Мелодия первая - [4]

Хозяин лавки засуетился, заворачивая несчастную железяку в грубую коричневую бумагу, а я достала кошель, высыпав на руку горсть монет, и отсчитала положенную сумму. Расплатившись, забрала котелок и направилась в обратный путь.

По-моему, на улице стало еще хуже, на сумасшедшем солнечном пекле плавились даже мысли в голове, а раскаленный душный воздух не позволял нормально дышать. А ведь это только с утра, что же будет к обеду? Я прибавила шагу, понимая, что еще немного и просто задохнусь в этой шумной толпе. Жара еще несколько дней назад заслужила характеристику «невыносимая», и лето в этом году било все мыслимые и немыслимые рекорды по отметкам температуры, но все равно должна же быть хоть какая-то мера!

Уже перед самым выходом в последнюю секунду мне удалось ухватить ушлого и ловкого пацаненка за руку, желавшую навсегда разлучить меня с моими финансами. Правда отвлеклась и тут же выпустила из рук мамино тяжеленное «сокровище». Грохот, гул, и со звонким эхом котел покатился по мостовой… Ничего, что ему железному сделается, потом подберу, главное, чтоб вмятин не осталось.

Разочарованию неудавшегося воришки не было предела, он никак не мог понять, как я умудрилась его словить. Но пусть проделывает подобные фокусы с другими людьми, со мной такое не пройдет.

Я не ведьма. Но я прекрасно умею защитить себя и без магии, да и на скорость реакции никогда не жаловалась, благо попались достойные учителя.

— Прежде чем цапать все, что приглянулось, сначала оцени предполагаемую жертву, — я словно тисками зажала его тонкую руку и пристально вгляделась в испуганные детские глаза. — Эта овчинка не стоит выделки.

И тут мальчишке стало по-настоящему страшно, когда он внимательнее ко мне пригляделся. О специфике глаз моего рода ходили настоящие легенды, и пусть магию семьи я и не унаследовала, зато внешностью пошла в родных в полной мере. Угольно-черные, гладкие, словно шелк, длинные волосы, бледная кожа, не загорающая даже под открытым палящим солнцем, и ярко-синие глаза, сейчас горящие от злости как два крупных сапфира. И в довершении ко всему вышесказанному — моргала я не как все обычные люди, горизонтально закрывая веки, а по иному — вертикально, зрачки прикрывались тонкими полупрозрачными пластинками, появляющимися из уголков глаза. Говорили, будто бы магия наша — это дар темного бога Нейта, а глаза — метка, дабы все люди остерегались и знали, кто именно стоит перед ними.

Мальчишка мне попался наблюдательный. Он сразу последовал моему совету и вмиг сопоставил все факты, оценив изображение нашего герба, вышитого на моем кошельке.

— Я не хотел, лерри, простите, я не хотел! — он лепетал, с трудом дыша от растерянности и страха. — Ради всех богов, ваше магичество, простите…

— Каждый живет так, как может. Не мне тебя судить. Но в следующий раз все может закончиться по-другому…Запомни.

Я отпустила его руку, подобрала с земли котел и, резко развернувшись, направилась дальше. Он посчитал меня колдуньей, решил, что это точно конец. В мои же планы вовсе не входило его запугивание, просто раздражала подобная ситуация. Сто раз попомнив нехорошими словами мамино упрямство, я покинула злополучный рынок, надеясь побыстрей добраться к блаженному холоду какого-нибудь помещения.

Веселое начало дня, ничего не скажешь. От жары и шума рынка начала раскалываться голова, чуть не стянули деньги, изрядно испортив настроение, непроизвольно заставили вспомнить о том, что я из себя представляю (вернее, не представляю)…а впереди ведь еще работа и праздник у мамы дома.

Караул… Я поймала на ходу свободный экипаж и поехала в банк.

Вечер подкрался незаметно, пока уладила все проблемы, пока добралась к нашему особняку — солнце начало медленно клониться к линии горизонта. А дома тем временем повсюду витал пряный аромат корицы, яблок и свежей выпечки. Фирменный пирог, его я узнаю всегда…

Я заскочила в прихожую, как всегда на мгновение опережая открывающего дверь Альредо — нашего дворецкого. Он был по своему обыкновению сдержан и чуть хмур. Маленький, с гордой осанкой, больше подходящей какой-нибудь особе королевской крови, с седыми волосами (так давно напоминающими мне свежевыпавший снег). Лицо гладко выбрито, зато торчат в разные стороны смешные пушистые бакенбарды. Сколько себя помню, он всегда служил у нас. Годы идут, а этот хитрый старый лис совсем как прежний.

— Госпожа Шейнара, рад видеть вас! — он почтительно мне поклонился, хотя не стоило. Вот только в вопросах соблюдения древних традиций Альредо не исправим, лучше даже не начинать с ним спорить.

— Как ваши дела? — я отдала ему свою сумку с кое-какими мелкими покупками, а также наконец-то сбагрила сверток с маминым тяжеленным котлом. — Тайя и Антониа уже прилетели в Корладу?

— Два часа назад прибыли, вместе с хозяйкой сейчас в гостиной.

— Столица скоро окончательно озвереет от такой жары, — пожаловалась я слуге. — Столпотворение людей в центре жуткое, думала, не доберусь вовремя.

— Завтра обещали дождь, — заметил он.

— Вот действительно единственная надежда, — я улыбнулась, вытаскивая из своей кожаной папки небольшой сверток. — Я не забыла, Альредо. Как и обещала.