Мекленбургский дьявол - [101]

А теперь что же? Возвращаться в Теремной дворец? Зубрить катехизис с латынью?

– Айда по мишеням стрелять! – улучив минуту, предложил Петька.

– Не, – не согласился с ним умудренный прежним опытом царевич. – Опять тревогу поднимем, будет нам трепка!

– А мы из луков, – не унимался приятель. – Никто и не услышит.

Предложение было заманчивым. Среди множества видов оружия, захваченного в Бахчисарае, помимо всего прочего нашлись и детские луки, предназначенные для обучения татарских царевичей. Узнав об этом, мальчишки загорелись и пожелали научиться. Первые уроки им дал сам адмирал и кавалер Панин, слывший большим искусником в этом деле, а затем к ним приставили кривоногого татарина Ахмета, с давних пор служившего в хоругви Михальского.

– Чек якши, – приговаривал он, когда его ученики попадали в цель, а если промахивались, то только презрительно хмыкал. Мол, где вам убогим научиться такому благородному ремеслу…

Но сейчас тот был занят, спальники и стряпчие тоже отвлеклись, готовя государю платье для торжественного въезда в столицу, и пацаны сумели улизнуть из-под присмотра придворных.

Петька, как обычно, сначала стрелял лучше Дмитрия, но потом стал отвлекаться и мазать. Царевич же, напротив, сумел сосредоточиться и к концу взял верх над товарищем.

– Видал! – обрадованно завопил Митька, пересчитав стрелы в мишени.

– А это еще кто? – проигнорировав проигрыш, спросил Петер.

– Где?

– Да вот же, – показал приятель на внимательно наблюдавшего за ними мальчика лет двенадцати.

В отличие от них, обряженных в простые рубахи и порты, незнакомец был одет в опрятный камзол. Длинные до плеч волосы аккуратно расчесаны. На ногах начищенные ваксой башмаки с пряжками и белые чулки, отчего вид у него был довольно нарядный.

– Небось из Кукуя приехал, – хмыкнул царевич.

– Нет, – не согласился с ним друг. – Там мы всех знаем, а я этого в первый раз вижу!

– Мало ли, может, недавно приехал.

– Пойдем узнаем?

– Ну, давай.

– Кто таков? – громко осведомился Петька, подозрительно поглядывая на незнакомца.

– Простите, я не говорю по-русски, – смутился тот.

– Мой товарищ спрашивает, кто вы? – перешел на родной язык Дмитрий.

– Меня зовут Якоб, – охотно представился мальчик, после чего добавил с явным уважением в голосе: – А вы хорошо стреляете!

– Это что, – отозвался польщенный царевич. – Видели бы вы, как мы палили из пушек по туркам!

– Вы воевали с османами?! – широко распахнув глаза, ахнул Якоб.

– Еще как, – не преминул похвастаться Митька. – И даже ходили на абордаж. Правда, Петер?

– Угу, – хмыкнул в ответ тот, все еще недоверчиво поглядывая на нового знакомца.

– Ваш друг, наверное, не говорит на нашем языке?

– Нет, отчего же. Он такой же немец, как и вы.

– Почему это я немец?! – возмутился Петька. – Я мекленбуржец! И вообще, мой дед был вендом!

– Вы, наверное, недавно прибыли в Москву? – продолжил расспросы Дмитрий, не обращая внимания на бурчание приятеля.

– Неделю назад, – охотно сообщил ему Якоб, после чего с затаенной надеждой спросил: – А можно мне выстрелить из лука?

– Конечно, – проявил радушие к новоприбывшему царевич. – Вот возьмите.

За этим занятием мы их и застали.

– Кажется, наши мальчики уже подружились? – с усмешкой спросил я герцога Вильгельма.

– Это ваши сыновья? – разинул от удивления рот бывший владыка половины Курляндии.

Видок у пацанов и в самом деле был довольно бандитский. Давно не чесанные и остриженные по-казачьи в кружок волосы, рубахи и порты выцвели под жарким таврическим солнцем. Слава богу, хоть не босиком. Впрочем, назвать полноценной обувью их чувяки из мягкой кожи язык не поворачивался.

– Только один из них, – любезно улыбнулся я Вильгельму. После чего добавил про себя: «Насчет второго полностью быть уверенным не могу».

– Воспитываете наследника в скромности? – заинтересовался герцог.

– Вроде того, – ухмыльнулся я. – Дмитрий, Петер, подойдите сюда.

– И вы, Якоб, тоже, – спохватился Кетлер.

– Вы уже познакомились?

– Да, ваше величество. Это Якоб, он совсем недавно приехал в Москву.

– Не просто Якоб, а наследник курляндского герцогства и, кстати говоря, будущий жених одной из твоих сестер.

Петька, в отличие от проигнорировавшего матримониальные планы родителя Митьки, сразу же насторожился.

– Принцессы Евгении или Марты? – мрачно поинтересовался он.

– Много будешь знать, скоро состаришься, – хмыкнул я в ответ. – Лучше идите к себе и приведите себя, наконец, в порядок. Ей-богу, если вас леший увидит, и тот, поди, перепугается!

Вопрос и в самом деле был весьма важным. Приехавший заключать брачный контракт герцог Вильгельм сразу-де объявил, что рассматривает только одну кандидатуру. А именно Евгению. В принципе, понять его можно, Марфа, хоть я ее и признал, дочь незаконнорожденная, а названная в честь матери Катя еще очень мала.

С другой стороны, бывший герцог вел себя немного вызывающе. В частности, высказал непременное условие получить в приданое несколько городов, управлять которыми до совершения таинства брака и возложения на Якоба короны Кетлеров будет он. Плюс известную сумму на то, чтобы будущий герцог (и его охреневший папаша) мог содержать себя приличествующе своему статусу.