Мегафон - [30]
Машина остановилась перед «Импириал-Билдинг», высоким, внушительным зданием, вытянувшимся на два квартала с запада на восток, и на три — с севера на юг. Рэкетир и его помощник вышли и, отпустив машину, поднялись по ступеням главного входа. Пять или шесть тысяч обитателей этого огромного здания жили здесь, ничего не зная друг о друге. Под его крышей происходили кутежи, разводы, грабежи, самоубийства, а соседи узнавали обо всем этом разве что случайно, из утренних газет.
Пройдя сводчатый, в готическом стиле, вестибюль, Джо Канарелли и Белобрысый Ланг спустились на лифте в подвал и прошли длинными подземными коридорами к другому лифту. Затем они поднялись очень высоко до залитой солнцем площадки с цветами в горшках и плетеными креслами, на которую выходило легкое строение в стиле итальянской виллы. Для большей защиты от любопытных взглядов площадка и домик были со всех сторон обнесены высокой стеной. Канарелли открыл дверь и вошел в просторную комнату. Скульптура, изображающая фавна, дагестанские ковры, арфа, вделанный в стену книжный шкаф, полный детективных романов, составляли убранство этой комнаты.
Канарелли подошел к старинному столику и налил вина в два венецианских бокала.
— Послушай, Белобрысый, — сказал он, подвигая Лангу бокал. — Эти женщины больше не выступят свидетельницами в суде.
Швед напряженно всматривался в лицо своего хозяина.
— Вы хотите сказать… — Он сделал рукой движение, смысл которого был ясен.
— Нет, это вызвало бы еще большую огласку… газеты подняли бы вой… — Он швырнул на стол купленные по дороге газеты… — Нет… что-нибудь попроще… что-нибудь очень обыкновенное… должно приключиться с семьей Эстовиа.
Светловолосый юноша цинично предложил:
— Может попасть что-нибудь в пищу, ну, скажем, в… молоко.
Плюгавый человечек откинул голову и залился беззвучным смехом.
— В молоко! Мне возиться с молоком, когда все молочницы города платят мне за то, чтобы никто не заглядывал в их кувшины. Вздор! Кому принадлежит дом, где Эстовиа варят свой сироп?
— Не знаю.
— Не знаешь? Так узнай!
— Сейчас.
Ланг подошел к телефону, стоявшему на письменном столе, и набрал номер.
— Алло! Муниципалитет? Регистратура? Мне нужно узнать фамилию человека или название организации, которой принадлежит дом № 21 по переулку Деггерс.
Наступило короткое молчание, во время которого Белобрысый смотрел, не отрываясь, на своего начальника; потом он сказал громко:
— Некий мистер Гот.
— Спроси, где он живет.
— А как его найти? — Минуту спустя швед ответил на собственный вопрос… — Шестнадцатый район, Пятидесятая улица.
— Пятидесятая улица… Пятидесятая… — повторил в раздумье Канарелли. — Думается мне, что Эстовиа задолжали арендную плату, и этот мистер Гот, конечно, делает им поблажки… и напрасно… совершенно напрасно. Это идет во вред другим домовладельцам… да, чорт возьми, Белобрысый, идет во вред другим домовладельцам — ты понимаешь?
— Не-ет, я не…
— Ну, как же, ведь если домовладелец дает неисправному жильцу волю, тот может сбежать, не заплатив за квартиру, поселиться в другом доме, снова сбежать, не заплатив, и так далее — словом, жить себе и поживать бесплатно за счет домохозяев. Ты разве не знаешь, что у нас в Мегаполисе тысячи людей именно так и живут?
— Ну, знаю.
— Так вот, не кажется ли тебе, что было бы настоящим добрым делом организовать Лигу защиты домовладельцев, которая будет следить за тем, чтобы все домовладельцы во-время взыскивали квартирную плату? Конечно, с небольшим взносом в нашу пользу за общее наблюдение и канцелярские расходы.
Швед взирал на него с недоуменным выражением.
— Силы небесные, Джо, зачем вам понадобился еще новый рэкет?
— А зачем, чорт возьми, люди строят еще новые суда, небоскребы и самолеты? Зачем, вообще, трудится любой богач?
