Медвежий угол - [22]
— Да она мне за этого Горецкого еще вслед кружкой запустит!
— За Горецкого?
— Ну!
— Думаешь, она знает, что это твоя работа?
— А чья же еще? Больше некому!
— А может, он сам... сорвался?
— Да нет... Пришлось помочь.
— Он ведь мог крепко разбиться.
— Ничего, он везучий, — Коля слабо улыбнулся, видно, устав от допроса.
— Ну ладно, на сегодня хватит, и так разболтались, — Колчанов поднялся, аккуратно поставил табуретку в сторонку. — Выздоравливай. Вот здесь подпиши протокол, будь добр. Да, я еще хотел спросить у тебя: почему Самолетов так Горецкого не любит? У них и раньше что-то было?
— Конечно, было, чего там. Анюта ведь к Самолетову приехала, они жениться собирались. А тут Горецкий полез куда ему не надо. Из-за этой Анюты будто сбесились все! Самолетов, конечно, слабинку допустил, он сам потом мне плакался. Слухи пошли насчет Горецкого и Анюты, дескать, что-то было между ними. Ревнивых распустил слухи-то.
— А на самом деле?
— На самом деле ничего не было. Лешке бы плюнуть на все это, а он к Анюте пошел, выяснять начал, она, конечно, его по физиономии за недоверие, ссора между ними получилась, а тут главный инженер интерес проявил... И Самолетову вообще отставка вышла. Теперь его еще и ножом пырнули.
— Ну ничего, я с ним разговаривал, он вроде духом не падает. Хвост кренделем держит.
— Кто?! — Коля приподнялся на локтях. — Лешка? Чтоб Лешка духом упал? Да вы что! Он сам мне говорил, — хороша, говорил, девка, да, видать, не для меня. Может, говорит, и лучше, что все вот так получилось. Куда там лучше, если он до сих пор дрожит, когда о ней разговор заходит. Почему и драка в магазине получилась.
А поздно вечером, когда солнце было уже где-то над Европой, а мороз усилился до тридцати градусов, Панюшкин принимал в своем кабинете следователя Колчанова по случаю его предстоящего отъезда. На огонек заглянул главный инженер Заветный, а чуть позже, прихрамывая, пришел и участковый Шаповалов. Печка была жарко натоплена, мерзлые поленья, горкой сваленные в углу, постепенно оттаивая, тускнели, становились влажными.
— Похоже на то, что следствие закончилось? — спросил Заветный, усаживаясь у печки.
— Похоже, — согласился Колчанов.
— Кто же преступник? — спросил Панюшкин.
— Найдем преступника, верно, Михалыч? — обернулся Колчанов к участковому, скромно пристроившемуся у самой двери. Странное дело, Шаповалов почему-то смутился, крякнул, начал поудобней усаживаться на табуретку. — Михалыч! Я говорю — найдем преступника?
— А куда ж ему подеваться, — без улыбки ответил Шаповалов.
— А кого, собственно, вы имеете в виду? — спросил Заветный. — О каком преступнике речь?
— Вот именно! — воскликнул Колчанов. — О каком преступнике речь? Здесь требуется очень важное уточнение.
— Вы меня неправильно поняли, — холодно заметил Заветный. — Я не предлагал никаких уточнений. По-моему, дело совершенно ясное: подонок увел с собой мальчишку, где-то бросил его, сам чуть не замерз... Вот и все. К счастью, нашли и того и другого. Ну, а кто виноват больше, кто меньше и как все происшедшее по полочкам закона разложить — решать вам.
— Да уж ничего не поделаешь, придется! — воскликнул Колчанов.
— Интересно было бы, товарищ профессионал, сопоставить наши выводы. — Панюшкин подпер кулаком щеку и приготовился слушать.
— Сопоставим, — благодушно согласился Колчанов. — Для начала скажу, что Горецкий не покушался на жизнь Большакова.
— Кто же тогда столкнул Андрея с обрыва?
— Как знать...
— Вот видите, и у вас язык не поворачивается сказать, что Большаков свалился сам.
— Если за этим дело, — заговорил Заветный, — то я могу сказать, что Большаков свалился сам, — главный инженер оглянулся на всех, как бы прося присоединиться к его словам.
— Простите меня, товарищ Заветный, но я слышал, что у вас к Горецкому особое отношение?
— Да, тяжелый у вас хлеб, Валентин Сергеевич, — ответил главный инженер чуть обиженно.
— И не говорите! Михалыч, а ты чего молчишь?
— Слушаю...
— Ишь ты, — улыбнулся Колчанов. — Но ведешь ты себя, Михалыч, подозрительно.
— Тебе виднее. — Шаповалов с обидой глянул на следователя.
— Вот потому и говорю, что мне виднее. Колю нашел ваш телефонист. Большакова под обрывом собака учуяла, а ты нашел Горецкого.
— Ну, нашел. Что из этого?
— А из этого следует многое. Горецкий замерзал?
— Во всяком случае, не двигался, — неохотно ответил Шаповалов.
— И ты разбудил Горецкого?
— Ну?
— Как ты его будил? В лицо дышал, за ушком тер, платочком перед носом махал... Нет? Я скажу, как ты его разбудил. Хочешь?
— Я и сам могу сказать, — Шаповалов пожал округлыми тяжелыми плечами. — Разбудил, как и положено будить замерзающего мужика.
— То есть вломил ему по первое число? — Колчанов весело оглянулся на Панюшкина. — Вломил? Ну?
— Он что же, жаловался? — с угрозой проговорил участковый, поднимаясь с табуретки.
— Нет, что ты! Он не знает как тебя благодарить! Век, говорит, буду молиться за моего спасителя, только вот, говорит, не знаю, кто это... Не узнал он тебя, Михалыч. Медведь, говорит, на меня навалился, трясет и орет в морду: «Где Колька?»
— Ну, правильно... Мне главное — мальчишку было найти.
— Я, Михалыч, не об этом... Почему ты никому не сказал, что первым нашел Горецкого, что разбудил его, что для этого тебе пришлось его маленько помять?
Что делать, если изнасиловали единственную внучку. А насильники не понесли наказание? Есть много вариантов, но самый лучший — смыть оскорбление кровью. Именно такой вариант выбирает ворошиловский стрелок, уставший от жизни и от обид. Он берет в руки оружие…По мотивам этого замечательного романа был снят одноименный фильм, ставший шедевром отечественного киноискусства.
Убийство одного из жильцов - не очень приятное событие для соседей. И когда пенсионерку Екатерину Касатонову пригласили в качестве понятой на осмотр места преступления, она согласилась только из уважения к органам правопорядка. Но вот чего она даже не могла предположить, так это того, что ей самой придется расследовать это дело и вычислять убийцу. И даже следователь прокуратуры пасует перед чисто женской логикой.
Дуплет из обреза, оборвавший жизнь самого обычного человека, положил начало серии загадочных, с непонятными мотивами, убийств. Следователь Пафнутьев провел расследование скрупулезно и вышел на организованную преступную группу. Все бы ничего, но в ее составе оказались несколько крупных городских чиновников. Пафнутьева вызвали на ковер, пригрозили расправой, если он не прекратит дело. Но как он может прекратить, если один из бандитов передал в его руки компромат на всю городскую верхушку? Теперь следователь просто обязан разоблачить эту коррумпированную мразь.
Отрезанная голова незадачливого осведомителя еще не самое страшное, с чем приходиться сталкиваться следователям прокуратуры, бросившим вызов наглой банде, хозяйничающей на улицах города. Убийства, изнасилования, шантаж, дерзкие налеты — кажется, ничто не в силах остановить жуткий уголовный маховик. Но опьяневшим от крови бандитам противостоят достойные противники.
Пафнутьев уже начальник следственного отделения и ему с друзьями предстоит уничтожить банду, которая буквально творит немыслимое: убивает легкомысленных пенсионеров, захватывает квартиры, продает на Запад младенцев из роддома, оружие...
Неправда, что деньги не пахнут. Деньги пахнут кровью. Большие деньги - большой кровью. Семеро друзей, так успешно раскрутившие свой неслабый бизнес, очень скоро убеждаются в этом. Их становится все меньше: взрывы машин, выстрелы в упор, бесследные исчезновения В конце концов наступает момент, когда двое уцелевших «заказывают» друг друга. Так уж получилось. У денег свои законы.
В Ричмонде, штат Виргиния, жестоко убит Эфраим Бонд — директор музея Эдгара По. Все улики указывают: это преступление — дело рук маньяка.Детектив Фелисия Стоун, которой поручено дело, не может избавиться от подозрения, что смерть Эфраима как-то связана с творчеством великого американского «черного романтика» По.Но вдохновлялся ли убийца произведениями поэта? Или, напротив, выражал своим ужасным деянием ненависть к нему?Как ни странно, ответы на эти вопросы приходят из далекой Норвегии, где совершено похожее убийство молодой женщины — специалиста по творчеству По.Норвежская и американская полиция вынуждены объединить усилия в поисках убийцы…
Они — сотрудники скандально знаменитого Голливудского участка Лос-Анджелеса.Их «клиентура» — преступные группировки и молодежные банды, наркодилеры и наемные убийцы.Они раскрывают самые сложные и жестокие преступления.Но на сей раз простое на первый взгляд дело об ограблении ювелирного магазина принимает совершенно неожиданный оборот.Заказчик убит.Грабитель — тоже.Бриллианты исчезли.К расследованию вынужден подключиться самый опытный детектив Голливудского участка — сержант по прозвищу Пророк…
Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.
Маньяк по прозвищу Мясник не просто убивает женщин — он сдирает с них кожу и оставляет рядом с обезображенными телами.Возможно, убийца — врач?Или, напротив, — бывший пациент пластических хирургов?Детектив Джон Спайсер, который отрабатывает сразу обе версии, измучен звонками «свидетелей», полагающих, что они видели Мясника. Поначалу он просто отмахивается от молодой женщины, утверждающей, что она слышала, как маньяк убивал очередную жертву в номере отеля.Но очень скоро Спайсер понимает — в этом сбивчивом рассказе на самом деле содержится важная информация.
Менты... Обыкновенные сотрудники уголовного розыска, которые благодаря одноименному сериалу стали весьма популярны в народе. Впервые в российском кинематографе появились герои, а точнее реальные люди, с недостатками и достоинствами, выполняющие свою работу, может быть, не всегда в соответствии с канонами уголовно-процессуального кодекса, но честные по велению сердца.
У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.