Я разрыдалась. Мама встала и обняла меня за плечи.
- Мне жаль, что так случилось, но это любовь, Шарлотта. Иногда ты должна позволить ей разрушить и подавить тебя, но она всегда дарует возрождение. Она бессмертна, вечна, жизнерадостна и чиста. Что бы ни происходило – любовь сильнее всего на свете. Города падут и умрут люди, но любовь сильнее боли, болезни, страха и даже смерти. Ты потеряешь любовь лишь тогда, когда решишь отказаться от неё.
Я чувствовала, как у меня поднимается температура, но не потому, что мне стало хуже. Мысль о том, что я могу расстаться с Виктором навсегда, не почувствовать его объятий, не увидеть его улыбку, наполнила меня печалью.
- Я должна позвать его... – Слова застряли у меня в горле, ноги подогнулись, и я повалилась на диван. Боль в груди стала просто невыносимой.
- Что мне делать, Шарлотта?
- Позови Виктора. – Я протянула маме телефон. – Пусть придет побыстрее и принесет мое новое сердце.
Последние слова я произнесла, уже теряя сознание. И мир вокруг меня угас.
- Держись, Шарлотта, Виктор идет. Он говорит, что любит тебя, просто держись.
Полуденное солнце пробивалось сквозь жалюзи. Я осмотрелась. Понадобилось несколько секунд, чтобы понять, где я нахожусь: в стерильной белой спальне моей юности. Запах антисептических средств наполнил мой нос. Я попыталась сесть, но было слишком больно двигаться. Задрав рубашку, я увидела новый вертикальный шрам. Содрогнувшись от боли, потянулась к тумбочке, где всегда стоял телефон, и нечаянно задела чьи-то густые, теплые волосы. Я повернула голову и увидела Виктора. Он спал, уткнувшись лбом в кроватные перила.
- После операции он не отходил от тебя ни на шаг, – прошептала мама, войдя в комнату.
- Оно работает?
- Как часы. Я сказала Виктору, что в этом году он уже может не делать тебе подарков, но вот на следующий Валентинов день ты захочешь драгоценности.
Я улыбнулась. Я уже получила все, что хотела.
Наши голоса разбудили Виктора, и он с трудом выпрямился.
- Обо мне говорите?
- Конечно, – весело заявила мама. – Ну, я вас оставлю.
Дверь за ней захлопнулась, а я не могла отвести глаз от Виктора.
- Чарли, тебе больно?
- Только швы болят, но не сильно. Знаешь, что это значит? Мы теперь навеки связаны.
- Хм… давай проверим эту теорию. – Он наклонился ко мне и пылко, не спеша, поцеловал. Потом посмотрел на мониторы. – Похоже, перегрев уже не проблема.
Я улыбнулась и прижалась к нему.
- Знаешь, я ужасно тебя люблю.
- Ну, я догадывался. Ты мне тоже нравишься.
Я шлепнула его по руке.
- Только нравлюсь? – Я засмеялась, а Виктор даже не улыбнулся.
- Не знаю, что бы я без тебя делал.
Он прижался своим лбом к моему.
- Давай мы это выясним лет через пятьдесят-шестьдесят, идет?
- Идет.
Виктор забрался на кровать и обнял меня так крепко, как я могла вынести.
- Можно задать тебе вопрос? Хотела бы ты жить долго и счастливо рядом со мной?
- Ну, ты ведь теперь станешь знаменитостью, врачом, который подарил своей возлюбленной новое сердце. Ты же будешь так занят, – игриво заявила я.
- Но я не собираюсь предавать это огласке. Если, конечно, ты не захочешь.
- Я была бы счастлива просто прожить жизнь с никому неизвестным безумным гением.
Тут он рассмеялся.
- Договорились. Вообще-то, я подумываю магазин открыть.
- Какой магазин, мистер Крэйн?
- Антикварных часов. Я просто счастлив дарить людям время.
- А продавец вам не нужен? Я тут как раз работу ищу, – ухмыльнулась я.
Виктор меня поцеловал.
- Теперь ты можешь делать все, что только пожелаешь.
Прижимаясь к нему, я наконец поняла, чего хотела.
Я хотела быть нормальной девочкой, и у меня все получилось.
Кроме металла и механизмов мое сердце создано из любви. Теперь оно самое что ни на есть настоящее.
КОНЕЦ
