Мегафон - [38]

Каридиус улыбнулся.

— Почему дважды?

— Я слыхал, что народ майя первый изобрел самолет без мотора… планеры.

— Майя… я этого не знал… кто вам сказал?

— Американские археологи… В Центральной Америке.

— Вы там были?

— Я полетел туда однажды, чтобы провести воскресенье, но очень кусались комары, и я поспешил вернуться, — узкие черные глаза пассажира весело блеснули.

— Вы полетели для развлечения или по делу?

— Для развлечения. Дела я бы не бросил из-за комаров. Принял бы хинин — и только.

Приветливость и мягкий юмор невысокого желтолицего соседа понравились Каридиусу, и он сразу почувствовал себя с ним на дружеской ноге. Да и высота, на которой они находились, освобождала от лишних церемоний.

— В Центральной Америке можно делать большие дела.

— Это почему?

— Испано-американцы падки до ювелирных изделий, антикварных вещей и предметов искусства.

Сосед Каридиуса улыбнулся и достал визитную карточку.

— Я не занимаюсь ювелирными изделиями… Я имею дело с машинами, взрывчатыми веществами, паровыми экскаваторами.

Каридиус почувствовал, что его национальная честь задета.

— Неужели вы продаете в Америке взрывчатые вещества и паровые экскаваторы, изготовленные в Японии?

— О нет, я покупаю.

— А, покупаете! — воскликнул Каридиус и, как истый американец, почувствовал прилив симпатии к своему спутнику. Взглянув на карточку, которую держал в руке, он прочел:

СИОКЕ И К°

Горные работы

ГИРИН, МАНЬЧЖОУ-ГО

М-р КУМАТА

Представитель

* * *

Каридиус вынул собственную визитную карточку, взялся за вечное перо, подумал, что бы такое приписать, и поставил после своего имени две буквы: «Ч. К.»

— Я первый раз прилетел сегодня в Вашингтон, — пояснил он и про себя решил, что надо непременно заказать новые визитные карточки.

— А! — воскликнул сосед, почтительно наклонив гладкую иссиня-черную голову.

Такое действие двух приписанных букв приятно удивило Каридиуса. Ему впервые пришло в голову, что в глазах иностранца звание члена Конгресса Соединенных Штатов может быть почетным.

— Так, значит, вы ездите к нам в качестве покупателя, — заметил Каридиус, возобновляя разговор. Тут ему вспомнился Джим Эссери и его взрывчатое вещество. Он уже открыл было рот, чтобы сказать об изобретателе, но передумал и спросил:

— Каша компания, повидимому, занимается делами в Маньчжоу-Го?

— Да, — с довольным видом кивнул головой сосед.

Тогда Каридиуса осенила мысль, что, как член Конгресса, он должен пользоваться всяким случаем, чтобы получить информацию о положении на Востоке.

— Как вы думаете, какое влияние оказывает на Маньчжоу-Го коммунистическое соседство?

— Никакого, — спокойно отозвался мистер Кумата.

— А если коммунизм будет развиваться?

— Маньчжоу-Го — это Япония. Япония перенаселена, Германия и Италия тоже. В стране, где народ задыхается от тесноты, не может быть коммунизма. Экспансии больше способствует режим — как он у вас называется? — абсолютной монархии. Народ должен выбирать форму правления, жизненно необходимую для него. Демократия, личная свобода — все это роскошь, которую может позволить себе лишь народ с обширной территорией… А что вы хотели мне только что сказать?

Достопочтенный Генри Ли Каридиус вдруг понял, что мистер Кумата привел эту выдержку из своей личной «политической экономии», совсем не думая о том, что говорил. На самом деле его мысли были заняты тем, чего он, Каридиус, не сказал.

— Что же это я хотел вам сказать? — улыбаясь, переспросил он и стал припоминать ход разговора.

— Вы мне сказали, что я выступаю здесь в качестве покупателя.

— Я вам это сказал? Но это вы и без того знали!

— Да, конечно, Но когда вы сказали: «Значит, вы ездите к нам как покупатель», вы о чем-то вспомнили.

— А-а! — воскликнул Каридиус, внезапно вспомнив.

— Вот-вот!

— Я просто вспомнил одного своего приятеля, некоего мистера Эссери, который изобрел новое взрывчатое вещество… Ведь вы сказали, что интересуетесь взрывчатыми веществами?

— Ну, и что же?

— Но я промолчал, так как тут же подумал, что это не коммерческий товар.

— А! Понимаю. Очень жаль.

— Конечно, в таком виде оно не может интересовать вашу фирму.

— Навряд ли! А может быть, он согласится видоизменить его, сделать что-нибудь подходящее для нас?

— Этого уж я не знаю. В химии я дальше школьной программы не пошел.

— Где он живет?

— Около оружейного завода… на такой скучной улице, где все дома одинаковые. Его фамилия Эссери.

— Как это пишется?

— Джим Эссери… Э-с-с-е-р-и.

Мистер Кумата вытащил блокнот и записал фамилию.

— Сможет ли он только приспособить свое изобретение для коммерческих целей… — с сомнением проговорил он.

— Об этом я ничего не знаю.

Желтолицый человек покачал головой с еще большим сомнением и молча стал глядеть в окно на раскинувшиеся внизу синие дали Америки.

17

Когда самолет пошел на посадку в аэропорте города Мегаполиса, толпа зрителей, собравшихся за решеткой, по обыкновению заволновалась. Молодая женщина, победоносно улыбаясь, замахала Каридиусу рукой. Они протолкались друг к другу и поздоровались.

— Ну, как прошло траурное заседание? — спросила девушка.

— Очень трогательно, Конни, очень, — с достоинством ответил Каридиус.

— Сам по себе Вашингтон город неважный… но в нем что-то есть… центр нашей национальной жизни и все такое…