Меня зовут Красный - [36]
Я действительно большой мастер, и всезнающий, всеведающий Аллах, конечно же, видит это, а значит, в один прекрасный день я ослепну, но хочу ли я этого сейчас?
В слабо освещенной, забитой изумительно красивыми вещами комнате присутствие Аллаха было особенно ощутимо, и я попросил: «Дай мне посмотреть все эти книги, дай наполнить глаза красотой!» Так осужденный на смерть хочет последний раз взглянуть на окружающий мир.
Легенды в книгах повествовали о слепоте, о любви и мудрости Аллаха.
Не знаю, насколько мое волнение разделяли Кара и карлик. Открывая все новые тома, я ощущал печаль тысяч художников, которые ослепли, отдав свой талант жестоким шахам, ханам, беям, правившим в больших и маленьких городах.
Под утро мы с карликом достали из железного сундука знаменитый список «Шах-наме» Тахмаспа; Кара спал на красном ушакском ковре,[65] положив голову на бархатную, расшитую жемчугом подушку. Увидев эту книгу, я сразу понял: для меня начинается новый день.
Книга была такая тяжелая, что мы вдвоем с Джезми-ага с трудом подняли ее. Я дотронулся рукой до книги, которую двадцать пять лет назад видел издалека, и понял, что под кожей переплета – дерево. Когда умер султан Сулейман Кануни, шах Тахмасп на радостях, что избавился наконец от этого падишаха, который трижды захватывал Тебриз, прислал новому султану – Селиму – караван верблюдов с подарками, среди которых были чрезвычайно богато оформленный Коран и эта книга, лучшая из имевшихся в шахской библиотеке.
В то время для нас, османских художников, восхищавшихся обыкновенными книгами с несколькими рисунками, рассматривать громадную книгу, в которой было двести пятьдесят рисунков, было все равно что бродить по великолепному дворцу, когда все спят. Молча и почтительно мы смотрели на изумительные миниатюры в ней, а потом долго говорили об этой книге, спрятанной за семью замками.
И вот спустя двадцать пять лет я тихо, как огромную дверь дворца, открыл толстую обложку легендарного «Шах-наме». Прислушиваясь к приятному шелесту переворачиваемых мною страниц, я испытывал не столько восторг, сколько грусть.
– Джезми-ага, – сказал я, – двадцать пять лет назад мы рисовали подарки персидским послам, доставившим эту книгу шаха Тахмаспа, а потом делали книгу «Селим-наме».
Он тут же принес и положил передо мной том «Селим-наме». Я открыл прекрасный рисунок, показывающий сцену вручения послами подарков султану Селиму; на соседней странице перечислены все врученные подарки, и мой глаз сразу нашел то, что я когда-то уже видел, но не поверил и потому забыл:
Золотая игла для закапывания чалмы, с бирюзовой, инкрустированной перламутром ручкой; ею воспользовался самый выдающийся мастер старого Герата Бехзад, чтобы ослепить себя.
Я спросил карлика, где он нашел «Селим-наме». Он отвел меня в комнату, где в железном сундуке я увидел некоторые из подарков шаха Тахмаспа: шелковые исфаханские ковры, шахматы из слоновой кости, зонтик с китайскими драконами – изделие времен Тимура – и коробку для перьев. Я открыл коробку и увидел там слегка обгоревший, с запахом розы лист бумаги и золотую иглу с ручкой из бирюзы и перламутра. Я взял иглу и тихо вернулся на место.
Оставшись один, я положил иглу, которой ослепил себя мастер Бехзад, на открытую страницу «Шах-наме» и стал смотреть на нее. Мне всегда становилось не по себе, когда я смотрел на вещи, которых касались искусные руки мастера.
Почему шах Тахмасп послал султану Селиму в подарок вместе с книгами эту ужасную иглу? Шах ребенком брал уроки рисования у Бехзада, в юности восторгался его миниатюрами, но, дожив до преклонных лет, удалил из дворца поэтов и художников и посвятил себя Аллаху. Он легко расстался с несравненной книгой, над которой десять лет работали лучшие мастера. Он послал эту иглу с книгой, чтобы все знали, что конец художника – добровольное ослепление, или, как рассказывали одно время, для того, чтобы сказать, что тот, кто увидит один раз эту замечательную книгу, не захочет больше видеть мир. Для шаха, который, как многие правители на старости лет, раскаивался в своей греховной любви к рисунку, эта книга уже не представляла ценности.
