Меняющий лица (Хроники Хэлдвейна) - [48]
Аринд молча жевал, глядя на догоревший костёр, от которого ещё исходило приятное тепло. Лес темнел, в морозном небе сквозили первые звёзды. Летфен достал флягу с вином, отпил сам и протянул Аринду.
– Хочешь не хочешь, а гронула надо достать, иначе Авердо с нас шкуру спустит, когда протрезвеет. Надо всем показать, что ты людей как траву косишь, а гронулов нанизываешь на меч легче, чем червей на крючок. Тогда и трогать не будут. Да и деньги хорошие, хоть этот пройдоха Грун и дурит нас. – Летфен зевнул и потёр покрасневший от холода нос. – Работы к зиме мало. Дорог нет, и следы по снегу видно. Летом – другое дело. Можно торговцев грабить, можно скотину воровать, а иногда какие-нибудь знатные господа щедро платят за чью-нибудь случайную смерть. У нас этим Грун заправляет. Сам договаривается, сам предлагает, ну и наживается тоже сам. Наёмникам от него копейки достаются.
– Я не видел у него клейма, – сказал Аринд, грея над углями ладони. – Это правда, что он не клеймёный?
– А как бы он, по-твоему, с клеймом в столице торговал? Хоть знаешь, сколько по Пранту элигросов разгуливает? Ещё и клетки с этими тварями у каждых ворот. Попробуй, пройди. Я слышал, у Груна там огромный дом с прислугой, и жена совсем молодая, а дочка учится быть придворной дамой на материке. Представляешь, сколько у него денег?
Аринд кивнул, запивая вином сухарь. По груди разливалось приятное тепло, дрожь в теле утихала. Скоро ужин был окончен, и пришло время пробираться вглубь леса.
– Хоть убей, не вспомню, где этот дохлый червяк лежал, – сказал Летфен, озираясь по сторонам.
– Зачем он тебе? – Аринд накинул капюшон солдатского плаща.
Плащ был добротный и тёплый, но надевать его следовало, только когда никто не видел.
– Да я хотел его кишками обмазаться. Ты думаешь, почему меня в храме не сожрали? Потому что я провонял весь этой гадостью после охоты. Ты вот говоришь, что гронулы нападают только на тех, кто выше, а как по мне, если эта животинка озвереет, никакой рост не спасёт.
– Белый гронул атакует всё, что движется, – кивнул Аринд. – А чёрный очень разборчив.
– Всё-то ты знаешь, Мертвяков сын!
Ковёр жёлтой хвои проминался под ногами. Хрустели шишки. От стволов сосен исходил сладкий запах, смешанный с едва уловимым ароматом смолы. Летфен вдруг остановился и обернулся.
– Слушай, Мертвяков сын, всё хотел спросить. Я могу взаправду дышать ядами?
– Что значит, дышать? – не понял Аринд, вслушиваясь в звуки леса.
– Ну, если разбить передо мной флакон оника, я задохнусь или нет? Во мне столько отравы намешано, может, я и дышать ей могу? Только представь, сколько от меня сразу было бы пользы!
– Наверняка сказать не могу, – признался Аринд. – Оник был в составе нескольких ядов, которые ты пил, но так, чтобы в чистом виде…
– Давеча передо мной жгли нердянник. Я успел надышаться.
– И что? Горло отекло?
– Да какой-там! – отмахнулся Летфен, спотыкаясь о колючие ветки. – Только чихнул два раза.
– Стой, – резко сказал Аринд. – Слышишь?
Летфен тут же улёгся на колкую хвою и выставил нож остриём вверх.
– Ты что делаешь? – опешил Аринд.
– Гронула жду. Он подползёт, залезет на меня, а я его в брюхо – хрясь!
– Ты дурак?
Летфен тихо выругался и встал, стряхивая с волос иголки.
– Всё ты испортил, Мертвяков сын! Как по мне, отличная была идея.
Оказавшись в купальне, Зенфред торопливо стянул с себя одежду, протёр запотевшее зеркало и принялся искать клеймо. Источник плохо закрепился, и оставалось совсем немного времени перед возвращением в сознание хозяина тела. Это был пятый и самый долгий выход. Зенфред не знал, когда он закончится, и очень спешил. Клейма не нашлось. Грун не шутил, говоря, что завтра возьмёт его с собой за товаром. Теперь путь в Прант был открыт, требовалось только завладеть телом, вытеснив сознание Энфера и разорвав его сосуд, но сделать это было нельзя. Источник паразитировал и питался чужой энергией. Без неё он давно бы рассеялся.
Зенфред вздыхал, умывая лицо, покрытое жёсткой щетиной. Он потерял имя и внешность, а значит, род его предков прервался, и претендовать на трон больше некому, но второй шанс и новую жизнь следовало использовать с умом. Осмотрев красный круг на запястье, Зенфред понадеялся, что Эсанора всё ещё на острове. Энфера не очернили клеймом, но с печатью Энсердара выбраться на материк было почти невозможно.
В главном зале, как и всегда по вечерам, царило оживление. Грун стоял за стойкой, с ухмылкой слушая россказни Еноа. Главарь Авердо, едва оправившийся от жуткого похмелья, явился требовать плату с Летфена, но того и след простыл, а по питейной, нарастая, как снежный ком, расходились слухи про ученика колдуна, убившего шесть сотен людей летучей отравой.
Грун увидел Зенфреда и подозвал, чтобы что-то сказать. В этот момент дверь открылась. Весь грязный, с кровавым пятном на шее Летфен гордо зашагал к стойке, волоча за собой мешок и горланя:
Все, кто был в зале, замолкли и проводили его взглядом.
– Ядоглот! Где деньги мои? – выпалил Авердо.
Третья, заключительная книга серии «Сетерра» Дианы Ибрагимовой, победителя VIII сезона литературного конкурса «Новая детская книга». Над миром Сетерры скоро опять взойдет черное солнце. Но не как обычно, на третий день, а внезапно, спалив всех людей без исключения. Кайоши, Астре, Нико, Липкуд и их друзья – как порченые, так и обычные люди – продолжают воплощать в жизнь замысел Такалама и Ри. Но чем дальше, тем больше кажется, что сделать это невозможно: калека теряет вторую руку, артист томится в тюрьме, провидцу больше не снятся вещие сны, а юного властия настигают убийцы… Однако, если они не справятся, затмения не переживет никто.
В этой книге вы не найдете катастроф, случайных погибелей, амнезии и прочего, ведь чтобы услышать пронзительную игру чувств, вовсе не обязательно разбивать в щепки арфу человеческой души, достаточно одну струну ослабить, а другую надорвать…Алевтина, преуспевающая бизнес-леди из Москвы, запутавшись в отношениях с мужем, едет на море в город своего детства, чтобы разобраться в себе, а заодно встретиться со своей первой любовью, незадолго до этого случайно обнаруженной в социальных сетях.Виртуальный роман длился около трех месяцев и, казалось бы, эта поездка должна расставить в жизни разлучившихся десять лет назад влюблённых всё по своим местам и дать возможность реализовать неоконченный в юности роман, но на поверку провинциальный герой оказывается совсем не тем человеком, которого помнила и любила Алевтина.Возможен ли счастливый мезальянс? К чему приводит погоня за призраками неосуществленных желаний? Не мешает ли зависание в надуманном прошлом адекватному восприятию настоящего? Как выйти из острой депрессии, оказавшись без поддержки вдали от дома? На эти и другие вопросы читатель найдет ответы, погрузившись вместе с героиней в симфонию чувств и размышлений, звучащих в романе.
Вторая книга серии «Сетерра» Дианы Ибрагимовой, победителя VIII сезона литературного конкурса «Новая детская книга». Мир Сетерры милосерден. Ведь дети, рожденные в затмение, под черным солнцем, – живой дар всем людям. Добрые, сильные, справедливые дети-чувства. Не будь этих детей с разными добродетелями и одной общей Целью, Сетерра утонула бы в крови. Но люди не приняли великого дара и продолжают ненавидеть, предавать, изобретать новые способы убийства друг друга. И терпение черного солнца на исходе. Что же делать безногому калеке, бродячему артисту, одинокой дикарке и наследному принцу, когда мир Сетерры медленно, но верно клонится к закату? Может, послушать того, кто наблюдает за ними в своих снах?
Первая книга новой серии от победителя VIII сезона литературного конкурса «Новая детская книга» Дианы Ибрагимовой. Мир Сетерры жесток. И особенно жесток к тем, кто родился в затмение, под черным солнцем, ведь они живое проклятие. Странные, чужие, порченые дети-чувства. Дети с неведомой Целью. Одни говорят только правду. Другие всех жалеют. Третьи ищут справедливость. Чудом выживший безногий калека. Дикарка, выросшая на необитаемом острове. Неунывающий бродячий артист. Наследный принц государства Соаху, воспитанный тем единственным человеком, который задумался о предназначении порченых. Судьба уже сплетает нити их жизней в единый узор.
Фэйми всего тринадцать лет, а судьба уже столкнула её с последним в мире тёмным магом в обличье мальчика, за которым гоняются все белые волшебники королевства, и с парнишкой — горцем, изгнанным из общины после нарушения клятвы старейшине. Фэйми должна помочь им исполнить заветные желания, чтобы получить дар чародейства, а это может оказаться ох как непросто.
В мире Сетерры каждый третий день происходят затмения. Чёрное солнце сжигает всех, кто не сумел укрыться от палящих лучей. Здесь мертвецы блуждают по округе праховыми вихрями и рождаются странные дети. Одни говорят только правду, другие верят каждому слову, третьи всюду ищут справедливость. Большинство сетеррийцев считают их карой за грехи, и лишь отшельник Такалам пытается добраться до истины. Его летопись начинается со слов: «И тогда люди отказались от чувств тяжких и непокорных, оставив себе только те, с которыми жить легко, а грешить не совестно.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.