели не менее ужасно, чем открытое проявление зла.
И, что самое странное, на его похороны явилось довольно много жителей деревни, бормотавших нечто вроде: «Конечно, он совершил ужасное злодеяние, но в целом не был таким уж плохим… И вообще… может, она заставила его себя оговорить?»
Постепенно перешептывания усилились, и матушка стала ловить на себе темные вгляды…
В конце концов, должна существовать справедливость, которая касается всех? За каждого оставленного без внимания нищего, за каждое грубое слово, за каждый забытый долг, за каждую мелочь…
Но кто придет на похороны, когда не станет ее?..
Потом нахлынули другие воспоминания. Другие смутные фигуры стали проявляться в темноте пещеры.
Она много где была, много чего сделала, и, бывало, матушке удавалось найти такие способы выпустить гнев наружу, что удивляли даже ее саму. Она сталкивалась с гораздо более могущественными ведьмами, но никогда не позволяла им в это поверить. Она отказалась от многого, но и приобрела немало. Она ни за что не признает, что когда-то ошиблась в своем выборе. И все же… если много лет назад она где-то в чем-то совершила ошибку… то никогда уже об этом не узнает. Возможно, она провела бы более спокойную жизнь. Иногда матушка чувствовала альтернативных «себя», существующих в других измерениях. В конце концов, если умеешь читать на расстоянии мысли других людей, то свои-то непременно должен. О спокойной тихой жизни, за которой неизбежно последует смерть…
Смерть ловит рыбу. Веселится на вечеринке. Напивается в трактире. А все обязанности Мрачного Жнеца сваливаются на хрупкие плечи его ученика. Но делать нечего: берем косу, прыгаем на белую лошадь Бинки — и вперед!
Что касается таких вещей, как вино, женщины и песни, то волшебникам позволяется надираться до чертиков и горланить во все горло сколько им вздумается. А вот женщины... Женщины и настоящая магия несовместимы. Магический Закон никогда не допустит появления особы женского пола в Незримом Университете, центре и оплоте волшебства на Диске. Но если вдруг такое случится...
Рассказ адаптировал: Золотых Рем ([email protected])Метод чтения Ильи Франка.
Говорят, мир закончится в субботу. А именно в следующую субботу. Незадолго до ужина. К несчастью, по ошибке Мэри Тараторы, сестры Неумолчного ордена, Антихриста не пристроили в нужное место. Четыре всадника Апокалипсиса оседлали мотоциклы. А представители Верхнего и Нижнего Миров сочли, что им очень симпатичен человеческий род…
«Занимательный факт об ангелах состоит в том, что иногда, очень редко, когда человек оступился и так запутался, что превратил свою жизнь в полный бардак и смерть кажется единственным разумным выходом, в такую минуту к нему приходит или, лучше сказать, ему является ангел и предлагает вернуться в ту точку, откуда все пошло не так, и на сей раз сделать все правильно».Именно этими словами встретила Мокрица фон Липвига его новая жизнь. До этого были воровство, мошенничество (в разных размерах) и, как апофеоз, – смерть через повешение.Не то чтобы Мокрицу не нравилась новая жизнь – он привык находить выход из любой ситуации и из любого города, даже такого, как Анк-Морпорк.
Добро пожаловать в Убервальд! В страну, славную вековыми традициями, где до сих пор играют в такие замечательные игры, как «попробуй убеги, чтобы тебя не сожрали» и «успей домой до захода солнца». Здесь вас встретят ласково улыбающиеся вампиры, милые игривые вервольфы и радушные, отзывчивые гномы.А еще здесь лежит легендарный Пятый Слон, некогда упавший на Плоский мир и устроивший чудовищное дискотрясение. А еще здесь множество железа, золота и жировых месторождений – в общем, тех самых штук, которые до зарезу нужны такому цивилизионному городу, как Анк-Морпорк.Так что вперед, сэр Сэмюель Ваймс! Отныне вы – дипломат.
Археолог Семён Карпов ищет сокровища атанов — древнего народа, обладавшего высокой культурой и исчезнувшего несколько тысячелетий тому назад. Путь к сокровищу тесно связан с нелогичной математикой атанов, в которой 2+2 в одном случае равняется четырём, в другом — семи, а в третьем — одному. Но только она может указать, где укрыто сокровище в лабиринте пещер.
На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.
Несмышленыши с далёкой планеты только начали свое восхождение по лестнице разума. Они уже не животные, но ещё и не разумные существа. Земляне выстроили для них Дворец изобретений человечества. В его стены вмурованы блоки с записями о величайших открытиях. Но что-то земляне забыли…
Что делать миролюбивой стране, которую окружили вероломные, злобные, воинственные враги? Правильно – призвать на защиту Отечества своих верных сыновей. Только как поступить, если сыновей-то практически и не осталось, а те, что есть, как бы это помягче, недосчитались конечностей еще с прошлого похода. Вот и приходится сержанту Джекраму и капралу Страппи вербовать кого попало в славный полк «Тудой-сюдой» – ведь у Отечества есть и дочери, раз уж сыновья… закончились. Короче, вперед, парни, к победе!.. Э-э-э, то есть девушки!Впервые на русском языке!
Мокриц фон Липвиг как никогда доволен своей жизнью. После публичного признания в мошенничестве он все еще жив. Почтамт, Монетный двор и Банк работают как часы. Супруга Мокрица все так же души не чает в нем и в семафорах. И вроде для скуки нет не то что места, но даже и времени… И все же, когда первый паровой двигатель завоевывает Анк-Морпорк, Мокриц фон Липвиг снова в гуще событий и снова на коне!Заключительная книга трилогии о самом обаятельном мошеннике Плоского мира впервые на русском языке!
О, Анк-Морпорк, великий город контрастов! Что ты делаешь со своими верными сынами?Мокриц фон Липвиг в тяжких раздумьях. С одной стороны, жизнь честного человека, который (о ужас!) исправно платит налоги, ведет к определенному долголетию. С другой стороны, такая жизнь скучна до зубовного скрежета, что особенно ясно в свете нового предложения патриция Витинари – заняться реформированием банковской системы города.Впрочем, Мокриц слишком хорошо помнит, что жизнь приличного мошенника не только весела и задорна, но и прискорбно коротка.
В самом блистательном городе Плоского мира — Анк-Морпорке — снова неспокойно: близится 200-летняя годовщина Кумской битвы. Именно в Кумской долине в один злополучный день то ли гномы исподтишка напали на троллей, то ли тролли исподтишка напали на гномов. Нет, враждовали они с сотворения мира, но именно эта битва придала обоюдной ненависти официальный статус. Она сделалась историческим объяснением того, почему нельзя доверять этим мелким бородатым/здоровенным бугристым ублюдкам.А это значит, что на улицах Анк-Морпорка надо вводить дополнительные патрули.Впрочем, спасение мира и поддержание порядка — это обычная работа для неподражаемого герцога Анкского.