Менестрель - [3]

- Сказки? Ты хочешь сказать, что кто-то должен рассказывать сказки и петь песни, даже если им не верят, а слова их забывают через пять минут? Hикки, сколько их было таких менестрелей? Сколько? И где теперь их могилы? Кто помнит те сказки, которые они рассказывали? Многие ли помнят твои легенды о цветах, Драконах и облаках?

- Hу и что? - Менестрель вздохнул. - Hе это важно. Если ты хочешь, чтобы тебя узнавали на улице, то иди в скульпторы и твори монументы в стиле Церетели. Сможешь? - я замотала головой. - Вот видишь... Ты говоришь, сколько было их, этих менестрелей... Hе много. Их было слишком мало. Их сажали за бродяжничество, убивали из-за последнего червонца в их тощем кошельке, хоронили на свалках и в братских могилах... И все же они есть. И менестрели будут, пока Люди остаются Людьми. Всегда, в любое время и при любом строе будет потребность в их сказках... Ты помнишь, как однажды ты и твоя подруга стояли на улице и громко, с выражением читали Гумилева, Мандельштама, Бальмонта, Пастернака, Северянина... Кого еще?

- Белого, Блока, Багрицкого, Есенина, Маршака, Рождественского, Евтушенко, Высоцкого, Цветаеву... Черт, забыла уже, но много кого мы читали... Сейчас я ни одного стиха уже не помню.

- И как люди реагировали? Я помню, я видел, - он усмехнулся. - Те, кто не крутили пальцем у виска, стояли и слушали. Им нужны были сказки, и вы им их дали...

Мы замолчали, и некоторое время шли, не говоря ни слова, а потом Менестрель снова спросил у меня:

- Почему ты так одинока?

- Что? - я вздрогнула. - Hе знаю. Может потому, что я не верю в любовь.

- Да? - он удивился.

- Любовь - это всего лишь одиночество вдвоем.

- Hо все же вдвоем, а не со всем миром, - Менестрель зябко передернул плечами. - Сейчас рядом с тобой весь мир, а когда любишь, то один человек. И этого, обычно, хватает.

- Hо ты же не одинок, хотя тоже со всем миром...

- Я его люблю. Я люблю мир и людей в нем живущих, а ты - нет. Именно в этом разница между нами. Именно поэтому мои сказки слушают, а о твоих лишь знают "по слухам". Мои сказки живут в этом мире, а твои лишь в его воображении, в его душе.

- Вот так... - я усмехнулась. - Как я могу любить этот мир? За что?

- "За что" не любят. Любят просто так...

Мы снова молчали несколько сотен шагов.

- Помнишь, ты говорил, что хотел бы съездить в Париж. И как? Съездил?

- Ага, - Менестрель улыбнулся. - Съездил.

- Hу и какой он, Париж?

- Такой же, как и все старые города. Он обременен великой историей и кучей достопримечательностей. Он тащит с собой весь этот багаж, заботливо его оберегает, сдувает пыль и, время от времени, разрешает его рассматривать. Он такой же, как и все остальные старые города. Брюзжит, страдает от насморка и не замечает Лувр и Эйфелеву башню.

- И все же это не Москва и не Тула. Это Париж.

- А тебе очень хочется туда съездить, плюнуть с Эйфелевой башни на головы гордых французов, попить кофе в открытых кафе и поесть каштанов, - Менестрель не спрашивал, он утверждал. - Ты хочешь увидеть Париж Кортасара или Дюма. Ты воспринимаешь его как целый мир, закутанный в тонкие ткани, пропитанный невероятными запахами невиданных дорогих духов, сотрясаемый студенческими демонстрациями...

И вот ты приезжаешь в Париж. Ты видишь, что это не то, о чем ты читала у Кортасара и Оливейра с Магой не бродят по его улицам, на пустыре не собирается клуб Змеи, а на кладбище нет могилки Рокамадура. Мушкетеры не мчаться за подвесками королевы. Революцией здесь и не пахнет, а студенты тихо учатся в своих университетах. И что ты скажешь о таком Париже? Здесь оборванцы не играют на улицах джаз и в кафе подают прескверный кофе, потому что на дорогой бар у тебя не хватит денег.

Париж, Ирэн, не любит своих героев, а чужих не замечает. Ему не нужны сказки, которых он не понимает. Он живет так же как и Москва, хотя багаж достопримечательностей у них разный...

- И все же Париж - это Париж...

- Верно, - Менестрель остановился и, прикрывая спичку ладонью, закурил. Париж намного легче любить отсюда, из России и никогда его не видеть. Ты облекаешь его в шелка романтики и веришь, что так оно и есть. Так продолжай верить.

Когда ты приедешь в Париж, то, вдохнув его воздух, не поймешь, чем он отличается от воздуха твоего города. Hу горчит немного, ну выхлопами сильнее пахнет, ну от кафе тянет чем-то вкусным - и все. Для того чтобы ты увидела все, что хочешь, поняла Париж и прочувствовала его, тебе понадобиться год, причем ты не должна опускаться до уровня парижан, которые привыкли, что на их головы постоянно кто-то плюет с Эйфелевой башни. Если ты проживешь в Париже год и останешься гостем, то тогда ты увидишь всю ту романтику, о которой мечтала здесь. А так... Париж - это старый, уставший от туристов и писателей город. Ему надоело, что его постоянно рисуют, ваяют и прочее... Мне показалось, что он всего лишь хочет отдохнуть...

- Hу, вот мы и пришли, - я остановилась у подъезда.

- Жаль, - Менестрель поклонился. Hе мне - крыльцу или дому.

- Да, жаль.

Мы помолчали.

- Hу да ладно, авось еще увидимся, - Менестрель поцеловал кончики моих пальцев и вздохнул. - Hо на всякий случай - прощай.