Мент, меч и муж - [2]

– Яночка, сможешь с ним поговорить? Только это… вежливо, без эксцессов…

Любимое начальство смотрит ласково – хоть хлеб в эту ласку макай да жуй. Если не боишься умереть в корчах, конечно.

Потому как дело – гнилое. Можно сказать, частное дело, подработка нашего дорогого майора. Вот только пахать с неизвестной радости должны подчиненные. Все за ту же зарплату, прошу заметить.

Есть у нас в N-ске такой бизнесмен – Андрей Ефимович Ковалев. А у бизнесмена имеется непутевое чадо по имени Болеслав, обормот двадцати трех лет, крайне балованный и наглый, головная боль Ильичевского райотдела. По слухам, когда Болик пропал, народ в Ильичевском хряпнул по сто «за то, чтоб в Чечне нашли лет через десять». Увы, папаша не разделял светлой радости ментов и затребовал дите обратно. Да, вот как хотите. Да, немедленно. Да, пока вы тут валандаетесь, ребенок страдает. И вообще, за что я вам всем плачу?!!

Дело передали в горотдел, потом спустили обратно в Ильичевский, те отбрыкались – дескать, гражданин Ковалев-младший последний раз был замечен на территории Левобережного районного отделения, там и искать… Ничего, сквитаемся, дайте только повод! Наш начрайотдела Мурчалло даже для вида ломаться не стал: у него дача, а у бизнесмена стройматериалы… в общем, сговорились. Оперативное дело завели и тут же закрыли, как только поняли, что во всем этом безобразии может быть замешан Ник.

А Ник – это головная боль не только горотдела, но и всей области.

По документам он Васильев Николай Гаврилович. Держит лавчонку якобы антиквариата… сданное на экспертизу барахло было произведено самое позднее года три назад. Ну, знаете, статуэточки там всякие, вазочки, стулья без половины ножек (ремонт – за отдельную сумму, оговариваемую особо). Покупают или нет – не знаю: вещички веселенькие, дамочки пухлые, амурчики крылатые… Привлекать Ника за мошенничество ни одному идиоту в голову не придет. Во-первых, потому, что на барахле никакого «десятый век до нашей эры» не значится – стало быть, обман покупателей как бы не налицо. А во-вторых, враги скромного антиквара таинственным образом исчезали. Прямо-таки испарялись в воздухе. Привидения, блин.

Мэр наш, опять же, с «уважаемым Николаем Гавриловичем» на «ты». Понятия не имею, с какой стати. Может, настоящий антиквариат по дешевке берет, может, папаши вместе учились… Есть вещи, знать которые скромному менту из скромного райотдела не только не полезно, но даже вредно. По крайней мере, до поры до времени.

А вот теперь я бы не отказалась узнать, за какие ниточки можно дергать. А за какие – ни в коем случае. И как отличить первые от вторых. И где их искать. Хоть первые, хоть вторые. Потому как дело ясное, что дело темное.

Но внеочередное представление к очередному званию отрабатывать надо. И что так будет, я знала с самого начала. Не знала только, какой «глухарь» навесят лично на меня.

Если бы знала – все равно бы согласилась. Кто не рискует – тому до смерти в лейтенантах сидеть.

О том, что рискующих иногда гонят в шею поганой метлой, я старалась не думать.

Итак, Яночка, то есть я, выразила пусть и не горячее, но желание пообщаться с Ником по поводу Болика Ковалева, которого шестнадцатого апреля сего года видели в обществе Васильева Николая Гавриловича два свидетеля, пожелавшие остаться неизвестными. Не дураки свидетели. Интересно, на конкурента бочку катят или в самом деле видали? Мурчалло информаторов не выдаст, когда не надо, он у нас прямо Зой Космодемьянский в погонах…

Ник жил на Слободке, в частном доме. Вообще, Слободка часто именовалась в неофициальных разговорах Заботкой – развалюхи-«коммуналки» (длинный дом, в котором каждая семья занимает комнату и кухню с отдельным выходом; всего таких клетушек до двенадцати), конопля на огородах, в трех-четырех киосках выторг водки запредельный, а кому не хватает – те бегают в двадцать третий дом, шестую квартиру, к Зин Сергейне… можно еще к баб Ксене, но у нее дрянной самогон, старая она уже, следит плохо, а внучка сидит… Ходить по Слободке ночью – занятие для экстремалов, которым надоела жизнь, но продать ее хочется дорого. Патрули на ночные вызовы отсюда и не реагируют. Мне жизнь еще не надоела, посему к Нику я направилась с утра, пока обитатели этой милой части города храпят после ночного загула или (маловероятно, но все же…) отсыпаются на рабочем месте.

Однако на Слободке тоже есть квартал двух-трехэтажных дворцов. Меня всегда интересовало, зачем люди строятся тут, ведь даже полному ослу ясно: отупевший наркоша не разбирает, к кому лезет. Стало быть, стоимость охраны перекроет выгоду от низкой цены на землю. Ладно, цыганский барон Бакс, мимо краснокирпичного домины которого я только что прошла, – у него во дворе и днем и ночью толчется десяток-другой ромалэ. Но, скажем, заместителю мэра-то на кой сдалось тут строить? Результат: семь заявлений с начала года. Вот уж, воистину, не введи во искушение малых сих…

Среди этих махин с позолоченными крышами дом Ника выглядел скромненько. Одноэтажный, серый, обнесенный деревянным забором… даже собаки нет, что для частного сектора вообще странно. Казалось бы – заходи кто хочет, бери чего надо. А не воруют. Или воришки исчезают так же бесследно, как в свое время попытавшийся обложить антикварную лавчонку данью Гриша Вороной.