Меня нет - [26]

— Хряпнем, — утешающе проговорил Павел и сделал жест дяде Наде. — Джон, налей мне лимонад.

— Окей, Пол, — на чистом русском ответил Джон Надд. — Сетчас всьо сдьелаем!

Он наполнил стакан холодным лимонадом со вкусом клубники и лайма и подвинул его Манякину.

— За счьот заведэнийа!

— Спасибо, друг.

Павел принял стакан. Они чокнулись с Бонусом и сделали по глотку.

Внезапно со стороны входа послышался шум, народ в баре оглянулся, и перед изумлёнными взорами предстал вырвавшийся из больницы Громила в традиционной шапке-ушанке и европейской куртке цвета хаки военного фасона.

— Привет, миллионеры! — весело рявкнул он. — Я вернулся! Всех угощаю!

— Уррра!

— Добро пожаловать!

— Мяу!

Павел отвернулся и посмотрел на висевший над витриной экран телевизора. Показывали открытие новой выставки антикварной техники. Вдохновлённый корреспондент с восторгом рассказывал об обретении истинной жемчужины новой коллекции — беспилотном космическом корабле «Свобода», целых сто шестьдесят лет пролежавшем в необжитых и плохо исследованных песках марсианских пустынь.

— Благодаря героическим усилиям сотрудников «Mars Global Incorporated» этот уникальный корабль наконец-то вернулся к людям! Посмотреть на него уже собрались тысячи любителей техники и истории со всего Марса. До открытия выставки осталось всего…

Чизес, подняв хвост, важно прошёлся по стойке, удосужившись неодобрительного ворчания хозяина. Павел погладил кота по голове, но тот без энтузиазма отнёсся к ласке и поспешно спрыгнул на пол, скрывшись в полумраке зала.

— Выпьем, Борь, — тихо проговорил Павел, обернувшись к Бонусу.

— За что? — поинтересовался тот.

— За свободу.

Взгляд Бонуса вдруг обрёл осмысленность и глубину. Здоровяк вздохнул, выпрямился и, высоко подняв свою рюмку, громко произнёс:

— Не чокаясь.

30 ноября — 16 декабря 2012 года

Не в фокусе

Здравствуй, маленькая судьба. Ты не винтик в большой машине и не песчинка, несомая течением. Ты просто существо. Возможно, чей-то хозяин. Возможно, чей-то раб. Мой раб.

— Ваши деньги, — послушно произнёс банкир, протягивая Юрию тяжёлую сумку. Они стояли в тени невысокого деревца напротив здания банка.

— Молодец, — принял сумку Юрий. — Теперь слушай внимательно. Ты всё забудешь. Меня нет и никогда не было. Понял? Хорошо. Повернись. Иди.

И тот пошёл. Ха, это даже слишком просто. В кармане, согревая пальцы, лежала квадратная фотокарточка…

***

Трудно сказать, правда это или нет. Может, это придумали «умные» европейцы, чтобы доказать самим себе собственное превосходство над дикарями. Как мы придумываем анекдоты про чукчей. Но не суть. Говорят, есть ещё такие народы, наивно считающие, что фотография отнимает у человека его душу. Глупо ведь, правда?

Может быть. Может.

Юрий навёл полароид на шедшую мимо по улице миловидную женщину в непристойно короткой юбочке и обтягивающей блузке и нажал на спусковую кнопку. Фотик щёлкнул, механически загудел, и из щели быстро выполз чёрный квадратик фотографии.

— Понравилась? — с усмешкой спросила женщина, заметив его манипуляции и остановившись напротив.

— Понравилась, — не стал отрицать Юрий. Он нетерпеливо потряс снимок, надеясь поскорее проявить изображение.

Ну же, давай, давай. Женщина словно ждала от мужчины каких-нибудь слов, но тот просто молча разглядывал её стройное тело, длинные ноги на высоких каблуках, теребимые ветром светлые волосы, замакияженное лицо, тонкие пальцы на ремешке дорогой сумки.

Чёрный квадрат обретал прозрачность. Маленькое оконце в мир двойников. Новое вместилище чужой души. На фотографии постепенно очерчивался образ случайной незнакомки.

Юрий погладил изображение большим пальцем и почувствовал идущее от снимка тепло. Фотка словно бы напряглась, стала упруго-живой, потяжелела. Мужчина поднял глаза и встретился с остекленевшим взглядом женщины.

— Ты пойдёшь со мной, — сказал он и увидел промелькнувшую по её лицу тень паники. Но женщина покорно шагнула ближе, против воли взяв мужчину за руку и готовая идти за ним хоть на край света.

Слишком просто? Слишком. Но так и появляются рабы.

Рабы на час. А больше и не нужно.

Наверное, это очень неприятное чувство, когда кто-то роется в твоей памяти, перетряхивает нематериальное содержимое мозга, беззастенчиво рассматривает воспоминания — плохие и хорошие. И давит непререкаемой волей, заставляя делать то, что и в голову прийти не могло.

Юрий видел эту внутреннюю борьбу и неослабевающий ужас в глазах незнакомки всё то время, пока беззастенчиво владел ею. Она удовлетворяла все его желания и прихоти, не в силах что-либо изменить и как-либо помешать происходящему. Если бы это было в первый раз, Юрий бы вряд ли смог удовлетвориться чем-то, полученным против чужой воли. Но этот раз был не первым. И не последним, конечно.

Громкие стоны раздавались в квартире. В её квартире. Женщина жила одна, об этом Юрий узнал из её же собственных мыслей. Сама отрыла дверь, впустила его. Разделась, легла, приглашающе раздвинула стройные ножки.

Не кукла — скорее, пойманная в клетку птичка. Средство бесплатной услады.

Никто не придёт и не поможет. Нет, пожалуй, это должно длиться больше часа. Юрий никак не мог насытиться. Ему хотелось большего.