И снова маленькому человечку показалось, будто он вырос. Он бросил взгляд в зеркало. Перед ним роились заманчивые видения.
— Ну ладно, это так, между прочим… Ты ступай к этому мистеру Готу, обработай его и добейся, чтобы он выгнал Эстовиа за неплатеж аренды… а после этого… если они куда-нибудь уедут, кому это может показаться странным?
— Я возьму с собой Лефти Джонса… но, вы знаете, ведь наябедничали не Эстовиа, они просто…
Канарелли двинулся к своему помощнику, угрожающе подняв руку, но в это время в соседней комнате послышался шорох.
Рэкетир насторожился, как охотничья собака. Крадущимися шагами подошел к двери, приложил глаз к замочной скважине и распахнул дверь настежь. Он секунду постоял на пороге и воскликнул с удивлением.
— Элла! Какого чорта вы тут делаете?
Подруга Белобрысого Ланга вышла из соседней комнаты, несколько растерянная.
— Я только что зашла сюда.
— Как вы сюда попали? Откуда у вас ключ?
— Сибилла дала.
— Сибилла?
— Да, мы ходили за покупками, и у меня разболелась голова. Она дала мне свой ключ, и я пришла полежать.
— Вы спали?
— Нет, не спала.
— Вы слышали, о чем мы говорили?
— Слышала.
Белобрысый Ланг с тоской взглянул на свою приятельницу.
— Элла — хорошая девушка… она не подведет.
— Ты отправляйся в Шестнадцатый район, Пятидесятая улица. Разыщи Лефти и действуй.
Светловолосый юноша взглянул на Эллу и пошел к дверям, сильно расстроенный.
Роман-хроника XVII века рассказывает о сватовстве датского королевича Вольдемара к царевне Ирине Михайловне, старшей дочери первого царя из династии Романовых.
История славянских цивилизаций насчитывает тысячелетия, а славянские боги так же ветхи, как мир. Но исторически сложилось так, что у нас очень мало информации о религиозных представлениях наших предков и дохристианские религиозные верования славян подчас низводятся до банальной демонологии. Но факты позволяют утверждать, что в славянской культуре существовал свой пантеон богов, подобный пантеонам Древних Рима и Греции. С помощью сравнительной мифологии, герменевтики, психологии, а также анализа сакральной лексики славянских языков – ведь именно язык, хранящий память тысячелетий, является наиболее объективным инструментом реконструкции – автор проводит исследование культов забытых богов. Почему же сегодня нам практически не известна история славянских цивилизаций? На каком историческом этапе была утрачена память о славянских богах, равно как и память о славянской праистории? И как это связано с переломной вехой в истории русского народа – эпохой принятия христианства? «Возвращение» забытых богов не только помогает нам разгадать духовный мир забытых славянских цивилизаций, но и позволяет открыть новые горизонты, новые ориентиры движения.
Книга периода конца холодной войны, когда ФРГ и ГДР объединялись в одну страну, и преграда, демаркационная линия — Берлинская стена, была разрушена. Офицер КГБ в Дрездене также стал частью истории того времени.
Книга посвящена страданиям, любви и великому подвигу монаха Евстратия Постника, в 1097 году попавшему в плен к половцам и угнанному вместе с другими славянами в Крым, в Херсонес (нынешний Севастополь), где в те времена процветала работорговля. За отказ от христианской веры в обмен на жизнь монаха казнят, в точности воспроизведя казнь Иисуса Христа. В книге отражена жизнь Древней Руси, половецких степей, войны и битвы половцев с русичами, венграми, печенегами, византийцами за жизнь и обладание степью.
«Отец, хотел устроить им, как дочерям могущественного европейского потентата и при том редким красавицам и умницам, возможно блестящие династические партии... Ходили слухи, будто Пётр склонен был завещать корону дочери Анне, образованной и одарённой... Никогда в нашей стране, да, кажется, и ни в каком другом государстве, верховная власть не переходила по такой ломаной линии...»В. О. КлючевскийРоман современной писательницы Фаины Гримберг рассказывает о времени (1725 — 1741), которое вошло в историю как эпоха дворцовых переворотов.