Менделеев - [169]

Но Менделеев, рассорившись с Макаровым, продолжает упрямо работать над планом собственной полярной экспедиции. Он создает несколько проектов нового ледокола с разной конструкцией корпусов и бортов, а также с разными вариантами размещения судовых механизмов. Впервые в ледоколостроении он предполагал использовать в качестве основного двигателя двухэтажную пароэлектрическую установку, а также электрифицировать якорное, рулевое и грузовое устройства. Помимо гребных винтов он спроектировал особые устройства для разрушения льда (одно из них представляло собой колеса с шипами). Среди эскизов ледоколов есть даже изображение подводного (подледного) судна водоизмещением 2100 кубических метров с пневматическим двигателем.

Но как ни увлечен Дмитрий Иванович проектами судов будущего, он прекрасно понимает, что в реальности более всего для его целей подходит «Ермак». В 1901 году он вновь обращается в Министерство финансов с просьбой посодействовать его экспедиционному проекту в Совете по делам торгового мореплавания, возглавляемом великим князем Александром Михайловичем. «Однажды рано утром, — пишет в воспоминаниях В. И. Ковалевский, — он зашел ко мне в министерство в сильно возбужденном состоянии. «Я много потратил труда, — сказал он с беспокойством, — чтобы попытаться найти надежный путь к Северному полюсу. Для нас это имеет огромное значение как ближайший путь к Дальнему Востоку. Вот мой проект с необходимыми картами и графиками, переписанный в нескольких экземплярах. Я твердо решил привести его в исполнение, уверенный в удаче настолько, что беру с собой дорогих мне Анну Ивановну и сына Ванюху. Мне хочется сделать доброе дело для моей Родины. Вот вам один экземпляр моей работы, поезжайте к великому князю Александру Михайловичу и попросите его помочь мне так же, как он помогал адмиралу Макарову». Я сказал, что еду сейчас к великому князю, но на успех не рассчитываю. Князь отнесся несочувственно, не взял от меня экземпляра проекта и сказал: «Такому дерзкому человеку, как Менделеев, я помочь отказываюсь». Я вернулся от князя с большим огорчением и сообщил Д. И. о своей неудачной миссии. Д. И. между тем сидел у моего камина и нетерпеливо меня поджидал. Он курил свои «крученки» одну за другой. Тут же Менделеев бросил все экземпляры своего проекта в камин. Во всяком случае, сколько мне известно, после его кончины ни одного экземпляра проекта не оказалось».

Остается добавить, что богатырская сила «Ермака» в те предвоенные годы так и осталась неиспользованной, он больше не искал проходов в полярных льдах. Между тем в будущем эта задача будет выполнена, и в последующие десятилетия тот же, хотя и постаревший, «Ермак» не раз пройдет по Северному морскому пути.

Великое волнение и беспокойство Дмитрия Ивановича были напрямую связаны с его мрачным предвидением, которое со всей очевидностью оправдается в ходе войны с Японией. Если бы в 1904 году эскадра вице-адмирала 3. П. Рожественского прошла к Владивостоку коротким северным путем вместо того, чтобы полгода добираться в обход, через Атлантический, Индийский и Тихий океаны, возможно, и Цусимы бы не было. Искать виноватых, да еще через сто с лишком лет — дело пустое и неблагодарное. Тем не менее историческая память об этих событиях всё еще тревожит русское общество, пишущее сословие до сих пор перемывает косточки и морскому начальству, запретившему адмиралу Макарову искать Северный морской путь, и великому князю Александру Михайловичу, вздумавшему обижаться на «дерзкого» Менделеева, и самому Менделееву с его прямолинейным кабинетным планом, и Менделееву вкупе с Макаровым, не сумевшим договориться и, по сути, сорвавшим совместную комплексную экспедицию.[53]

Разойдясь с адмиралом Макаровым и будучи лишен возможности осуществить высокоширотную экспедицию, Менделеев, несмотря на глубокие личные переживания, никоим образом не стал заложником одного неудавшегося проекта. Как всегда, поле его деятельности было совершенно бескрайним. Вместо ледовой экспедиции он отправляется в длительное путешествие по железорудному Уралу (благо подготовка к обоим путешествиям началась одновременно и двигалась параллельно). Финансовое ведомство было озабочено проблемой переустройства уральских горных заводов, остававшихся во многом на доиндустриальном уровне, и Менделееву было поручено изучить проблему так, как мог сделать это только он — «до корня».

Уральское путешествие наглядно демонстрирует, каким образом Менделеев разбирался в задачах политической экономии и экономической географии. Вначале возникает ощущение, что в этом путешествии всё поставлено с ног на голову, поскольку ученый начинает уральскую экспедицию (точно так же, как, например, американскую или донецкую) с выводов и рекомендаций по данной проблеме. В марте 1899 года в докладной записке на имя товарища министра финансов В. Н. Коковцова он предлагает передать казенные оборонные заводы морскому и военному ведомствам, а остальные подвергнуть приватизации, без которой невозможны ни рост производительности, ни конкуренция. Казне же, полагал Менделеев, достанет дохода от продажи полезных ископаемых и леса. Что касается причин застоя уральских предприятий, уже находящихся в частном владении, то Дмитрий Иванович пишет: