Мелоди Биттерсвит и агентство охотниц на призраков - [7]

Заточенные карандаши. Новый ластик. Ряд синих, черных и красных ручек. Как я ее

люблю.

Я схватила блокнот и карандаш и записала «Артур Элиотт» на первой строке.

Большой Арт продиктовал мне адрес, я улыбнулась, карандаш замер. Мне нравилось

писать за столом, так казалось, что я за работой.

- Я должна знать что-то еще? У него есть какие-то навыки?

Я пожевала конец карандаша и посмотрела на Большого Арта, а он сдерживал слезы.

- Никаких, - прошептал он.

- Никаких? - повторила я громе. - Даже работать по дереву не умеет?

- Чертовы хулиганы! - вырвалось у Большого Арта. - Мой Арти мягкий, а они не

могла оставить его в покое. Он всегда оказывался в стороне. Мы с его мамой ничего не

знали, пока нас не вызвали, чтобы узнать, почему он прогуливает.

- Над ним издевались?

Большой Арт кивнул.

- Из-за пустяков. Прыщи, рост. Ты знаешь, как это - бросаются как собаки на кость.

Ему было бы все равно, будь у него друг, но он никак никого не найдет.

Никто не понимал одиночества изгоя лучше меня. Если бы у меня не было Марины,

моя жизнь в школе была бы такой же, как у Маленького Арта. Я посмотрела на печального

краснощекого мужчину перед собой и достала из ящика еще чистой бумаги.

- Сядьте, Арт.

Через полчаса он изменился. Вместе мы написали письмо Артуру Элиотту-

младшему, предлагая ему место помощника, заявляя, что его рекомендовали, и что он

должен прийти на собеседование к Мелоди Биттерсвит, владелице «Агентства охотниц на

призраков» на улице Чейплвик. Из-за названия мы с Мариной спорили неделю. Она

настаивала на этом варианте, хотя я все еще боялась, что клиенты будут ожидать от нас

ужасные белые объемные костюмы и засасывание призраков в колбу за спиной.

Большой Арт просиял, когда я сложила письмо пополам.

- Маленький Арт любит Гарри Поттера, так что ему понравятся эти загадки.

- Боюсь, у меня нет совы, чтобы доставить письмо, - сказала я, облизнула марку и

приклеила на конверт.

Большой Арт передо мной таял.

- Похоже, вы успеете на день рождения матери, - прошептала я.

- Присмотри за ним за меня.

- Постараюсь, - сказала я, отогнав жалость. Я положила письмо на лоток для

исходящих писем, чтобы потом отправить. Только посмотрите, что я использую! Я замерла

на миг, наслаждаясь ощущением работы за столом в первый раз, а потом схватила конверт

и нацарапала: «Руководство с сожалением сообщает, что приносить с собой рептилий

запрещено» внизу красными печатными буквами. Обещаю, что если Артур Элиотт придет

с питоном, он не пройдет во входную дверь.

Глава третья:

- Я забыла пончики.

До девяти утра оставалось две минуты, я с ужасом посмотрела на Марину и

уткнулась головой в стол.

- Мы обречены.

Она рассмеялась и вытащила милую винтажную банку для печений от Амаретти

Вирджиниа из большой сумки и сбросила жакет.

- Это сойдет? Нонна приготовила их только этим утром специально для тебя.

Я радостно застонала:

- Я люблю твою бабушку сильнее своей. Моя в лучшем случае приготовит липкие

булочки на занятии, - я подняла крышку блестящей лаймово-золотой коробки и радостно

посмотрела на сияющее чудо - глазированные булочки Нонны Малонэ.

Я с довольным видом втянула воздух.

- Лимон?

- Булочки с лимонным ликером.

Небесные ароматы, что пропитывали дом Марины, наполнили офис, успокаивая. Я

задумалась, не рано ли начинать поедать сладкое в девять утра. Марина решила за меня,

опустив крышку на место и отодвинув коробку подальше от меня. Она хорошо меня знала:

я не могла остановиться, когда дело касалось сладкого. Я радостно съела бы всю коробку,

а потом валялась бы под столом.

- Что-то слышно от Маленького Арта?

Я покачала головой.

- Нет. Но прошло всего два дня, если не считать выходные.

- Наверное, то письмо испугало его. Если он что-то понял, он прячется сейчас в

чулане под лестницей, - улыбнулась Марина, устраиваясь в кресле, что уже было очищено

от пыли. Она пришла на работу в черных узких джинсах и шифоновой блузке в черный

горошек, ее темные волосы волнами ниспадали на плечи. Я посмотрела на свою одежду:

джинсы цвета индиго и футболка с длинными рукавами синего и белого цвета. В

последний миг я накинула на шею красный шарф, и, между нами, я думала, что мы

похожи на парижских девушек. Разница между нами была лишь в том, что Марина несла

себя на высоких каблуках, а я - на плоской подошве. В моем шкафу было полно балеток и

кедов, и это радовало меня больше, чем других женщин - шкатулки с драгоценностями.

- Разве предложение пугающее? - было сложно судить, ведь мое понимание

странного было сформировано в странной семье.

Лицо Марины говорило «да, это самое страшное и странное письмо, что получали в

Чейплвике».

- Ты работаешь здесь, и ты нормальная, - возразила я, хотя Марина не была такой уж

правильной. Она не ответила, я прищурилась и подумала. - Гленда! - я прокричала ее имя.

- Гленда нормальная.

Смех Марины сочился сарказмом.

- Гленда невероятная. И под ее одеждой точно есть облегающий костюм