Мелодия для саксофона - [26]

— Да вы не волнуйтесь так, Анна Юрьевна, — добродушно произнёс следователь и спросил: — у вас ведь всё в порядке с квартирой?

Она сначала закивала утвердительно, а потом закачала головой отрицательно.

— Айя-яй! Как некрасиво, — посуровел следователь.

— Я не успела, честное слово, не успела. Я всё оформлю и заплачу! — стала оправдываться и заверять женщина.

— Я вообще-то не из налоговой, — задумчиво произнёс следователь.

— А откуда? — опешила Евстафьева.

— От верблюда! — отрезал следователь. И видя, что довёл свидетельницу до полуобморочного состояния, смягчился: — Я не стану никуда сообщать о ваших проказах, Анна Юрьевна, — следователь погрозил ей пальцем, — и надеюсь, что вы исправитесь.

Евстафьева смотрела на грозящий палец следователя, как подопытный на блестящий шарик гипнотизёра, и послушно кивала.

— Но взамен мне нужно получить от вас кое-какие сведения, — вкрадчиво произнёс следователь.

— Всё, что угодно! — вырвалось у женщины.

— Вы сдаёте квартиру девушке по имени Надежда?

— Да!

— А фамилия у неё есть?

— Есть! Надежда Сергеевна Гусенкова. Она из Пензы. Здесь учится в университете на экономиста.

— Как прозаично, — вздохнул Наполеонов.

— Что? — вытаращила на него глаза Евстафьева.

— Ничего. А вы знаете, что вместе с ней в вашей квартире с некоторых пор проживает некто Дорин?

— Да, — потупилась женщина и призналась: — Он доплачивает мне за своё проживание. — И, испугавшись, что следователь обвинит её в поощрении разврата, быстро добавила: — Он её жених! Они собираются пожениться.

— Когда? — строго спросил следователь.

— Этого я не знаю, — растерялась Евстафьева, — но, наверное, скоро.

— Тогда ладно, — смилостивился следователь и признался: — Меня этот вопрос абсолютно не интересует.

— А что же вас интересует? — пролепетала Анна Юрьевна, полностью сбитая с толку.

— Меня интересует личность жениха вашей жилички!

— Ой! — она прикрыла себе рот ладошкой, а потом, подумав, спросила: — Он вор?

— Нет.

— Убивец? — взвыла Евстафьева.

— Очень даже может быть.

— Так я откажу им от квартиры прямо сейчас! — Женщина бросилась в одну из комнат.

— Стоять! — гаркнул Наполеонов.

Анна Юрьевна замерла на месте, как оловянный солдатик.

— Повернитесь, пожалуйста, — попросил следователь.

Женщина послушно повернулась.

— Анна Юрьевна! У меня к вам убедительная просьба!

— Какая? — пролепетала Евстафьева.

— Никаких действий вплоть до моего личного распоряжения не предпринимать!

— Совсем никаких? — испугалась женщина, — а как же внуки? Мне их кормить нужно, выгуливать!

— При чём здесь ваши внуки! — отмахнулся Наполеонов и пояснил: — Вы вольны делать всё, что угодно!

— Всё, что угодно? — не поверила она.

— Да хоть без штанов вверх ногами ходить! — рассердился Наполеонов на её непонятливость.

К изумлению следователя, Анна Юрьевна покраснела, как маков цвет.

— Извините, — проговорил следователь, поняв, что сморозил глупость, и пояснил: — Я имел в виду только ваше общение с гражданкой Надеждой Гусенковой и её кавалером Владимиром Дориным. Теперь поняли?!

— Теперь поняла! — быстро закивала Анна Юрьевна.

— Ну, вот и хорошо. И чтобы никаких мне проколов! — предупредил он. — Если вы сделаете хотя бы попытку с ними связаться, налоговой всё станет известно о ваших художествах.

— Нет, нет, я всё сделаю так, как вы сказали. — И вдруг спросила: — А если Надя мне позвонит?

— А она имеет привычку вам звонить?

— Нет, но…

— С какого же перепугу она позвонит вам теперь?

— Я хотела уточнить на всяких случай, — жалобно проговорила женщина.

— Хорошо! Если она вам позвонит, вы скажите ей, что сейчас вам некогда и вы перезвоните ей сами позже. А сами позвоните немедленно мне! Вот, держите, это моя визитка.

Евстафьева с жадностью выхватила из рук следователя визитку и крепко сжала её в своём влажном кулаке, точно в ней были заключены её жизнь и смерть, как у Кощея на конце иглы.

Покинув квартиру свидетельницы, Наполеонов тяжело вздохнул и вытер пот со лба.

Глава 11

Прихватив с собой фотографию Дорина, которую успел сделать, любуясь картинами художника, Славин, Наполеонов решил отправиться на Пешеходную улицу и там отловить Дорина.

Устраивать переполох на съёмной квартире, привлекать к Надежде внимание соседей ему не хотелось. Девчонку было жаль. Так что вариант с посещением съёмной квартиры он оставил на самый крайний случай.

Недолго думая, Наполеонов отправился в Старый город.

Пролетая на своей белой «Ладе-Калине» мимо памятника Василию Ивановичу Чапаеву, Наполеонов невольно подумал: «Вот и я лечу впереди всех, как комдив на белом коне».

Слабостью Чапаева были автомобили, но воевать ему приходилось на лошадях. А Наполеонов с детства любил лошадей, однако в наше время представить следователя, разъезжающего по городу на лошади, было немыслимо. Так что Наполеонов не без основания считал, что некоторая родственность душ с легендарным комдивом у них всё-таки имеется.

Добравшись до Пешеходной улицы, Наполеонов оставил машину на стоянке и дальше пошёл пешком.

Он мысленно поздоровался с гигантской фигурой Дяди Стёпы, окружённой детскими фигурками, и, пройдя ряд клумб и фонтанов, очутился возле места расположения уличных художников.