Медведь против Акулы - [42]

Шрифт
Интервал

75. Медведь пр. акулы: логотип

Женщина в офисе говорит: Официальный логотип «Медведя-пр. – Акулы I», мы это чувствовали, никуда не годился. Акула была мультяшная. Вот здесь, вы видите, – широкая зубастая улыбка, машущий плавник. Просто не представляю здесь ярости. Образ не передает способности акулы заставить море кипеть от крови. А медведь? Давайте взглянем. Чересчур советский. Чеканный профиль адекватно передает силу животного, но не может ухватить природную харизму медведя, его веселый нрав. Медведи выступают в цирке, в конце концов. Они танцуют и катаются на маленьких велосипедиках.

Вызов, на деле, заключался в том, чтобы передать расщепленные личности этих зверей, и как раз это наша фирма попыталась сделать для официального логотипа «Медведя-пр. – Акулы II». Перед нами два животных, которые и наполнены весельем, и в то же время являются смертоносными машинами, способными отрывать мясистые конечности от туловищ. Нужно детей напугать, но не перепугать, вы понимаете, о чем я? Логотип должен говорить: Природа и Лас-Вегас. Более того, нужно сделать так, чтобы они казались равновеликими. Не нужно делать так, чтобы казалось, будто вы более за того, а не за другого. Это не так-то просто.

Я не побоюсь признаться вам: мне доставляет удовольствие то, что получилось. Думаю, наши художники поработали фантастически. А цветовая схема – угольно-серый и кадмиево-желтый – меня потрясает, ибо идеально отображает этих сложных и красивых существ.

76. Как шкала у радио

Плавный, хорошо освещенный лифт, потом – флюоресцентный коридор.

Норманы идут по длинному холлу двадцать первого этажа «Римского Колизея».

Телевизионные люди в картинках-в-картинках убедительно смеются и плачут, приглушенный звук ласкает слух измотанного дорогой семейства.

Почти из-за каждой двери слышен голос, который им знаком. Идти по коридору – все равно что настраивать шкалу радиоприемника – господи, помнишь шкалы у радио – или щелкать по каналам в трехмерном пространстве. Футбол? Отступите на десять шагов назад. Очень смешной и временами трогательный Синдицированный Комедийный Сериал о группе крутых друзей, которые тусуются вместе в густом вареве сексуального напряжения? В самый конец холла. Реклама – джинглы, броские слоганы, на 25 % больше, на 50 % меньше – просачивается под двери и зароняет желание.

Видели когда-нибудь муравьев на чем-то умирающем или мертвом?

Мертвая мышь – это действительно все еще мышь?

День выдался долгий, уже поздно. Осанка м-с Норман, откровенно говоря, уже не та, что в начале путешествия.

Мэтью говорит Кертису: «Кстати, что там в Америке с тобой случилось?»

Кертис говорит: «Попал ненадолго в секту».

Мэтью говорит: «И какая же у них система верований?»

Ковер в холле говорит: «Все дороги ведут к Веселью!»

Кертис говорит: «В сущности, они верят, что Медведь и Акула – это как Троица. Такая сложная мировоззренческая система координат».

Мэтью говорит: «Звучит по-идиотски».

М-с Норман говорит: «Мэтью, верования не могут быть истинными или ложными. Мы должны быть терпимы и уважительны ко всем течениям мысли, независимо от того, насколько они глупы и несостоятельны».

Кертис говорит: «Нюансов я, в общем, не уловил, но в итоге они хотят взорвать Дарвин-Дом».

Мэтью говорит: «В очередь».

Двери гостиничных номеров говорят: «MMCXII… MMCXIV… MMCXVI… MMCXVIII…» Подносы с недоеденными обедами стоят на полу перед дверями.

Телеперсона говорит: «Чувствую себя, как сучка в печке!»

Аудитория смеется: (1) живая студийная аудитория, в присутствии которой записана передача; (2) одинокий человек, запертый в гостиничном номере; (3) дети, идущие по коридору.

Кертис говорит: «Это та серия, где Алекс думает, что он в постели с Лолой, а на самом деле это мать Дэвида».

Мэтью говорит: «Эта – ничего».

Таблички на всех дверях говорят: «Не беспокоить».

М-р Норман знает, что можно устать до чертиков и все равно не уснуть. Гостиничный коридор все тянется и тянется.

77. Распространенные болезни пресноводных

Попробуйте-ка сохранить здоровье реально красивой рыбки. Куда там.

Нестойкие существа.

Чуть что – и набок.

Радужные чешуйки ерошатся и выпадают.

Среди тысяч естественных шоков – Отравление Аммиаком, Черное пятно, Микобактериоз.

Водянка, Грибковые инфекции.

Бархат, Ихтиофоноз.

Паразитарные заболевания.

Симптомы Аммиачного Отравления включают покраснение или кровоточивость жабер.

Окраска тускнеет, рыбы у поверхности хватают ртом воздух.

Их дом стал отравленной клеткой.

Это можно предотвратить, но не излечить.

Избегайте помешать дорогостоящих рыбок в новые аквариумы.

Это логично, не так ли?

Начните с дешевых рыбок.

С канареек в угольной шахте.

Шиканите – купите нейтрализатор аммиака.

Думаю, симптомы Черного Пятна объяснять не особенно нужно.

В основном поражает ваших Золотых и Парий.

Микобактериоз приводит к распуханию головы и неизбежно вызывает пучеглазие.

Глаза прямо вываливаются из орбит в редких и запущенных случаях.

При Водянке можно ожидать вздутия боков и увеличения брюшка.

Водянка технически – не болезнь. Это – симптом, и распространенный.

При Грибковых Инфекциях зорко следите за появлением ватообразного налета на плавниках и у рта.


Рекомендуем почитать
Слоны могут играть в футбол

Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.


Плановый апокалипсис

В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.