В соседней комнате я заметил зеркало в оправе из слоновой кости с изящной вязью по ней. Я пошел и взял зеркало. Сел на место и стал рассматривать в зеркале свои глаза: в них красиво отражалось трепещущее пламя свечи.
– Как же мастер Бехзад сделал это? – спросил я себя.
Я не отрывал глаз от зеркала, а рука сама нашла иглу – так женская рука берет сурьму, чтобы подвести глаза. Не колеблясь, словно я протыкал приготовленное для росписи верблюжье яйцо, я спокойно с силой вонзил иглу в зрачок правого глаза и вытащил.
В двустишии, выведенном вязью по краю зеркала, которое я держал в руке, поэт желал нескончаемой красоты и радости тому, кто смотрится в него, и вечности самому зеркалу.
Улыбаясь, проделал я процедуру со вторым глазом.
Долгое время сидел не двигаясь. Просто смотрел.
Цвета вокруг не потемнели, как я ожидал, а словно слегка смешались. Но в общем пока я видел достаточно хорошо.
МЕНЯ ЗОВУТ КАРА
Когда утром Главный казначей и его люди, соблюдая установленную церемонию, открыли дверь, глаза уже настолько привыкли к красноватому приглушенному освещению, что свет зимнего утра, ворвавшийся со двора, показался мне чересчур ярким и неестественным. Я, как и мастер Осман, не пошевелился: мне чудилось, что, если я сдвинусь с места, исчезнет запах пыли и плесени, до которого, казалось, можно дотронуться рукой, а с ним пропадут и следы, которые мы ищем.
Орхан Памук – самый известный турецкий писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе. Его новая книга «Чумные ночи» – это историко-детективный роман, пронизанный атмосферой восточной сказки; это роман, сочетающий в себе самые противоречивые темы: любовь и политику, религию и чуму, Восток и Запад. «Чумные ночи» не только погружают читателя в далекое прошлое, но и беспощадно освещают день сегодняшний. Место действия книги – небольшой средиземноморский остров, на котором проживает как греческое (православное), так и турецкое (исламское) население.
Действие почти всех романов Орхана Памука происходит в Стамбуле, городе загадочном и прекрасном, пережившем высочайший расцвет и печальные сумерки упадка. Подобная двойственность часто находит свое отражение в характерах и судьбах героев, неспособных избавиться от прошлого, которое продолжает оказывать решающее влияние на их мысли и поступки. Таковы герои второго романа Памука «Дом тишины», одного из самых трогательных и печальных произведений автора, по мастерству и эмоциональной силе напоминающего «Сто лет одиночества» Маркеса и «Детей Полуночи» Рушди.
Четырем мастерам персидской миниатюры поручено проиллюстрировать тайную книгу для султана, дабы имя его и деяния обрели бессмертие и славу в веках. Однако по городу ходят слухи, что книга противоречит законам мусульманского мира, что сделана она по принципам венецианских безбожников и неосторожный свидетель, осмелившийся взглянуть на запретные страницы, неминуемо ослепнет. После жестокого убийства одного из художников становится ясно, что продолжать работу над заказом султана – смертельно опасно, а личность убийцы можно установить, лишь внимательно всмотревшись в замысловатые линии загадочного рисунка.
Орхан Памук – известный турецкий писатель, обладатель многочисленных национальных и международных премий, в числе которых Нобелевская премия по литературе за «поиск души своего меланхолического города». В самом деле, действие почти всех романов писателя происходит в Стамбуле, городе загадочном и прекрасном, пережившем высочайший расцвет и печальные сумерки упадка.Действие романа «Снег», однако, развивается в небольшом провинциальном городке, куда прибывает молодой поэт в поисках разгадки причин гибели нескольких молодых девушек, покончивших с собой.
Орхан Памук – известный турецкий писатель, обладатель многочисленных национальных и международных премий, в числе которых Нобелевская премия по литературе за «поиск души своего меланхолического города». В самом деле, действие почти всех романов писателя происходит в Стамбуле, городе загадочном и прекрасном, пережившем высочайший расцвет и печальные сумерки упадка. Однако если в других произведениях город искусно прячется позади событий, являя себя в качестве подходящей декорации, то в своей книге «Стамбул.
