Менделеев - [3]

— Что? — брови Кронберга поползли вверх от изумления.

— Пап, я же будущий историк, я тебе сейчас всё объясню. Ты только выслушай меня внимательно, хорошо? — и, увидев, что отец кивнул, продолжила:

— Как известно, основатель династии Борис Годунов был неродовитого происхождения и поднялся при Иване Грозном. Благодаря женитьбе на Марии Скуратовой, дочери любимца Грозного, Малюты, а также браку царевича Федора на Ирине, сестре Бориса, он вошёл в круг высшей знати. После смерти Грозного ему пришлось пережить много тяжелых событий: борьба с четырьмя регентами при царе Федоре, борьба с боярской оппозицией, народные бунты и прочее. Когда Борис стал царем Московским и всея Руси, его власть была очень непрочной. Многие бояре считали, что он занял трон не по праву. И одним из способов укрепления своей власти он избрал брак своей дочери Ксении с членом европейского правящего дома. Собственно, ты знаешь, что принц Иоганн Датский в начале августа 1602 года прибыл со свитою в Ивангород, именно для того, чтобы стать зятем Бориса. В его свите был и Захер Мендель, тогда простой медикус. В середине сентября принц прибыл в Москву, а через месяц внезапно заболел. Когда надежды на выздоровление уже не было, именно Мендель предложил устроить принцу промывание кишечника настоем целебных трав. Он рисковал не только своей репутацией, но и жизнью — ты же знаешь уровень медицины того времени и отношение к медикам царствующих особ, тем более медикам-иудеям. Можно сказать, что именно Мендель в тот раз спас принца.

— Тина, — мягко сказал Август, — ты думаешь, что у принца был запор и лечебная клизма спасла его?

— Пап, несварение желудка — вещь очень неприятная, а в те времена нередко и смертельная. Принц по приезду в Москву питался непривычной пищей, жирной и обильной. Ты представить не можешь, какие блюда раньше подавались к столу на пирах. А Борис старался удивить будущего зятя и показать своё богатство во всем. Нам читали спецкурс по быту Московии и Швеции 15–17 века, так вот, там совсем разные блюда.

— А причем здесь Швеция? Принц-то был датский?

— Дания и Швеция в то время были близки между собой, в том числе, питание знати и там и там было схожим. А питание при московском дворе существенно отличалось. Вот у принца и случилось сильнейшее несварение желудка.

— Ну, хорошо, допустим, что именно Мендель спас принца. Так ведь сколько было за время правления династии моментов, когда она или её отдельные члены подвергались опасности.

— На самом деле всего три. — И, увидев удивление на лице отца, Кристина продолжила. — Не удивляйся, действительно всего три, причем все три произошли тогда, в XVII веке. Я не беру случаи, когда происходили дворцовые перевороты, — а их историкам известны, включая неудачный 1682 года, только два, — они не подвергали опасности саму династию. Первый — это именно тот момент, когда заболел Иоанн. Второй — когда были убиты Федор II и его мать. Ну, а третий — в 1612 году, когда Иоанн предпринял свой поход в Московию для возвращения трона сыну. И если бы не было Менделя, то не было бы и реставрации Годуновых в начале 1613 года.

— Вот именно, что если бы, — Август усмехнулся, — но ты знаешь пословицу, что если бы у бабушки были тестикулы, то она была бы дедушкой.

— Август, перестань, — Хелен погрозила мужу пальцем, — твой медицинский юмор сейчас неуместен. Кристина интересно рассказывает, — и, повернувшись к дочери, попросила, — Тина, пожалуйста, не слушай его шутки. Так по-твоему, этот самый Менделеев — самый настоящий спаситель династии?

— Представь себе, мама, что да. Вот смотри: принц Иоанн поправился и уже на Рождество принял крещение по православному обряду, а после праздника Крещения в январе 1603 года женился на царевне Ксении, дочери царя Бориса. Принц Иоанн Федорович получил титул Царского зятя, стал удельным князем Тверским. А если бы он умер тогда, то никакой свадьбы не было бы, да ещё Бориса его враги объявили бы отравителем.

— Ну, не было бы Иоанна, появился бы какой-нибудь другой принц, — Август скептически посмотрел на дочь. — Борис искал дочери женихов по всей Европе, так что какого-нибудь завалящего принца наверняка нашел бы.

— Пап, у него было главное условие — переход в православную веру. А тогда в вопросах веры было все гораздо сложнее, чем сейчас. Иоанн дал согласие на переход, а вот, например, Максимилиан Австрийский отказался. Да и времени у Бориса, как показала история, практически не оставалось. Вот смотри: в России жуткий трехлетний голод, бунты низших слоев, брожение среди служивого дворянства, недовольство высшей знати как «худородностью» Годуновых, так и лишением тарханов — налоговых льгот и привилегий. На границе появляется самозванец, поддержанный частью польской шляхты, казаками и населением приграничных областей. Тут уж не до брака. Собственно, когда в декабре 1603 года у Иоанна и Ксении родился маленький царевич Федор Иванович, ситуация в стране была тяжелая.

Даже в свой удел Иоанн смог наведаться только зимой 1604 года — до этого проехать в Тверь можно было только с сильным воинским отрядом из-за того, что дороги были перекрыты восставшими. А потом, в конце лета, Иоанн с Ксенией, сыном и свитой отправились в Копенгаген навестить своего брата Кристиана IV. Вернуться они должны были летом следующего года. Борис направил с ними 30 юношей из дворянских родов для обучения наукам. Кстати, он первым из царей стал практиковать отправку юношей, послав в 1602 году первых студентов на обучение. Я думаю, пап, что эта поездка спасла жизнь и принцу и его жене.