Меняя Судьбу - [60]

Выбора у нас особого не было, задерживаться здесь мы не собирались, поэтому пришлось соглашаться. И уже через полчаса Житодарский водитель, получив оплату за работу, передал нас в руки своему заспанному, еще плохо соображающему ото сна шурину.

Мужик, услышав про Ардай, сразу смекнул, что нам нужно к колдуну. Окинул нас оценивающим взглядом, и как-то весь сразу собрался, стал вежливым и учтивым. Его тетраход оказался громоздким, неуклюжим, с большими колесами, и довольно старым. Но как сказал сам хозяин этого тетрахода, другой транспорт по той дороге к Ардаю и не пройдет. Пришлось поверить на слово.

Ехали мы долго, и приехали лишь к утру. Мужик привез нам к воротам из частокола, да и сам забор из высокого частокола уходил куда-то так далеко, что несложно было догадаться, что весь Ардай обнесен таким забором. У ворот с ветки заснеженного дерева свисал большой колокол, а на самих воротах большая надпись красной краской: «Опасно! Звонить, без спроса не входить!»

Я вылез из терахода, провалившись по колено в снег, осмотрелся — местечко довольно мрачное, и что там за забором, сложно разглядеть. Этот колдун, похоже, не слишком любит гостей.

— Колдун всю деревню выкупил? — отец видимо подумал о том же о чем и я.

Мужик медленно кивнул, прицыкнул зубом:

— Да что тут выкупать? Он тут как поселился, все жители сами разъехались. И, как тут написано, без спросу лучше туда не лезть. Вон, в колокол звоните.

— Почему? — отец покосился на мужика.

— Очень уж наш Демьян не любит названных гостей, и там, — он кивнул на забор, поднял руку на уровне глаз, — вот такие волкодавы, глазом не успеешь моргнуть, как разорвут на куски.

— Волкодавы? — отец нахмурился.

Эти чудовища были выведены несколько сот лет назад темными ведьмами, по сути те же собаки, но размером с приличного волка, а еще они отличались особой агрессивностью — там, где простая собака будет лаять на чужака, волкодав молча сожрет. Мало кто в своем уме захотел бы держать при себе такую зверюгу, а тут, как я понял, их еще и несколько.

— Колдун тут сам живет? — снова спросил отец.

— Да кто его знает? Говорят, бабы там у него какие-то, но они особо не показываются. Демьян у князя на особых условиях, ценный, так сказать экземпляр. Князь ему многое позволяет, волкодавы, вон, деревня — вся ему. И не называйте его колдуном, он это очень не любит. Лучше — Демьян Акимович. Ну, удачи, — мужик уже собирался уйти, как отец его задержал.

— Оставь тетраход, я хорошо заплачу, верну к вечеру или завтра. А хочешь, подожди.

Мужик задумался, потом спросил:

— А вы надолго?

— Кто знает? — развел руками отец. — Но заплачу хорошо за ожидание.

Мужику явно не хотелось здесь торчать, он с какой-то опаской покосился на ворота, почесал бороду:

— Хорошо, это сколько? — неуверенно спросил он, явно еще сомневаясь, что здесь вообще стоит оставаться.

— Триста даю сейчас, как залог, потом еще столько же получишь.

Глаза у мужика загорелись, он сразу же осмелел.

— По рукам, — согласился мужик, потом как-то нерешительно добавил: — Только я чуток отъеду, метров на двести, и там вас подожду.

Я вновь оглянулся на забор, отчётливо услышав скрежет когтей по забору, тяжелое звериное дыхание.

Отец достал три сотни, протянул мужику, но отдавать не спешил:

— Обманешь, шкуру сдеру, — хладнокровным тоном сказал отец.

— Да что вы, господин! — ужаснулся мужик. — Что я, дурак совсем?

И забрав деньги, то и дело оглядываясь, торопливо пустился обратно к тераходу.

Отец взглянул на меня, тяжело вздохнул, попытался подбадривающе улыбнуться — получилось неубедительно, а после зазвонил в колокол. Звон тревожным эхом разнесся по всей округе, за забором послышался угрожающее утробное рычание, зашатались ворота.

Отец, инстинктивно пытаясь меня защитить, встал впереди, быстро соорудив ледянее иглы, зависшие у нас над головами. Но вдруг все резко стихло.

Послышался старческий сварливый голос, скрипящие по снегу шаги:

— Кого там принесло, ни свет, ни заря?! — негодуя, крикнули из-за забора.

— По делу мы к тебе, открывай! — крикнул ему отец в ответ.

— По делу, все вы по делу, — забурчали за забором, но послышался скрип, и ворота открылись. Но не совсем, а лишь на столько, чтобы можно было высунуть голову.

Сморщенное, смуглое старческое лицо с жидкой длинной седой бородой и крючковатым носом, с недовольством уставилось на нас.

— Чего? — неприветливо буркнул он и вцепился в нас взглядом, внимательно изучая. Мне он уделил особое внимание, на миг мне показалось, что он даже усмехнулся.

Отец только собрался ему ответить, как колдун скрипуче заворчал:

— Ай, ладно, заходите, давайте уже! Сейчас только, собачек своих загоню.

Последнюю фразу он произнес с неприкрытой насмешкой и вновь запер ворота. Вернулся колдун скоро, и что-то в нем переменилось. От былого недовольства не осталось и следа, теперь он, хитро поблескивая глазами, то и дело косился на меня. Словно бы он знал про меня что такое, о чем я и сам не догадывался.

Глава 7/2

Территория всей деревни и вправду оказалась обнесена высоким частоколом. Сама деревня была откровенно заброшенная: старые покосившиеся, а то и вовсе разрушенные дома, некоторые переделанные под хозпостройки. Но хозяина разруха вокруг кажется мало заботила, потому что посреди деревни высились большие архаичные хоромы из сруба, с высоким теремом, резными наличниками на окнах со ставнями. Из трубы валил густой дым, в окнах терема сквозь плотные занавески пробивался свет, ставни нижнего яруса плотно закрыты — ничего не разглядеть.