Меня зовут Бёрди - [79]

Без единого стона все надрезают свою плоть и смотрят, как течет кровь, словно эти тела им не принадлежат.

– Отлично. Теперь постройтесь, мы отведем вас в ваши комнаты.

Только когда они покидают зал, он обращается к профессору Маркусу:

– Скажите мне, профессор. Сколько времени продолжается действие?

– При дозе пять миллилитров около полутора часов, но я думаю, есть еще скрытый резерв. Сегодня ночью я попробую ввести восемь миллилитров, полагаю, нам удастся выиграть больше часа.

– Что произойдет, если поступят другие команды после моих?

– Априори ничего. Объект целиком и полностью сосредоточен на одной задаче. Он невосприимчив ни к каким помехам извне, пока не выполнит до конца свою миссию. Наша молекула действует непосредственно на нейромедиаторы, кору головного мозга и сознание. Она превращает мозг в некое подобие тупика, в котором может поместиться только одна мысль.

Эш улыбается, обращаясь к оставшимся в зале правоверным:

– Если бы я не боялся богохульствовать здесь, то сказал бы, что вы сотворили самое настоящее чудо.

– Спасибо, Эш, – кивает Маркус. – Спасибо, что поверили в меня и позволили довести до конца мои изыскания.

Эш кладет руку ему на плечо.

– Все это нам не принадлежит, это творение Божественного. Мы лишь его слуги.

Профессор опускает голову.

– Ступайте же все, – говорит Эш громче, – заканчивайте вашу работу, время не ждет.

43

Уже несколько часов ничего не подбрасывают в костер, пламя идет на убыль и скоро погаснет. Первые тени сумерек легли на небо розовыми и оранжевыми мазками. Вероятно, думает Паоло, они ждут ночи или раннего утра, чтобы покинуть это место. Самое время поискать телефон. Он вернулся к мотоциклу и выехал на дорогу. Пришлось ехать до Браля, третьей по счету деревни, чтобы найти открытое кафе. Припарковавшись напротив, на стоянке местного производителя шампанских вин, он переходит улицу и толкает дверь бистро. Заказав пиво, спрашивает, нет ли у кого-нибудь в баре зарядника для телефона. Никто из клиентов и бровью не ведет, тогда он просит у патрона разрешения воспользоваться его телефоном для местного звонка. С охватившей мир эпидемией мобильной связи телефонные кабины из бистро исчезли; патрон удивлен, но не видит причины отказать и протягивает мотоциклисту трубку. Паоло достает визитную карточку и набирает номер.

– Алло, Ибанез?

– Да, кто говорит?

– Паоло.

– Черт, Паоло, ты где? Я весь день тебя ищу.

– У меня батарея разрядилась. Вы получили мое последнее сообщение?

– Какое сообщение?

– Шато-Тьерри.

– Что – Шато-Тьерри?

– Это мое сообщение. Я туда приехал вслед за девушками. Их увезли на какую-то задрипанную ферму в его окрестностях. А что было в доме?

– Черт-те что, придется тебе все это мне объяснить. Мы нашли четырех убитых и несколько тяжело раненных и забрали всех, кто не успел улизнуть. Где ты?

Паоло объясняет ему, насколько может точно, где находится, повесив трубку, залпом выпивает пиво и отправляется в обратный путь. Когда он подъезжает к поляне, уже совсем темно. Он открывает пакет орешков, который взял в автомате в бистро, садится под деревом и ждет. Суета во дворе прекратилась ровно в полночь. Выждав еще минут двадцать, Паоло обходит дом, чтобы приблизиться к левому крылу. Подползает к ближайшему окну, ставни заперты. Он продвигается вдоль строения до первого освещенного окна, за ним коридор, на левую сторону которого выходит стеклянная стена лаборатории. Свет погашен, но множество огоньков, зеленых, белых, красных, мигают в темноте, работают приборы, их басовитый гул слышно снаружи. За следующим окном тоже коридор, освещенный простым ночником, в него выходят по пять застекленных дверей с каждой стороны, в комнатках за ними по две-три кровати, в темноте не видно, пусты ли они. Он тихонько стучит в окно. Через пару секунд за ближайшим к нему стеклом возникает, прижавшись почти вплотную, женская фигура. Паоло так ошарашен этим видением, что даже не пытается спрятаться. Женщина смотрит ему в глаза без малейшей реакции, отсутствующим взглядом, словно спит с открытыми глазами. Он чуть сдвигается вправо, потом влево, ее взгляд следует за ним, но и только. Спустя минуту она пятится назад и скрывается в темноте. Он крадется дальше, каждую секунду ожидая, что она закричит.

Следующее окно приоткрыто, за ним разговаривают. Низкий мужской голос отдает распоряжения:

– Юбер, у нас двадцать минут, чтобы осмотреть всех.

– Да, профессор.

– Если мы хотим добиться синхронного действия, надо сделать все инъекции в максимально короткий срок. Это даст нам показательные результаты в том, что касается стойкости вещества и различных выявленных симптомов. Это наше последнее испытание, так что давайте не тянуть.

Один из мужчин подходит к окну, выбрасывает окурок и закрывает створку.

Паоло ломает голову, как быть. Если он попытается проникнуть в дом в одиночку, то наверняка по неопытности наделает шума, и с почти стопроцентной вероятностью его обнаружат. И тогда есть риск, что все скроются до приезда полиции. Он не легавый, он импровизирует, живет минутой. Не зная, на что решиться, он возвращается к исходной точке.

В укрытии, под деревьями, на него накатила волна ярости. Узел в животе завязался снова, безжалостная рука терзает его нутро. Как он мог не воспользоваться случаем освободить эту девушку? Он ведь за этим и пришел, разве не так? Уж точно не затем, чтобы поработать сыскарем-недоучкой.