Эта история любви как мир глубока, как боль неутешна и как счастье безгранична. В своем новом романе, повествующем об отношениях наследника богатой стамбульской семьи Кемаля и его бедной далекой родственницы Фюсун, автор исследует тайники человеческой души, в которых само время и пространство преображаются в то, что и зовется истинной жизнью.
Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии республики Серо Ханзадян в романе «Царица Армянская» повествует о древней Хайасе — Армении второго тысячелетия до н. э., об усилиях армянских правителей объединить разрозненные княжества в единое централизованное государство.
В книге Владимира Семенова «Кремлевские тайны» читателя ждут совершенно неожиданные факты нашей недавней истории. Автор предлагаемого произведения — мастер довольно редкой в Московском Кремле профессии; он — переплетчик. Через его руки прошли тысячи и тысячи документов и… секретов, фактов, тайн. Книга предназначена для самого широкого круга читателей, ведь в тайнах прошлого сокрыты секреты будущего.
В книгу входят исторические повести, посвященные героическим страницам отечественной истории начиная от подвигов князя Святослава и его верных дружинников до кануна Куликовской битвы.
Одна из повестей («Заложники»), вошедшая в новую книгу литовского прозаика Альгирдаса Поцюса, — историческая. В ней воссоздаются события конца XIV — начала XV веков, когда Западная Литва оказалась во власти ордена крестоносцев. В двух других повестях и рассказах осмысливаются проблемы послевоенной Литвы, сложной, неспокойной, а также литовской деревни 70-х годов.
Италия — не то, чем она кажется. Её новейшая история полна неожиданных загадок. Что Джузеппе Гарибальди делал в Таганроге? Какое отношение Бенито Муссолини имеет к расписанию поездов? Почему Сильвио Берлускони похож на пылесос? Сколько комиссаров Каттани было в реальности? И зачем дон Корлеоне пытался уронить Пизанскую башню? Трагикомический детектив, который написала сама жизнь. Книга, от которой невозможно отказаться.
«Юрий Владимирович Давыдов родился в 1924 году в Москве.Участник Великой Отечественной войны. Узник сталинских лагерей. Автор романов, повестей и очерков на исторические темы. Среди них — „Глухая пора листопада“, „Судьба Усольцева“, „Соломенная сторожка“ и др.Лауреат Государственной премии СССР (1987).» Содержание:Тайная лигаХранитель кожаных портфелейБорис Савинков, он же В. Ропшин, и другие.
В тринадцатом томе собрания сочинений Матери с точки зрения интегральной Йоги Шри Ауробиндо рассматриваются фундаментальные вопросы воспитания, обучения, образования человеческой личности в наиболее важных областях ее развития. Много внимания уделяется также самым разнообразным особенностям роста и формирования личности детей и подростков. Книга будет полезна и всем, кто самостоятельно занимается совершенствованием своего существа. Характерной чертой ряда основных статей книги является отсутствие специальной терминологии Йоги, что делает их содержание доступным для всех интересующихся педагогической тематикой.
В повести «О мышах и людях» Стейнбек изобразил попытку отдельного человека осуществить свою мечту. Крестный путь двух бродяг, колесящих по охваченному Великой депрессией американскому Югу и нашедших пристанище на богатой ферме, где их появлению суждено стать толчком для жестокой истории любви, убийства и страшной, безжалостной мести… Читательский успех повести превзошел все ожидания. Крушение мечты Джорджа и Ленни о собственной небольшой ферме отозвалось в сердцах сотен тысяч простых людей и вызвало к жизни десятки критических статей.Собрание сочинений в шести томах.
Роман Дюма «Робин Гуд» — это детище его фантазии, порожденное английскими народными балладами, а не историческими сочинениями. Робин Гуд — персонаж легенды, а не истории.
Самобытный талант русского прозаика Виктора Астафьева мощно и величественно звучит в одном из самых значительных его произведений — повествовании в рассказах «Царь-рыба». Эта книга, подвергавшаяся в советское время жестокой цензуре и критике, принесла автору всенародное признание и мировую известность.Собрание сочинений в пятнадцати томах. Том 6. «Офсет». Красноярск. 1997.