— Мне кажется, что я покупал емкость, достаточную для целой компании.
— Отлично.
Джослин направилась в ванную. Ей хотелось побыстрее принять душ. Потом, когда Лукас будет мыться, она сможет проверить сообщения на автоответчике и узнать, ответил ли Билл на ее предыдущий звонок.
Пятнадцать минут спустя Джослин появилась из ванной комнаты, облачившись в бледно-розовую рубашку, доходившую ей до пят.
При виде ее Лукас удивленно поднял брови.
— Ты не веришь, что со мной тебе будет тепло?
— Ммм, не в этом дело, — смущенно пробормотала Джослин. — Просто я очень мерзну.
Он ничего не сказал и направился в ванную.
Под шум льющейся воды Джослин схватила телефон. Поспешно набрав номер своего домашнего телефона, она прослушала сообщения. Пропустив предложение от какой-то фирмы продать ей виниловую обшивку и приглашение от подруги поехать в воскресенье за покупками в Нью-Йорк, Джослин услышала голос Билла!
Он хотел знать, почему Джослин до сих пор не нашла завещание. Пригрозив ей тем, что он сделает, если в ближайшее время она не предъявит нужный ему документ, Билл в ярости спросил, почему Джослин не подходит к телефону. Если она избегает его, то этот номер не пройдет.
Биллу нужно новое завещание.
— Проклятье! — тихо пробормотала Джослин. Должен же быть какой-нибудь способ остановить Билла!
Лукас молча остановился в дверях гостиной и, глядя на Джослин, нахмурился. Она смотрела на телефон, как будто это была ужалившая ее змея. Выражение лица Джослин представляло собой странную смесь страха и гнева. Кому она звонила? — подумал он. Что они ей сказали, если у нее такое лицо?
— Нам позвонили? — Лукас постарался скрыть явный интерес.
— Нет. Я просто проверяла оставленные мне сообщения и узнала, что подруга приглашает меня поехать в Нью-Йорк за рождественскими покупками.
— Ты хочешь поехать? — спросил он, и образ огромной елки со сверкающими в темноте огнями внезапно возник перед его глазами. Воспоминание о поездке в Нью-Йорк? — мелькнуло у Лукаса в голове.
— Как-нибудь в другой раз, — сказала Джослин.
Если она не хочет ехать, почему выглядит такой расстроенной? — удивился Лукас. Вероятно, ее беспокоит нечто не связанное с приглашением подруги. Может быть, было второе сообщение? От кого? Неужели в ее жизни есть другой мужчина?
Возьми себя в руки, Форестер! Ты женат только два месяца. Что-то другое беспокоит ее. Но что?
Он потер лоб и почувствовал тупую пульсирующую боль.
— У тебя опять болит голова, — с тревогой сказала Джослин, заметив его жест. — Ты ведь принял лекарство?
— Да, принял. Да, у меня болит голова. Пошли спать!
Джослин закрыла глаза. Полгода она мечтала о том, чтобы лечь в постель с Лукасом, и сейчас действительно сделает это. Но вместо восхитительного ощущения это будет пытка, потому что ей придется скрывать свои истинные чувства. Ей остается только надеться, что она достаточно сильная и ей это удастся.
Веки Джослин дрогнули, и она медленно открыла глаза, щурясь от яркого солнечного света, заливавшего комнату. Завтра обязательно нужно не только опустить жалюзи и задернуть портьеры, но и сколоть их края. Это слишком раннее пробуждение от самого спокойного сна в ее жизни.
Она моргнула, окончательно проснувшись, и поняла, почему ей так тепло и уютно. Рядом с ней спал любимый мужчина.
Джослин закрыла глаза, чтобы глубже насладиться ощущением крепкого, мускулистого тела Лукаса, касавшегося ее от плеча до бедра. Как упоительно быть так близко от него! Все так, как ей рисовало воображение, может быть даже, лучше.
Она глубоко вздохнула, ощущая слабое благоухание пряного одеколона, которым он обычно пользуется, и чистый, здоровый запах мужчины. Это запах Лукаса.
Пройдут две недели, и ей никогда не придется вдыхать его вновь. Жестокая реальность.
Осторожно, стараясь не разбудить Лукаса, Джослин встала с постели. Ему нужно как можно больше отдыхать.
На мгновение она задержалась у кровати, любуясь любимым лицом. Темные волосы упали ему на лоб, почти скрыв шрам.
Лукас пошевелился, что-то пробормотал, и Джослин замерла. Она вовсе не хочет, чтобы он захватил ее врасплох, как влюбленную девочку-подростка. В ее возрасте следует вести себя как зрелая, умудренная опытом женщина. У Джослин вырвался вздох. Беда в том, что у нее нет опыта. Совсем нет. Иногда у нее возникает пугающее ощущение, что в глубине души она до сих пор шестилетний ребенок, и притом испуганный.
Сейчас не время для психоанализа, напомнила она себе, осторожно вынимая из чемодана спортивный костюм. Очевидно, большую часть дня ей придется цепляться за крышу, развешивая рождественскую иллюминацию, потому что, несмотря на все возражения Лукаса, она ни за что не позволит ему заниматься украшением дома.
Поспешно укрывшись в ванной, Джослин, слегка дрожа от утреннего холодка, торопливо нырнула в свободную спортивную рубашку бледно-розового цвета и зеленый костюм и отправилась проверить отопление. Как она и думала, Лукас выключил его перед тем, как они пошли спать. Включив отопление, Джослин сварила кофе и вернулась в гостиную, чтобы заняться йогой.
Она почти закончила свои упражнения, когда сзади послышался какой-то звук, заставивший ее повернуть голову.
