Механический скарабей - [9]

Кровь окрасила левый рукав и перед ее блузки, при этом правый рукав испачкался совсем незначительно. На руках остались похожие на ожоги следы, как будто их оборачивали тонким шнуром или проволокой. Ужасная рана на левом запястье. Я понюхала ее волосы. Опиум. Запах слабый, но его ни с чем не спутаешь.

Очень мало крови на левом рукаве: никаких брызг крови на руке, которой был совершен порез? Невозможно, чтобы она сама сделала это.

– Мисс Стокер, вы узнали эту молодую девушку?

Прежде чем она успела ответить, я услышала звук приближающихся шагов. Определенно шел не один человек, так что, похоже, мисс Адлер не только позвонила в полицию, но и привела ее на место преступления.

– Поторопитесь, – не удержалась я, когда мисс Стокер двинулась в мою сторону, все еще сжимая пистолет, направленный на нарушителя.

Она громко сглотнула.

– Да, я считаю, что это одна из…

Все, что она собиралась сказать, заглушил странный звук. Должно быть, это была музыка, но прежде мне никогда не приходилось слышать ничего подобного. Я повернулась и увидела скользнувший по полу маленький серебристый предмет. Его верхняя часть излучала яркий свет. Казалось, что этот громкий, пронзительный, вибрирующий звук исходил именно от него. Вдруг мисс Стокер отпрыгнула в сторону – одна из больших каменных статуй на краю галереи пошатнулась и начала крениться.

– Осторожно! – закричала я, когда каменный сатир с щетинистыми волосами повалился на пол.

– Ни с места! – раздался командный голос, и двое мужчин вместе с мисс Адлер выбежали из-за угла Римского зала.

– Он ушел! – прошипела мисс Стокер, все еще сжимавшая в руках пистолет мисс Адлер и оказавшаяся теперь рядом со мной. Она указывала туда, где секунду назад стоял молодой человек. Игнорируя крики новоприбывших, мы бросились туда, где находился злоумышленник. Воспользовавшись моментом или специально проделав отвлекающий маневр, он успел скрыться в темноте.

– Я за ним, – начала было мисс Стокер.

– Вы! Мисс! Стойте на месте! – приказал голос.

– Проклятье, – пробормотала я, схватив серебристый предмет, предположительно, принадлежавший нарушителю.

Умно было отвлечь наше внимание с помощью этой штуки, но хорошо, что она осталась здесь.

Сейчас гладкое плоское устройство затихло и потемнело. Я убрала его в карман своих брюк, чтобы изучить позже, в надежде, что оно не заверещит снова. Наконец я обернулась, чтобы поприветствовать мисс Адлер и двух джентльменов – инспекторов Скотланд-Ярда, которые пытались перевести дух после погони по залу.

– Дамы, это инспектор Лакворт.

Мисс Адлер указала на старшего из двух мужчин, среднего роста, лет около сорока, с весьма скромной шевелюрой, но при этом ухоженными бородой и усами, скрывающими его губы.

Я быстро проанализировала то, что видела. Сюртук, застегнутый не на те пуговицы, наполовину заправленная рубашка и разные ботинки: одевался в спешке и в темноте, вероятно, чтобы не разбудить жену.

Потускневшее обручальное кольцо, сидит плотно, но все же снимается: женат минимум три года и любит стряпню своей жены.

Маленькие следы от пальцев чуть выше колена и засохшее пятно от молока спереди на брюках: в доме есть маленький ребенок.

Легкая асимметрия в одежде и тихий гул: механизированная левая нога, которая нуждается в смазке.

– Мисс Адлер, – начал Лакворт не слишком дружелюбным тоном, – кто эти девушки? И что они делают здесь в ночное время? Что вы здесь делаете в этот час? И как это произошло? – добавил он, указывая на обломки, бывшие некогда каменным сатиром.

Мы с мисс Стокер обменялись взглядами. Его последнее замечание звучало так, будто мы были двумя провинившимися школьницами.

– Меня наняли каталогизировать предметы старины, приобретенные музеем за последние три десятилетия, инспектор, – ответила мисс Адлер. – Я уверена, что вы об этом знаете.

– Да, и до сих пор считаю немыслимым, что директор выбрал для этого именно вас.

– К несчастью, это мнение не имеет никакого отношения к развернувшейся сейчас трагедии, – отметила мисс Адлер, холодно улыбнувшись.

Младший инспектор, который был всего на несколько лет старше меня, закончил осмотр тела и поднялся в полный рост.

– Верно. Однако, мадам, это совершенно не объясняет вашего присутствия здесь в…

Он сделал паузу, чтобы открыть замысловатые карманные часы с четырьмя маленькими складными дверцами. Когда они раскрылись, появился сложный трехмерный хронограф с кнопками, и инспектор продолжил:

– …в двенадцать часов и сорок три минуты ночи.

Он нажал на кнопку, и часы снова сложились, издав тихое, приятное пощелкивание.

Улыбка мисс Адлер потеплела:

– Конечно, объясняет! В моем графике нет ограничений по времени. Сэр Фрэнкс дал мне разрешение на доступ в музей в любое время дня и ночи. Уж вы-то, инспектор…

– Грейлинг, – ответил молодой человек. – Эмброуз Грейлинг.

– Инспектор Грейлинг… вы и ваш коллега должны понимать, что существуют определенные профессии, неподвластные четкому рабочему графику. Человек вынужден работать тогда, когда это необходимо, даже глубокой ночью, – добавила она, сделав плавный жест рукой. – Может быть, мы вернемся к придиркам относительно моих рабочих ограничений позже. Я позвонила в Скотланд-Ярд потому, что произошло преступление, которое нам нужно расследовать, и уверена, что вы оба хотели бы приступить к работе как можно быстрее.